Бег сквозь лабиринт - Татьяна Величкина

— Натали! — прогремело, наконец, у нее над ухом, Наташа подняла глаза и увидела рваную тень, несущуюся на нее. Закрыв руками лицо, она закричала и проснулась. Так было всегда, неизменно ее что-то пугало и она просыпалась с криком и в слезах. На этот раз слёз не было, но ощущение ужаса не покидало ее.

Самым большим удивлением было то, что она не узнала места, где уснула, все вокруг было украшено красными драпировками, на стенах висели странные картины, изображавшие любовные сцены, а самое жуткое было то, что с ней рядом в постели лежал незнакомый мужчина. От него разило алкоголем, на столике возле кровати стояла пепельница полная окурков, два стакана с недопитым пивом и гора шелухи из-под креветок и фисташек. Наташа вылетела как ошпаренная из кровати и, обнаружив себя в совершенно голом виде, схватив первое, попавшееся, бросилась к двери. Это оказался пиджак того мужчины, она отшвырнула его в сторону и, выглянув из-за угла, убедилась, что незнакомец спит. Тихо, на цыпочках проскользнув мимо кровати, она увидела на полу шелковый халатик, именно такой ей купил Антон, когда она проснулась в квартире одна, еще до того, как он ей во всем признался. Больше из своей одежды она ничего не могла найти, ни одежды, ни белья. Это было ужасно, и Наташа поняла, что ее снова обманули и теперь бежать некуда. Она запахнула поплотнее халат.

— Черт, — вырвалось у нее, — и почему он такой короткий!

Незнакомец пошевелился и, открыв глаза, посмотрел на нее.

— Gehe zu mir, die Puppe.

— Кто вы? — Наташа отступила к окну и, медленно двигаясь вдоль стены, рванулась в сторону двери. Незнакомец даже не попытался ее остановить, видимо, он еще был в полусонном состоянии, чтобы чинить ей препоны.

Повернув ручку двери, она поняла, что та заперта, а как же иначе, по-другому и быть не могло. Тут она вспомнила, что, подойдя к двери, Зингер сказал какое-то слово. Чёрт, но это же бред, — Наташа не хотела верить тому, что видела и слышала, но поняла, что здесь происходит нечто странное и всему этому нужно найти объяснение.

— Сок, — она безрезультатно повернула ручку, — как же еще, Сол… Сокла… Солк… — от неожиданности она вздрогнула, ручка сама повернулась, и дверь тихо отворилась, — Господи, — Наташа прижала к губам ладони, — что здесь происходит, неужели все, что говорил Антон…

— Натали, — она вздрогнула от голоса Яна Зингера, он был в длинном сером плаще, накинутом поверх дорогого костюма, который сидел на безупречной фигуре Зингера, как нарисованный. Его длинные волосы были распущены и в какой-то момент, Наташа начала понимать, что теряет над собой контроль.

— Что здесь происходит? — спросила она испуганным, но решительным голосом, ощущая внезапную слабость во всем теле.

— Я не понимаю тебя, Натали, — улыбнулся Зингер, показывая красивые белые зубы, — у нас с тобой был заключен договор, с какой стати ты вылетаешь в коридор в таком виде?

— Какой договор?! И, вообще, где моя одежда?!

— Но ты не выходишь отсюда, да и зачем тебе, — приблизился к ней еще ближе, — ты забыла, кто я?

— Я ничего не понимаю, я… уснула и помню только то, что вы сказали, что защитите меня, что меня ищут, и вы знаете об этом…

— Поговорим позже, Натали, а пока займись господином Верденом, — бросил Зингер.

— Что? — округлила глаза Наташа, — ничем таким Я не должна заниматься…

— Калюсто страде громко сказал он, и Наташа почувствовала ужасный свист в ушах, от которого казалось, лопнут перепонки, она закрыла уши, но свист становился нестерпимым. Упав на колени, она скорчилась от боли и, закрыв глаза, начала терять сознание. Зингер ударил ее в бок ногой, и Наташа, перевернувшись на спину, закричала.

— Страде, — проговорил Зингер, и ужасная боль отступила, — теперь ты понимаешь, что должна выполнять мои указания, тогда все пойдет хорошо. Ты сделаешь для меня добро, я в долгу не останусь. Поговорим позже, сейчас тебя ждет твой клиент. Возьми, — он бросил ей платок, — у тебя кровь.

Наташа посмотрела на руки, из носа капала кровь. Она подняла платок и, посмотрев в глаза Зингера, спросила.

— Кто вы, что вы за человек?

— Человек?! — фыркнул Ян, — ты меня оскорбить хочешь? В силу твоей неосведомленности, я не стану принимать близко к сердцу твои слова. Вернись в комнату и закончи дело, потом я приду и повторю все то, что обсудил с тобой накануне, когда ты была более сговорчива, Натали.

— Натали? — переспросила она.

— Натали, — улыбнулся Зингер, — не Наталья Зверева, а Натали Вольф, теперь ты поняла меня, это твое настоящее имя Tragend den Glanz der Liebe — несущая сияние любви.

Комиссаров ехал домой совсем расстроенный разговором с Борисом, и наполненный еще более темными мыслями. Что же это за человек Тэлль, рассуждал Андрей, дорога была осклизлой, после жаркого лета осень нагрянула совсем внезапно, превратив дорожную пыль в скользкую грязь. Он старался не гнать, но домой хотелось приехать поскорее, тем более страшно хотелось есть, а при мысли о жареной курице, о которой сообщила Юля по телефону, в желудке начинало нетерпеливо урчать.

Свернув на знакомую улицу, он немного сбавил ход и, подъехав к своему подъезду, заглушил двигатель. Завтра предстояло встретиться с Борисом, который обещал покопаться в глубинах своей памяти и выудить оттуда все то, что может пригодиться. Его данные о Желебине, Николаеве, Сизове и Сидоркиной отличались от тех, что были у него на них по базе данных. Желебин числился в КрасГУ на очном отделении, но фактически был заочником, он работал в химической лаборатории Тэлля, под видом лаборанта, на самом же деле он возглавлял там специализированную лабораторию, где изготавливался принципиально новый синтетический наркотик, который сильно отличался от привычного набора наркотических и психотропных средств. Его не могли обнаруживать собаки, да и сам собой он был похож на обычные витамины Аскорбиновой кислоты, которые упаковывались в такую упаковку, что не сразу наведет на мысль, что тысячи «аскорбинок», являются новым и очень опасным наркотиком.

Юрий Сизов занимался налаживанием сбыта нового наркотика, который начал приживаться на молодежных дискотеках и ночных клубах. Его недорогая цена привлекала не только деток богатых родителей, но молодых людей попроще. Опасность таилась в том, что через неделю употребления этого психотропного вещества, человек превращался в раба, и ему ни что не могло помочь, ни сила воли, ни лечение, только смерть. Привязанность была такая, что наркоман становился животным в облике человека и вот тогда появлялся Антон Раскин. Комисаров и вообразить себе не мог, что целью Тэлля было не изготовление и сбыт наркотиков, а превращение людей в его послушных рабов. Не всякому Сизов предлагал попробовать новую «кислятину», только тем, кого определял Динаров и Раскин. Эти люди, как говорил Борис, бесследно исчезали. Об этом знал кроме Тэлля только Раскин и только он мог ответить, куда исчезают люди, но он был мертв. Об этом рассказала сегодняшняя экспертиза, и Пруткова лично позвонила Комисарову, чтобы пригласить его на беседу.