Предел прочности. Книга четвертая (СИ) - Углов Артем

- Эй верзила, опусти, мне не видно.

Никакой я не верзила, роста среднего, но разве Альсон докажешь обратное, с ее-то размерами: от горшка полвершка. Как есть, малышка.

После они долго строили планы, спорили и что-то обсуждали. Почему они? Да потому что после двух ночи я сломался и даже задремал, сидя на стуле. Спать хотелось неимоверно, глаза слипались сами собой, и даже неудобная кровать в виде старого стула тому нисколько не препятствовала.

В конце концов собравшийся коллектив смог прийти к общему знаменателю. Было принято решение организовать слежку за супружеской четой Доусон: изучить маршруты перемещения, установить видеонаблюдение, подключить маячки. Обыкновенная оперативная деятельность, коей нас всех и обучали. Только действовать предстояло неофициально, на свой страх и риск.

С генеральным планом согласились все, даже Нагуров, до того воевавший и требующий доказательств. Неужели настолько впечатлило темное пятно на фото? Или все дело в оранжевых маркерах и обыкновенном любопытстве? Невиданная до того корректировка нейронных связей, превратившая воспоминания в сон? Остается надеяться, что Александр поверил, хотя бы чуть-чуть, иначе будет, как пресловутое пятое колесо в телеге, которое не выбросишь и которое ехать мешает.

Напоследок Мо раздал указания, поблагодарил всех за встречу и напомнил, что следующее мероприятие состоится в конце недели. Возможны уточнения и корректировки, поэтому всем быть на связи.

- А я? – задался я вполне очевидным вопросом. – Почему мне никаких задач не нарезали.

- А ты, курсант, даже соваться туда не смей. Не хватало еще новых разборок с бывшей и ее новоиспеченным мужем. Мне одного пьяного танца в ресторане за глаза: майор тогда всю плешь проел, почему не уследил. А как за тобой уследишь, бедовым, если ветер странствий в жопе играет.

- В жопе, - заржал довольный Леженец, услыхав знакомое слово.

- А во-вторых, курсант, никто не знает, как поведут себя Палач и Марионетка при следующей встречи. А ну как миром не разойдутся, территорию начнут делить и метить. Это моя родина, и мне здесь лишние трупы не нужны. Поэтому расслабься, и занимайся своими делами. В случае необходимости первым выйду на связь, - Мо умолк и внимательно посмотрел на меня. – И это… иди уже проспись, а то выглядишь хуже задницы макаки.

Бедняга Леженец разродился новыми приступами смеха. Что и говорить, умел напарник проводить аналогии.

Следующая неделя прошла в спокойном режиме. Отработал четыре положенных дня в особняке одной известной особы и на пятые сутки засобирался домой. Хотя отработал, слишком громко сказано: жевал булочки, гонял чаи и слонялся по коридорам, делая вид, что прислушиваюсь к интуиции. Короче, чувствовал себя настоящим бездельником.

Я бы на месте мужиков давно бы разозлился, а они ничего, даже слова плохого не сказали. Поппи так и вовсе смотрел с превеликой грустью.

- Сколько отработать осталось, три недели? Ох, привык я к тебе Малыш, теперь не знаю что и делать, - разоткровенничался он в конце смены.

- Что-что, сам за булочками ходить будешь, - заметил стоящий рядом Секач, - а то привык пацана гонять.

- Ты одно-то с другим не путай, - заметил Поппи, но булочки заказал - а мне что, только в радость.

Прогулялся по знакомым полупустым улочкам пригорода, наслаждаясь теплым воздухом и ярким солнцем. Посидел на скамейке в парке, потягивая местный аналог какао с кокосовой стружкой. По вкусу ничего выдающегося, но ради разнообразия попробовать можно. Особенно когда такая красота кругом! Густая зелень, птицы щебечут, малышня носится возле фонтана: то ли игру какую затеяли, то ли просто дурачатся.

Прав был Дуглас, когда говорил о приближающемся сезоне дождей. Температура воздуха опускалась с каждым днем: и уже не было той испепеляющей жары, что заставляла прятаться под сенью деревьев. Ты не ходишь вечно мокрый от пота, и не пьешь литрами жидкость, и даже в пиджаке чувствуешь себя вполне сносно… В район Монарто медленно и неотвратимо возвращалась осень.

Нужная булочная находилась в квартале от парка, но я обошел два, не желая проходить мимо знакомого заведения с мороженным, где недавно сидели и дурачились с… впрочем, не важно. Данная особа не вспоминала обо мне, а я старался не думать о ней. Не то чтобы месть, просто так было легче. Иначе начинало болеть.

Особенно болело вчера, когда узнал о выезде Хозяйки в город – первом, после известного инцидента с беспилотным такси. В группе сопровождения был Мангуст, был Секач с Дугласом, было еще пару малознакомых ребят из числа новеньких, но не было меня, что странно. Ведь только ради этих самых выездов Пол Уитакер и был нужен, ходячий детектор опасности. И не взяли…

Мужики со смены радовались, усматривая в случившемся хороший знак. Теперь дела точно пойдут в гору: Хозяйка возьмется за репетиции, а в стенах особняка с новой силой зазвучит давно забытая музыка. Глядишь, и не придется искать новую работу. Только я сидел сычом, не разделяя общего настроения.

Очень хотелось спросить, того же Майера или Поппи, да кого угодно: в чем причина такого решения? Нахрена я вообще сдался? А больше всего хотелось подняться по крутой спиралью лестнице наверх, открыть дверь без стука и поинтересоваться у одной особы: в чем, собственно говоря, проблемы. Я не понимал, ничего не понимал. Не понимал поступков Юлии, а хуже всего, не понимал самого себя.

- Бабу трахнешь и сразу отпускает, - привычно смоля сигареткой, рассуждал дворовый философ Костик. – Думаешь, чего они нас на поводке неделями водят. Бабы – создания хитрые, они это правила лучше нашего брата знают, вот и дразнят, тянут до последнего.

Трахнешь и отпустит… А вот нихрена не отпустило. Наоборот, словно какой пазл в сердце сложился, зубчики сцепились крепко и теперь не отпускают – сука!

Как же хорошо и понятно было с Кормухиной: ходили и гуляли под ручку, спали вместе - все согласно общепринятым нормам. И с Ловинс было ясно и понятно, хотя и не так хорошо. Но здесь…

Дверной колокольчик привычно звякнул, и ноги переступили порог булочной. Запах свежей сдобы приятно защекотал ноздри.

- А вот и наш постоянный клиент - господин Уитакер, рад снова видеть. Как ваше утро, как настроение? – расплылся в улыбке вечно жизнерадостный Мортимер – владелец здешнего заведения.

Хреновое у меня утро. Когда выходил из особняка, было отличное, а потом как накатило. Только зачем портить день окружающим, поэтому улыбаюсь и через силу выдаю дежурное:

- Замечательно.

- Рад слышать. Чего изволите сегодня? Чесночные пышки с пылу с жару, слоеночки с клубничным джемом и конечно же, ваши любимые, тающие во рту сырные шарики.

С роду они у меня в любимых не ходили, а вот Секач трескал за десятерых, на пару с Поппи, потому и заказывали.

- Взвесите два килограмма сырных кругляшей, двадцать слоенок с ягодным джемом и чесночных пышек с полкило.

Господин Мортимер улыбнулся, хотя, казалось бы, куда шире. Зычно протрубил:

- Дорогая, у нас заказ!

Из дверей кухни выплыла дородная супруга господина Мортимера. Заметив меня, всплеснула белыми, как молоко руками, и пропела:

- Пол, мой мальчик, снова тебя злыдни загоняли. Сидят в доме двадцать здоровенных лбов, а ходить заставляют самого худенького и молодого.

Улыбаюсь в ответ милой женщине, и желаю доброго дня. Наше общение уже давно превратилось в своеобразный ритуал, где каждому была отведена положенная роль. Добрая заботливая тетушка, и робкий юноша, вечно теряющийся в лабиринтах большого мира. Что ж, моя роль меня вполне устраивала. Тем более что, госпожа Мортимер тут же усадила за столик, водрузив на его деревянную поверхность поднос, а там - молочный коктейль и пирожные с заварным кремом. Нежнейший сливочный вкус, таявший во рту - Вселенная, как же я наслаждался этими мгновениями ожидания.

Пока заботливые хозяева шуршали пакетами, укладывая заказ, я во всю вкушал, откинувшись на спинку стула. Потягивал прохладный коктейль из трубочки, смотрел в окно или в экран большого телевизора, что беззвучно вещал со стены.