Письма с Дальнего Востока и Соловков - Павел Флоренский

Дорогой Олень, очень рад твоему начинающемуся выздоровлению, но очень не рад, что ты все таки не хочешь быть благоразумной и сериезно подумать о будущем. Тебе необходимо вполне оправиться и набраться сил, а для этого надо дать отдых голове, не напрягать ни ее, ни зрение, как можно меньше читать и как можно больше быть на воздухе и на солнце. Болезни нервной системы слишком истощают ее, так что оправление идет весьма медленно и требует большого внимания. В противном случае не только может остаться легкая поражаемость в том же направлении, но уже от пустяшных причин, но и непреходящие следы поражений. Еще раз повторяю, слушайся мамочку, не читай слишком много и набирай сил за лето, тем более, что в нашеѵі климате оно очень коротко. —Присылаю тебе немного олень*его мха, по имени. —Сегодня разговаривал, как это бывает у нас иногда, с одним из Сотрудников лаборатории, о русской поэзии и в частности *Фете. Передаю некоторые из моих соображений, м. б. тебе будет интересно услышать их. Слово есть воплощение смысла (коренного значения, оформленного суффиксами и флексиями!^логическую категорию и наслояюідихся на этом ядре вторичных Смысловых значимостей, так называемой семемы) в телесной вреде (она слагается из звуков, вооэгце весьма сложных, и ощущений артикуляционных, т. е. от тех процессов, которые требуются, чтобы произнести слово). По главным моментам можно назвать эти две стороны слова его смысловой и его музыкальной стихией. Наличие [м] этих двух стихий, гармонически сопряженных в слове, оно возносится на вершину человеческих проявлений: человек существо словесное. Ho держаться на этой высоте в полном равновесии трудно, н постоянно посредственные Нйсатели сбиваются либо в сторону преобладания смысла над музыкой слова, либо — в сторон) преобладания музыки над смыслом. В первом случае слово делается лишь условным знаком, звук которого не воплощает в себе смысл слова, а лишь Связан с ним произвольною связью, но условно и разсудочно; Іо втором же—слово приобретает магический характер и действует не на человека в целом, т. е. не на его разум, а психофизиологически, чувственно. При дальнейшем уклонении в ту или в другую сторону получается либо условный код, либо скверная Музыка, т. е. уже не разсудочная и не музыкальная ценность. Почему? — Потому что смысл нуждается в теле, т. е. должен затрагивать не только разсудок, чтобы быть полноценным; музыка же требует больших физических возможностей, чем Предоставляет ей в этом отношении речь, и, кроме того, и музыка не м. б. лишена смыслового, хотя и своего, значения. И вот, одни писатели портят драгоценное орудие, слово, как материал который в этом применении лишается своей музыкальной полновесности, а другие—портят то же орудие на имитацию низшим функциям, пению и инструменту. Ни там, ни тут в слове не используется его собственная драгоценная природа—его двойственность. Первое ведет к разсудочности, второе—к натурализму или магическому натурализму, к воздействию на человека не через полноту восприятия, т. е. не через разум, изнутри свободно, а извне, принудительно, навязчиво. В Пушкине — совершенная гармония смысла и звука. В Лермонтове уже намечается уклон к дурной музыкальности. Фет тоже пошел по пути натурализма и магизма. Бальмонт продолжил его путь. Тем же недостатком страдает Блок. Иногда в качестве похвалы говорят про поэта: его стихи сами поются. (У Пушкина не поются, у Ьте не поются, античные—тоже.) Ho это не похвша, а порицанк. Они действительно поются и поются принудительно. Ho вслднайся, что поется: дешевенькая мелодия, безсо; ер- жательный романс. Если бы эту же мелодию исполнять шст- рументалыо, все сказали бы: «Какая пошлость». А тут удишя- ются—чеу? — Фокусу: из слов, а звучит как с открытой сцеіы; картина, а из марок. Ho картина плохая, дешевка. He хсчу, чтобы ты юняла меня преувеличенно. Фета я ценю, уважію, люблю, онна меня сильно действует, но его слабость в том, іто он позволял себе петь, когда надо было говорить. Поет же он о случайное, действующем по ассоциациям, а не по смысловому значенио (тоже не всегда, говорю о слабостях); не извечгые формулы бытия, а субъективные воспоминания (импрессионизм). — По другому уклону разсудочности, еще более скверіо- му, писало большинство поэтов 50–х—90–х годов, т. е. вся школа Некрасова и K0 Глубокое исключение Тютчев, в котором гармония смысла и звука. — Больше нет места писать. Крепко целую тебя, дорогой Олень, не забывай папу и заботься о своем здоровьи. Еще раз целую.

Дорогоі Васюшка, полагаю, письмо мое найдет тебя дома[2242]. Хорошо ли проездился, узнал ли что‑нибудь новое по минералогии? Ведь ты, собственно, впервые пересек Кавказский хребет[2243], т. к. когда ты ездил со мною, то ничего не заметил и не воспрлнял, даже пейзажа. Мамочка прислала мне сюда книгу Вернадского о радиогеологии[2244]. Прочитал ее пока начерно. Т. к. я давно вдумывался в обсуждаемые им вопросы, то не могу сказать, чтобы узнал из этой книги много нового для себя. Ho в целом она произвела на меня очень приятное впечатление, т. к. отдельные моменты радиогеологии давно было необходимо изложить в целостной картине. Кроме того мне весьма близко (и давно мною высказывалось) отрицательное отношение к спекуляции геологов на канто–лапласовской гипотезе и многочисленных ее вариантах более нового времени, к ссылкам на высокую температуру земного ядра и другим связанным с этим циклом фантазий, не только не обоснованных, но и решительно противоречащих данным физики и астрономии. Конкретно–эмпирическое направление Вернадского мне так близко, что я лишен возможности достаточно оценить его и мне все кажется, что не сказано ничего нового, ибо все это мною многократно передумано в течение десятков лет. Ho один момент был для меня нов, это сведения о тухолите и его группе, мало того что нов, но и весьма радостен. Ведь эта группа минералов еще раз подтверждает не магматическое происхождение гранитов — позиция на которой я давно стою и в которой уверен. He буду касаться ряда общих оснований, а приведу одно, более конкретное. Вот оно. Нет никаких прин- іщпиальных различий между граіитами и гнейсами, связанными между собою промежуточными переходными текстура- яш. Генетически разница всецело объясняется различием всестороннего давления (граниты) и одностороннего (гнейсы), при котором все листоватые форменные элементы должны расположиться своими плоскостями нормально к осям давлений. Теперь: гнейсы весьма часто содержат графит—очевидный продукт органических остатков. След., гнейсы осадочные сильно метаморфизированные породы. Нэ не участвовала ли при их метаморфизме высокая температура? Нет, ибо слюды содержат воду, легко теряемую, частично уже до 200° Кроме того, некоторые гнейсы (Мариупольские напр.) содержат чешуйчатый графит, для дебаеграммы которогс характерны некоторые диф- фракционные линии, исчезающие при нагреве до 200° или даже ниже (точно не помню) и отсутствующие у графитов примерно того же строения и того же генезиса (напр. Петровских). Отсюда следует, что t° при генезисе и метаморфозе гнейсов колебалась ок. 100—200°, не выше, но образование шло под большим давлением и весьма длительно. А если так в отношении гнейсов, то нет никаких причин подозревать высокую t° при образовании гранитов. Повторяю, на протяжении всей своей истории гнейсы не испытывали высокого нагрева, а потому в таких же условиях могли сложиться и граниты. Образование слюд выяснено экспериментально: гидротермальное под высоким давлением, при t° не выше 200°, из водных гелей гидрата окиси алюминия и кремнекислоты и в присутствии различных электролитов. Картина ясна. Она поразительно ясна, тектонически напр, на Мариупольском месторождении графита, где гнейсы представляют картину иловых отложений, перековерканных давлением, как тесто, измятых и спутанных. Группа тухолита подтверждает, что и граниты содержали органические остатки, далее метаморфизированные, причем весьма правдоподобно участие радиоактивных явлений. Что же до содержания в тухолите редких земель и проч., то это опять ясное указание на специфичность организмов, ассимилировавших себе дисперсные элементы, ибо нахождение в одном месте сконцентрированного элемента, вообще дисперсного и малораспространенного, согласно 2–му принципу термодинамики (в расширенной трактовке) есть всегда прямое указание на энтропический процесс, преодолевший энтропию материи, т. е. на деятельность жизни. — Я увлекся и занял все письмо геологией. Возвращаюсь к частностям. Мои занятия направлены в настоящий момент на изучение альгинатов и в частности альгината натрия и калия, которые я готовлю из водорослей. Эти вещества могут с успехом заменить импортные трагант и гуммиарашк в текстильной и др. отраслях промышленности, при печаташи ситцев и т. п. Замечательна их вязкость: 8%-іый раствор ал>гината оказывается значительно вязче, чем 32ј- ный раство) гуммиарабика, а следовательно более, чем в 4 р^за экономнее, не говоря уж о цене. А с другой стороны «го капиллярна! постоянная раза в 2 меньше, чем у гуммиарабиса, и потому всасывание, даже слабых растворов, происходит зіа- чительно слабее, что опять очень выгодно, как по расходованию матеріала, так и по качеству отпечатка. Измерения фи; и- ко–химичесшх констант приходится вести с импровизированными прюорами. Обрабатываю результаты измерешй математически и нашел кое что не сделанное в физико–химш коллоидов. По математике сейчас читаю векторное исчислеше по довольн) подробной программе, с упражнениями. Целую тебя, дорогой, отдыхай и поправляйся. Получил ли ты мэи письма?