Бег сквозь лабиринт - Татьяна Величкина

— Как вы еще живы с такими-то знаниями, — усмехнулся Андрей, глядя на Журавлева.

— Во-первых, у меня нет прямых доказательств и кое-что, я разузнал сам, Тэлль не знает, что я могу принести ему неприятности.

Его опознали по слепкам зубов и в том, что это Раскин Антон Александрович сомнения не было. Он много мог рассказать, но теперь, к сожалению или нет, был мертв. Сизов сам стал наркоманом, но, по-видимому, это не входило в планы Тэлля, может быть, поэтому его и нашли обледеневшего на чердаке своего дома.

— О чем задумался, Андрюша? — Юла ласково погладила его по руке.

— Что, прости? — он налил себе еще компота.

— Я говорю, о чем задумался? — она села напротив него, сложив руки на столе, как ученица за партой. — У тебя проблемы?

— Да, Юль и боюсь, вам придется уехать из города.

— Что так серьезно? — она закусила нижнюю губу, — я понимаю, ты не можешь ничего рассказать, но если нужно мы уедем к маме в Шимановск.

— Знаешь, что мне всегда нравилось в тебе, — он протянул руки и сжал ее пальцы, — то, что ты все понимаешь, но я не хочу подвергать вас опасности, тебя и Дашеньку. Сейчас, понимаешь, пришло такое время, что нам будет не безопасно находиться вместе.

Юля, опустив глаза, сжала губы и сказала, что если нужно она уедет. Хотя ей будет непреодолимо тяжело жить от него вдалеке и не знать, что здесь происходит.

— Я, надеюсь, что пока ничего страшного не произошло? — осторожно спросила она.

— Если бы я знал, что для тебя это безопасно, то с большой радостью облегчил свою душу, — улыбнулся Андрей, — однако, мне неизвестно что ждет меня, да и нас всех в будущем. Если все закончится хорошо, ты главная, кто обо всем узнает первой.

— Обещаешь? — она встала из-за стола и, склонившись, ласково обняла мужа за плечи. — Пойдем тогда ляжем сегодня пораньше.

Она потянула его за собой, и, Андрей, посмотрев на две чашки с остатками компота, почувствовал себя так, словно уже подписал себе смертный приговор и это последняя его встреча с женой. Как ему хотелось ей во всем объясниться, но он понимал, что сейчас это невозможно. Они зашли в комнату дочки, которая сладко спала, раскинув ручки, казалось, она во сне улыбалась, но в полумраке комнаты это было плохо видно, если быть точным. Андрей так хотел взять ее на руки и прижать к своей груди, но он не хотел будить этого безмятежно спящего ангела, ведь, по сути, говорят, все дети — ангелы, они так же невинны, как беззащитны и в этой слабости столько силы, сколько в женщине защищающей свою семью, свой очаг.

— Она такая хорошенькая, — улыбнулась Юля, — посмотри на нее, Андрюш.

— Ты права, дорогая, — Комисаров, обернувшись, коснулся ее плеча рукой, — пойдем, а то разбудим.

Андрей очень любил свою маленькую семью и ни когда у него не было желания хорошенько оттянуться, с девочками, с пивом или покрепче. Ему всего хватало дома, где его ждала любящая семья, у него и так было мало времени на них, и поэтому каждую свободную минуту он отдавал Дашеньке и жене. Юля, с виду скромная серая мышка была темпераментной пантерой, и что его радовало очень понимающей женщиной, она ни когда не давала ему повода усомниться в ней. В последнее время она стала еще более покладистой, и Андрея удивляло то, с какой легкостью она соглашалась с ним.

Ее кудрявые полные силы волосы приятно щекотали шею, Андрей ласково обнял ее, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете.

Через два дня Юля позвонила матери, и они купили билеты на поезд до Шимановска, оставалось всего ничего, но Андрей не мог найти себе места.

— Не переживай все будет хорошо, Дашенька будет с мамой, а я всегда найду работу, медсестры везде нужны.

— Меня немного беспокоит то, что ты так спокойна, — он вопросительно посмотрел на нее, — ты всегда была такой, но не до такой же степени…

— Хорошо, — в ее голосе звякнули металлические нотки, — тебе нужен скандал, моя истерика или еще что-нибудь в этом роде?

— Нет, просто, — он не находил слов, чтобы объяснить все то, что у него в душе.

— Мне очень тяжело, но я… еще тогда, много лет назад поняла, что если хочу быть с тобой, то не нужно спорить и пытаться отстаивать свою точку зрения, работа всегда для тебя была, прежде всего. Ничего не говори…

— Нет, я скажу, — на этот раз выпалил Андрей, — ты не права, одно слово и я уйду с этой проклятой работы!

— Ты сам-то в это веришь? — спросила она, и Андрей не мог понять, что было в ее голосе насмешка или сожаление.

— Ладно, — бросил он, — может быть ты и права, не могу я сейчас бросить это дело, не могу и все и тут дело не в самолюбии, я должен… понимаешь, я так хотел бы тебе все объяснить, но не хочу, чтобы и ты оказалась замешана в этом.

— Ладно, — Юля направилась к выходу, — ты же обещал все рассказать.

— Если жив, останусь, — улыбнулся он, — нет, я пошутил… не надо, ну вот…

Как я мог, идиот, отругал себя Андрей, обнимая расплакавшуюся жену, целуя ее и прижимая к своей груди.

— Дурак, ты своего добился, — она больно хлопнула его по плечу, — думаешь, мне так легко?

— Ну, перестань, Юленька, девочка, я не думал…

— Все, — выдохнула она, — все будет нормально, только больше ни когда не говори так, — она посмотрела на него в упор, — с тобой ничего не может случиться, потому что у тебя есть мы, я и Дашенька. Ты понял?

— Конечно, — он пожал плечами, — буду стараться, мыть посуду обязуюсь уж точно.

— Ладно, поехали, Дашенька еще в садике, по дороге заберем ее.

— Поехали, — Андрей поднял сумку и направился к двери.

Всю дорогу до детского сада они молчали, и когда машина остановилась возле зеленого забора, Юля открыла дверь:

— Пойду, заберу ее, там еще пижама и полотенце.

— Ага, — кивнул Комисаров, — я покурю тогда.

Юля быстрыми шагами направилась в сторону двери, которая вела в группу Даши, как вдруг ей навстречу из здания вышла… нет, этого не может быть… последнее, что она помнила это смех дочери, которая бежала следом за женщиной… Юля не могла поверить глазам, Даша еще бежала по коридору, еще мгновение и она выбежит во двор, где стояла она и… как назвать происходящее… после этого Юля покачнулась и упала навзничь, ломая тонкие ветки кустарника. В глазах помутилось, и сознание куда-то медленно потянуло, словно в густом тумане.

— Мама, что это с тётей? — спросила немного испуганная Даша.

— Все в порядке, Даша, тётя немного устала, — Юля улыбнулась малышке и, крепко сжав ее ручку, направилась к машине.

— Юля, что так долго? — Комисаров бросил недокуренную сигарету.

— Да не могли найти кое-какие вещи Даши, — улыбнулась она, — поехали, а то еще опоздаем.