Кровавая работа - Майкл Коннелли

— По списку из закрытой Базы данных, — заметила доктор.

— Совершенно верно. Он читает список дальше и выбирает Глорию Торрес. Вся страшная цепочка разматывается снова: убийца выслеживает жертву, знакомится с ее распорядком дня, убеждается, что она вполне здорова, а значит, подходит для его плана.

Произнеся эту фразу, Терри посмотрел на Грасиэлу, боясь, что она и на этот раз болезненно прореагирует на услышанное. Но Грасиэла стояла не шевелясь, глядя себе под ноги.

Доктор Фокс заговорила снова:

— И вы теперь хотите проследить по пересаженным органам, кому они достались. Вы уверены, что убийца или заказчик получил один из органов. Вы вообще понимаете, как это звучит?

— Догадываюсь, — быстро перебил ее Маккалеб. — Но другого объяснения у меня нет. Поэтому нам так нужна ваша помощь, чтобы проникнуть в Базу.

— Ну я не знаю.

— Подумайте об этом. Насколько велика вероятность того, что один и тот же наемный убийца случайно пристреливает трех никак не связанных между собой людей, имеющих, правда, редчайшую группу крови? Даже компьютер не даст вам ответа. Потому что это не совпадение. Все дело в крови. Кровь — вот что их связывало. Это и есть мотив преступления.

Фокс, ничего не говоря, подошла к окну. Маккалеб последовал за ней и тоже выглянул на бульвар Беверли, куда выходили окна палаты. Там шла своя жизнь, бойко торговали магазины, виднелся книжный магазинчик и даже гастроном деликатесов с вывеской «Заправляйтесь!». Терри посмотрел на доктора. Казалось, что та уставилась в собственное отражение в стекле.

— Меня ждут пациенты, — произнесла она.

— Нам нужна ваша помощь.

— Чем конкретно я могу помочь?

— Точно не знаю. Просто у вас больше шансов получить полную информацию из Базы.

— Почему вы не хотите пойти в полицию? Это их работа. Почему вы решили обратиться ко мне?

— Я не могу идти в полицию, — покачал головой Маккалеб. — По крайней мере, сейчас. Я приду к ним, и меня тут же отстранят. Подумайте о том, что я вам рассказал. Ведь я в списке подозреваемых.

— Но это безумие!

— Я знаю. Но в полиции так не скажут. Впрочем, это как раз не важно. Это мое личное дело, ведь я должник Глории Торрес, и Грасиэлы тоже. Быть посторонним наблюдателем в этом деле я не могу.

Возникла пауза, которую неожиданно нарушила Грасиэла, тоже подойдя к окну:

— Доктор!

Маккалеб и Фокс обернулись.

— Вы должны помочь нам, — твердо произнесла Грасиэла. — Если вы не сделаете этого, значит, все, чем вы тут занимаетесь, теряет смысл. Если вы не в состоянии защитить выстроенную вами систему, значит, этой системы просто не существует.

Обе женщины с минуту пристально смотрели друг на друга, а потом доктор Фокс грустно улыбнулась и кивнула головой.

— Идите в мой офис и ждите меня, — сказала она. — Я должна осмотреть двух пациентов. Это займет полчаса, не больше. После этого я сделаю один звонок.

31

— Координаторская, — раздался голос в трубке.

— Будьте добры Глена Леопольда. Скажите, что звонит Бонни Фокс.

Все трое сидели за закрытыми дверями в офисе Фокс. Она включила громкую связь, чтобы разговор могли слышать и Терри с Грасиэлой. Они ждали Бонни около получаса, пока она заканчивала обход. Фокс была по-прежнему готова помочь, но теперь явно нервничала — гораздо сильнее, чем во время их разговора в Северной башне больницы. Маккалеб разработал детальный план, и доктор сделала для себя кое-какие пометки. А потом набрала нужный номер и стала ждать.

— Бонни? — раздался голос в трубке.

— Привет, Глен. Как поживаешь?

— Отлично. Чем могу быть полезен? Извини, у меня есть всего десять минут. Я тороплюсь на совещание.

— Я постараюсь покороче. У меня возникла небольшая проблема, Глен. Думаю, ты поможешь мне ее разрешить.

— Выкладывай.

— Я делала операцию девятого февраля. Это был донор под номером 98–63. Сейчас у реципиента осложнение. Мне бы хотелось поговорить с хирургами, которые трансплантировали другие органы этого донора.

Возникла короткая пауза.

— Да, дела. Знаешь, это необычная просьба. Какое осложнение ты имеешь в виду, Бонни?

— Знаю, ты торопишься. Так вот, если коротко: у реципиента была кровь четвертой группы, резус-фактор отрицательный. Донорский орган соответствовал — по крайней мере, по данным Базы. А примерно девять недель после операции анализ крови реципиента показывает резус-фактор положительный, и последняя биопсия показала, что пошло отторжение из-за несовместимости крови. И я хочу разобраться, что конкретно вызвало проблему.

В трубке снова воцарилась тишина.

— Полагаю, если дело в пересаженном сердце, это заметили бы раньше, — произнес Гленн.

— Согласна, но этого не проверяли. Мы исходили из данных файла — что резус-фактор отрицательный. Не пойми меня неправильно, Глен. Я не говорю, что дело в сердце. Однако я должна выяснить, откуда происходит ошибка, и потому хочу охватить максимум информации. И лучше всего начать именно с сердца.

— Ты выясняешь все это по просьбе адвокатов? Если так, то сначала мне нужно.

— Нет, Глен. Это моя инициатива. Мне необходимо узнать, попал ли вирус в кровь с органом, или эта проблема существовала ранее.

— Хорошо. Чью кровь переливали пациенту?

— В том-то и дело. Мы использовали его собственную кровь. Передо мной лежит история болезни. В ней сказано, что задолго до операции он сдал восемь единиц крови. Мы перелили только шесть.

— А ты уверена, что вы перелили именно его кровь?

По голосу Леопольда чувствовалось, что ему все это не нравится. Разговаривая, Бонни время от времени смотрела на Маккалеба, и он видел, как ей неловко обманывать координатора.

— Я могу с уверенностью сказать, что мы строго соблюдали инструкцию. И перед операцией я лично дважды проверила маркировку пакетиков с кровью. Там было имя реципиента. Выходит, это была его собственная кровь.

— Хорошо, тогда что тебе нужно от меня?

— Список имен. Какой орган какому пациенту пошел и имена и телефоны хирургов.

— Даже не знаю. Думаю, я должен…

— Послушай, Глен. Повторяю, у меня нет ни к кому претензий. У моего пациента осложнения, и я все хочу выяснить проблему для себя. Все останется между нами, если это тебя беспокоит. Речь не идет ни об адвокатах, ни об исках. Однако я должна выяснить, как вирус попал в кровь моего пациента. Я с тобой согласна, могли перепутать кровь. Но и ты, наверное, не станешь возражать, что, разбирая подобную ситуацию, необходимо начать с нового органа, который получил больной.

Маккалеб от волнения задержал дыхание. Сейчас все решалось. Леопольд должен передать список самой Фокс. Их не устроит, если он захочет проверить все сам и сообщить ей результат.

— Ну что ж.

В трубке повисла тишина. Фокс вытянула руки вперед и в изнеможении уронила голову на стол. Судя по звукам в микрофоне, Леопольд щелкал по клавишам компьютера. Видимо, он все-таки сам решил проверить информацию по Базе.

Поднявшись со стула, Маккалеб осторожно дотронулся до плеча Фокс. Она обернулась, и Терри жестами попросил ее собраться и продолжить разговор.

— Глен, — произнесла она. — Что ты думаешь?

— Я просматриваю список. Органы для пересадки забирали из «Хоули Кросс». У донора не было признаков вируса в крови. И не могло быть. Этот донор регулярно сдавал кровь. Если бы что-то было не так, ее давно бы.

— Вероятно, ты прав, но я хочу сама еще раз все проверить. Хотя бы ради самоуспокоения.

— Понимаю, — сказал Глен.

В трубке снова послышалось щелканье клавиатуры.

— Посмотрим… Доставку органов осуществляла компания «Медик Эйр». Печень была доставлена вместе с сердцем к вам в «Сидарз». Ты знаешь доктора Дэниэла Спивака?

— Нет.

Маккалеб быстро вытащил из сумки блокнот и начал записывать.

— Он пересаживал печень. Посмотрим, что у нас с легкими.

— Я позвоню доктору Спиваку, — перебила Фокс. — Кто был реципиентом?

— Уф… Бонни, я прошу тебя сохранить это в строжайшей секретности.

— Само собой.

— Это женщина. Глэдис Уинн.

— Спасибо, Глен. Итак, легкие.

— Прочерк. Легкие без сердца не пересаживают… А оно досталось твоему пациенту.

— Верно. Кому передали костный мозг?

— Тебе нужна информация обо всех органах. Так. Костный мозг. Здесь случилась неприятность. Мы опоздали. Его отправляли в Сан-Франциско, но из-за погоды была задержка рейса. Решили лететь через Сан-Хосе, но, учитывая пробки на дорогах и прочее, в больницу Святого Иосифа прибыли слишком поздно. Мы упустили возможность, и, насколько я понимаю, пациент потом скончался. Это редкая группа крови. Возможно, для пациента это был единственный шанс.

И опять наступила пауза. Маккалеб взглянул на Грасиэлу. Она сидела, опустив глаза. Терри только сейчас осознал, как тяжело Грасиэле присутствовать при этом разговоре. Он касался ее сестры и людей, которым она спасла жизнь. Но в какой деловитой манере! Да, Грасиэлу, как медсестру, не должен был удивлять такой подход. Если бы речь не шла о Глории.