Полное собрание сочинений в десяти томах. Том 1. Стихотворения. Поэмы (1902–1910) - Николай Степанович Гумилев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Автограф 1 в письме Брюсову от 1 мая 1907 г. (РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 18. Л. 29, об. 30). Автограф 2 — архив Лозинского.
Дат.: 1 мая 1907 г. — по дате письма к Брюсову.
6 сентября 1907 г. Гумилев писал об этом ст-нии Брюсову: «Вот стихотворение, которое многие находят лучшим из моих и которое мне не говорит ничего» (ЛН. С. 438). И. Ф. Анненский отозвался об этом ст-нии с явной иронией: «Н. Гумилев умеет смотреть, если захочет, и говорить о том, что видит, если видение красиво <цит. ст. 1–16>. Тема ясна и хорошо развивается: это приглушенное семейное несчастье — истеричка-дочь, “влюбленная в дьявола”. Каданс выдержан: в нем чувствуются большие, но стертые ступени спиральной башенной лестницы, идут к теме и глухие ассонансы в чередовании с рифмами» (Речь. 1908. 15 дек.). В черновиках статьи Анненского есть указание на тематическую близость ст-ния к роману Брюсова «Огненный ангел», однако положительно трактуется «ирония» и легкость гумилевской версии сюжета: «Не роман, для которого надо рыться в процессах колдуний и сочинениях алхимиков» (Тименчик Р. Д. Иннокентий Анненский и Николай Гумилев // Вопросы лит-ры. 1987. № 2. С. 276). Гораздо строже оценил это ст-ние Ю. Верховский, относя его в разряд «картинной, холодной эротики» в брюсовском стиле. Однако, все-таки, «от “влюбленной в дьявола” мы слышим уже более прямые звуки души <цит. ст. 21–24>» (Верховский. С. 100). С. Л. Слободнюк трактует это ст-ние как существенно новое в гумилевской «демонологии»: «Перед нами предстает фигура оборотня... Черный конь, название стихотворения... все, казалось бы, указывает на демоническую природу рыцаря. Но — “бледный и красивый” в русской традиции больше соответствует образу Христа или ангела» (Слободнюк. С. 53). Е. Сампсон отмечает, что в ст-нии реализован один из шести тактовиков в метрическом репертуаре Гумилева (см.: Sampson E. D. Dol’niks in Gumilev’s Poetry // Russian Language Journal. 1975. P. 37).
59
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1980, СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, Соч I, Круг чтения, Изб (XX век), Русский путь, ВБП, МП, ЛН.
Автограф в письме Брюсову от 1 мая 1907 г. (РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 18. Л. 30 — 30 об.). В ст. 16 вместо «порвать» ранее было: «прервать».
Дат.: 1 мая 1907 г. — по дате письма к Брюсову.
Ст. 1. — Викинг — скандинавский воин-мореплаватель конца VIII — середины XI вв. Ст. 5–6. — О символике павлина см. комментарий к № 31. Орел был символом солнца, кроме того он служил эмблемой теургического акта и секретных процессов, посредством которых проявлялся духовный свет — огонь богов. Ст. 7 — см. комментарий к № 32.
60
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
Неизд 1980, СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, Соч I, Круг чтения, ВБП, МП, Душа любви, ЛН.
Автограф в письме Брюсову от 1 мая 1907 г. (РГБ. Ф. 386. К. 84. Ед. хр. 18. Л. 30 об.). В ст. 10 «восток» со строчной буквы.
Дат.: 1 мая 1907 г. — по дате письма к Брюсову.
Ст. 7–8. — Речь идет о церковных запретах на сбор растений в строго определенное время (см.: Папюс. Черная и белая магия. М., 1992. С. 227–228). Ст. 11 — см. комментарий к № 49. Ст. 13–14. — Христиане приняли вино как эмблему крови Христа; в древних мистериях виноград рассматривается как символ Солнечного Духа.
61
Ж 1910, Ж 1918.
Ж 1921, Изб 1946, СС 1947 I, СС I, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Ст ПРП (ЗК), Ст ПРП, ОС 1989, Изб (М), ШЧ, Изб (Слов), СС (Р-т) I, Изб (Х), ОС 1991, Соч I, СПП, СП (Ир), Круг чтения, Изб (XX век), ОЧ, ЧН 1995, Изб 1997, ВБП, МП, Гольдштейн.
Дат.: май 1907 г. — по данным В. К. Лукницкой: «На экземпляре книги (Ж 1910. — Ред.) написано “Березки, 1907 г.”» (СП (Тб). С. 476); в мае 1907 г. Гумилев был в имении Березки (Соч III. С. 353). Усадьба Березки принадлежала С. Я. Гумилеву в 1900–1907 гг.
«В “Жемчугах” <...> были стихи, содержавшие в себе разрозненные элементы быстро складывающейся, но еще не сформировавшейся манеры, — пишет А. И. Павловский. — В книге есть строчки, словно бы залетевшие из более поздних стихов, им предстояло прорасти лишь через два или три жизненных круга:
Вон порыжевшие кочки и мокрый овраг,
Я для него отрекаюсь от призрачных благ».
(БП. С. 19–20). С. Л. Слободнюк увидел в этом стихотворении полемику с идеями Ф. Ницше: «Эта строка (усталый “достоин”!) (подразумевается ст. 1. — Ред.) явно направлена против критического замечания Заратустры о том, что “усталость, желающая одним скачком достигнуть всего, бедная усталость неведения, не желающая больше хотеть: ею созданы все прежние боги...” А слова “Покорности”: “Так хорошо, что мой взор, наконец, отблистал!..” — вообще идут вразрез с идеей Ницше о воли к власти, будучи более к лицу его противникам — “проповедникам великой усталости”» (Слободнюк. С. 132). А. И. Михайлов отметил, что ст-ние Гумилева близко «по своему настроению» стихам Н. А. Клюева: «Вон серые избы родного села, луга, перелески, кладбище...» (Михайлов А. И. Николай Гумилев и Николай Клюев // Исследования и материалы. С. 66).
62
Весы. 1907. № 7; как третье ст-ние цикла (см. комментарий к № 51), с посв. баронессе де Орвиц-Занетти, др. ред., РЦ 1918.
СС I, СП (Волг), СП (Тб), СП (Тб) 2, БП, СП (Феникс), Изб (Кр), Изб (М), СС (Р-т) I, Изб (Х), Соч I, СПП, Ст (Яр), Изб (XX век), ЧН 1995, ВБП, МП, Чтец-декламатор. Т. 3, др. ред. (редакция журнальной публикации 1907 г., но без посвящ.).
Автограф — архив Лозинского.
Дат.: июль 1907 г. — по дате публикации.
6 сентября 1907 г. Гумилев в письме к Брюсову заметил: «...Меня... удивило, что Вы взяли для “Весов” мою “Царицу Содома” — стихотворение, которое я очень люблю, и которое может показаться неловким
