РАМ-РАМ - Николай Еремеев-Высочин

— Конечно, — вставил я. — Он же должен был забрать Барбару! И Шиву.

Лешка недоуменно посмотрел на меня.

Я рассказал ему про контейнер с микроточкой.

— А когда точно Лина с Романом разговаривали по телефону? — спросила Маша, следуя своим размышлениям.

Она, как и тогда в Тель-Авиве, в присутствии Лешки становилась особенно молчаливой и открывала рот только с самыми вескими соображениями.

— М-м, — прикинул Кудинов, — это было 9 ноября, во вторник.

Я понял, что Маша имела в виду.

— Ты хочешь сказать, возможно, его убили сразу после того как он открыл дверь?

— Он уже думал о самом плохом варианте, — Маша придвинулась к нам, нависая над столом. — Лина же не знала, зачем он ездил в Индию?

— Разумеется, нет, — решительно заявил Кудинов.

— То есть, он решился сказать Лине про Орчху, так как уже не был уверен, что он сам туда доберется, — продолжала Маша.

— Знать бы, с кем он должен был встретиться в этой гостинице? — сказал Лешка.

— Со стороны делийской полиции ничего нового не удалось узнать? — поинтересовался я.

— У меня для вас есть кое-что, но здесь — глухо! Похоже, в полиции этим расследованием никто особенно не занимается.

Лешка с готовностью обернулся к подошедшему официанту:

— Пора заказать напитки?

Маша попросила экзотический здесь, томатный, сок. Текилы в этом заведении не было.

— Тогда мне двойной виски! — Лешка тут же поправился. — Хотя нет, принесите сразу бутылку и ведерко со льдом.

Тут я себя удивил. Хотя нет, себя я не удивил — я-то знал, что должно продолжиться после ужина.

— Знаешь, я сегодня не составлю тебе компанию, — сказал я. — Я буду только пиво.

Кудинов откинулся на спинку стула и озабоченно посмотрел на меня.

— Я в таком состоянии, что могу заснуть раньше, чем мы выговоримся, — пояснил я.

Знаете, как я был вознагражден? Колена моего коснулась под столом нога Маши и, коснувшись, там осталась. Или это случайно так получилось?

— Хм, — Кудинов продолжал смотреть на меня, как на больного. — Хорошо, тогда двойной виски и пиво.

Мы заодно заказали и еду. Индийская кухня мне нравится, но через какое-то время вы замечаете, что берете все время то же самое, и в итоге она приедается. Ну да, острый китайский суп, чечевица, обжаренный сыр и пикули! Маша с Лешкой добавили к обычному набору курицу и решили оставить место для десерта.

— Ромку похоронили в Тель-Авиве? — спросил я, делая резкий скачок от вещественного к существенному.

— Нет, в Москве, на Кунцевском. Так он распорядился в своем завещании — похоронить рядом с родителями, — ответил Лешка. — В Тель-Авиве было только прощание, а потом мы с Линой полетели в Москву. Меня, вроде бы, специально посылали в Израиль сопровождать гроб. Только я сначала этого не знал!

— Подожди-подожди! — начал понимать я.

Кудинов заулыбался.

— Я знал, что, хотя и порядком подустав, маленькие серые клеточки все равно придут в движение…

Легко иронизировать, когда сам ты уже давно знаешь! А у меня ведь только сейчас появилась возможность все сопоставить. Если Ромку после распада Союза перевербовал Моссад, зачем ему было стремиться упокоиться на земле, где его подозревали в предательстве? И стала бы Контора посылать за телом предателя своего достаточно высокопоставленного сотрудника? А двух других, на этот раз глубоко законспирированных, отправлять на рискованную операцию, чтобы попытаться установить причины его гибели? Получается, Ляхов дал себя завербовать по согласованию с Конторой? Но тогда…

— И Лина сейчас в Москве? Для нее не опасно будет возвращаться в Израиль? — поделился своими сомнениями я.

— Лина сразу после похорон улетела в Германию. Она теперь там будет жить, вместе с матерью, — лениво протянул Лешка. И вдруг оживился. — Кстати, помнишь, мы с тобой ломали голову, кто нас тогда в Тель-Авиве заложил Эсквайру? Ну, когда ты без санкции поехал встретиться с Линой, а он часа через четыре послал нам шифрограмму «Больше никакой самодеятельности»?

Я уже забыл про это. Хотя даже для Бородавочника — напоминаю, так я про себя зову Эсквайра — скорость реакции была ошеломляющей. Лешка ждал, собираясь высокомерно отметать одно за другим мои самые экстравагантные предположения.

— Ну, не томи!

Кудинов великодушно кивнул.

— Лина.

— Лина!

— Между ними с Ромкой и Конторой был оговорен условный сигнал. Если встреча с нашим связным состоится — в данном случае, если на них вышел кто-то из наших, — они должны были позвонить в Ганновер по телефону, похожему на телефон матери Лины. Просто позвонить и после определенного количества звонков повесить трубку. Что Лина и сделала. И тут же перезвонила матери по правильному телефону, чтобы тот звонок не выглядел подозрительно.

— Это Бородавочник тебе сказал?

— Как же, этот скажет! Да он, если ему будет невтерпеж сказать лишнее, скорее вырвет себе голосовые связки! Лина мне сказала.

— Тогда понятно, и как Контора узнала про убийство Ромки!

— Ты, несмотря на все волнения, в отличной форме, — похвалил меня Кудинов и спросил, следуя понятной лишь ему логике. — А, кстати, где сейчас этот танцующий Шива?

Я похлопал себя по боку.

— У меня в кармане. Заберешь?

— А мы разве не вместе уезжаем?

— Может, и вместе, но точно не сразу! — обрадовал своего друга я. Обрадовал буквально, без тени иронии. Кудинов явно расстраивался, что прошел только самым краешком операции.

Лешка допил свой двойной виски, заказал официанту, который принес первую очередь пищи, следующий и, потирая руки, предложил свою программу:

— Давай не будем торопиться! Будем сидеть здесь хоть до утра и, не торопясь, разбирать эпизод за эпизодом!

Я посмотрел на Машу, и она поняла, что, как бы я ни любил Лешку, такая перспектива меня устраивала не на все сто процентов. Она улыбнулась мне как-то по-мальчишески, озорно, и легонько пнула меня ногой.

— На самом деле, мы справимся раньше.

Я это сказал вроде бы Кудинову, но Маша поняла.

— Хорошо, эпизод первый, — приступил я. — Ювелир непонятного пола по фамилии Баба. Кстати, ты привез деньги?

Лешка сокрушенно покачал головой.

— И с этим человеком я вынужден общаться всю свою долгую жизнь! — повернулся он к Маше. — Это тебе не на метро набрать мелочи! — Потом пожалел меня. — Завтра утром мне в гостиницу гонец доставит. Так что за ювелир?

Я приступил к рассказу о сказочном городе Джайпур. Кудинов слушал внимательно, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Маша вообще не открывала рта. То есть рот она, можно сказать, и не закрывала — на нее вдруг налетел жор! Но слушала она молча, а в момент, когда я упомянул подаренное ей кольцо, с лукавой улыбкой покрутила его вокруг пальца. Кольцо нам тоже вернули.

Я счел нужным включить в первый эпизод и двух парней в черных брюках и светлых рубашках, открывших по нам стрельбу в Амберской крепости.

— В одном случае я могу для вас что-то сделать, — изрек Кудинов. — Этих двоих ребят по твоим фотографиям идентифицировали. Это агенты пакистанской разведки — фамилии тебе нужны?

— Пакистанской? — в один голос воскликнули мы с Машей.

Какое-то время мы втроем сосредоточенно жевали. Потом мы с Машей одновременно открыли рот.

— Тогда…

— Тогда, получается…

— Ну, говори!

— Ты говори!

Лешка с интересом наблюдал за нами. Интересно, он просечет, насколько хорошо мы с Машей сработались? Просечет! Хитрый, змей!

— Тогда, получается, — предположил я, — Джайпур действительно могли перекрыть из-за вазы или чаши — что там у них украли?

— После покушения на нас на выездах были блокпосты, — пояснила Маша своему начальнику. — Мы думали, это сделала индийская контрразведка. Мы вообще думали, что в нас стреляли местные контрразведчики — хотели попугать, чтобы мы уехали!

— Допустим! Похоже на правду, — согласился Лешка. — Но как тогда эти пакистанцы вообще на вас вышли?

— Получается, только из-за нашего посещения ювелира, — сказан я.

— И я так думаю, — снова согласился Кудинов. — В Лесу рассматривали и вариант израильтян — ну, что это они их на вас навели! Но здесь ничего не клеится.

Тут Машина нога от моего колена отцепилась. С этим деликатным вопросом она предоставляла разбираться мне самому.

— А что тебе удалось узнать, Лешка? Ах, прости, Алекси!

Кудинов извиняюще кивнул: так-то лучше! Мы приподняли бокалы, присоединили к себе Машу с ее томатным соком и выпили за здоровье друг друга. Может, зря я изменяю нашей с Лешкой многолетней традиции?

— Ну, во-первых, эта куколка, Дебора!

Я физически ощутил, как Маше пришлось по сердцу слово «куколка».

— Мы только вчера поздно вечером смогли уточнить, что она принята на работу в службу безопасности в этом ядерном центре, — продолжал Кудинов. — Более того, наши в Конторе, как выяснилось, прекрасно знали, зачем Ромка поехат в Индию.