Слишком много кошмаров - Макс Фрай

— Ещё чего не хватало. Твоя идея состояла в том, что можно строить по частям. Если бы ты не подсказал, я бы ещё Магистры знают сколько лет мечтал, как однажды наберусь достаточно сил и опыта, чтобы взяться за Дворец Ста Чудес. Я его давным-давно придумал, ещё, кажется, в Ордене. Или сразу после того, как ушёл? Ай, неважно. Я, видишь ли, в юности очень горевал, что не вижу снов. Часто расспрашивал других, что им снится, завидовал страшно. Думал: какая дурацкая несправедливость, что именно я, всегда мечтавший о невероятных впечатлениях, лишён возможности получать их каждую ночь. А другим — пожалуйста, приносят на блюде заморские страны, далёкие города, невиданных зверей, сражения с пиратами, пляски демонов пустыни, россыпи сокровищ, лучших в Мире друзей и любовниц, небывалые умения, горы и моря, словом, все зрелища и тайны этого Мира и даже других Миров — если очень повезёт. Но понемногу выяснилось, что люди совершенно не ценят впечатления, полученные во сне. Отмахиваются — ай, какая ерунда! А спросишь: «Хочешь пережить всё это наяву?» — и глаза сразу загораются энтузиазмом: «О да, ещё как!» Ну, при условии, что сон более-менее понравился.

— Твоя правда. Сам когда-то стены лбом крушил, проснувшись — только потому, что очередная прекрасная жизнь оказывалась просто сном. Хотя, если по уму, какая разница? Всё, что с тобой случилось, уже случилось с тобой, и это неотменяемо. Так нет же, подлинности подавай! На первый взгляд, это потому, что хочется гарантированного продолжения приятных событий, но если разобраться, явь ничуть не надёжней сновидений. Любой дворец может рухнуть, город — опустеть от какой-нибудь эпидемии, влюблённая в тебя красавица — умереть, убитый враг, напротив, воскреснуть, а лучший друг — оказаться людоедом, который все эти годы, полные совместных приключений и задушевных бесед, просто разыскивал соус, наиболее подходящий к цвету твоих глаз. И вот наконец нашёл.

— Ты сейчас говоришь как человек, выросший в Смутные Времена.

— Да я сам себе смутные времена, — усмехнулся я. — Одной ногой всегда в бездне. Впрочем, вторая очень прочно стоит на земле и от души наслаждается этим фактом. Давай лучше про свой дворец рассказывай. Небось придумал его, чтобы смотреть сны наяву?

— Ого. Да ты ещё и мысли читаешь.

— Ну что ты. Просто это логично. Самый разумный вывод из того, что ты успел рассказать. Скучный физический труд всегда обостряет мои умственные способности. Видимо таким образом организм пытается намекнуть, что создан скорее для жизни кабинетного учёного, чем чернорабочего. Он у меня хитрый.

— Не то слово. А Дворец Ста Чудес я и правда придумал, в первую очередь, для себя. И для других таких как я, кто не видит или не помнит снов. И заодно для тех, кто не ценит сновидения, зато с уважением относится ко всему, что происходит с ними наяву. Включая дешёвые ярмарочные фокусы, воздействие дурманящих зелий, миражи Красной Пустыни и прочие грошовые наваждения. Ты понимаешь, к чему я веду? Наваждениями мой Дворец Ста Чудес будет нашпигован под самую завязку. Красота стен, лестниц и башен — просто нарядная упаковка, дополнительное искушение, настойчивое приглашение зайти. Я хочу сказать, что по моему замыслу, в Куманском Павильоне зрителя встретят рабы с уладасами[18], в Доме Пустыни будет дуть знаменитый Красный Ветер Хмиро, в Корабельной Комнате самая настоящая качка, ругань матросов, холодные брызги в лицо… Ну и так далее. Сны наяву, как ты и сказал. Именно это я собираюсь сделать.

— Ничего себе!

Я немного подумал, подыскивая более подходящие слова, но не нашёл и повторил:

— Ну ничего себе!

Малдо Йоз был ужасно доволен.

— Да, я у нас молодец, — согласился он. — Вернее, буду молодцом, если у меня всё получится. Но оно получится, куда я теперь денусь. Уже начал, уже всему свету раззвонил, перед тобой расхвастался. И правильно сделал: в безвыходном положении я действую лучше всего.

— А такие наваждения тебе по плечу? — спросил я. — Рабы с уладасами и прочие брызги в лицо? Лично я даже не представляю, как это всё организовать.

— Просто ты этому никогда специально не учился. А я одно время очень увлёкся. Кстати, именно за успешное создание иллюзий меня в своё время и взяли за шиворот твои коллеги. Ну, то есть, сами по себе иллюзии им были до одного места, поскольку бродили по моему дому и никому не мешали, зато семидесятая ступень Очевидной магии в ту пору никому с рук не сходила. Я об этом, конечно знал, но когда меня несёт — меня несёт, иду напролом, любой ценой, так уж я устроен. Мне ещё, кстати, удивительно повезло: пару лет меня почему-то не трогали. Может, и правда, просто не замечали? А когда всё-таки спохватились, дело ограничилось сравнительно недолгой с ссылкой в Уриуланд. Вообще-то, за такие художества запросто могли вовсе выдворить из Соединённого Королевства и пирожков на дорогу не собрать.

— Да ты им просто понравился, — улыбнулся я. — Джуффину так точно. У него вообще слабость к малолетним правонарушителям, в одиночку освоившим такие штуки, которые в былые времена не всякому старательному Младшему Магистру удавались.

— Может и понравился, не знаю, — помрачнел Малдо. — Но учить меня Истинной магии сэр Халли всё равно наотрез отказался. «Нет смысла, только время зря потеряем», и точка. Прозвучало как приговор.

— Это правда, к сожалению. Призвание к Истинной магии или есть, или нет. Ни от каких личных достоинств это, как я понимаю, не зависит, от желания — тем более. И распределяется, похоже, методом лотереи. На кого само свалилось, тот и молодец.

— Знаю, — кивнул он. И, помолчав, добавил: — Но не верю. Не персонально тебе, а просто не верю в такую несправедливость. И никогда не поверю, хоть стреляй.

Вместо того чтобы стрелять, я извлёк из Щели между Мирами ещё один пирог. У каждого свой способ обезоружить противника. Мой — один из самых эффективных, с набитым ртом не очень-то поговоришь.

Но Малдо и с этим справился. Ел как не в себя, но при этом не умолкал. Гений — он и есть гений. Не чета нам всем.

— Когда я начал учиться магии, меня интересовали только путешествия между Мирами, — говорил он. — И, конечно, Тёмная Сторона, хотя я совершенно не представлял, что это такое. До сих пор, собственно, не представляю, просто знаю, какими словами о ней говорят другие люди, а это совсем не то. Я ушёл из Ордена Семилистника, когда понял, что самому интересному меня там не научат. Потом, правда, внезапно выяснилось, что этому меня не научат вообще нигде, зато в Ордене можно было бы узнать разные другие полезные штуки, завести нужные связи и, самое главное, получить неограниченный доступ к специальным помещениям для колдовства и лучшей библиотеке в Соединённом Королевстве. Но проситься назад было бы как-то глупо. И я решил, что попробую научиться всему, что мне нужно, сам. В Орденскую библиотеку меня иногда тайком пропускали старые приятели, очень мне с ними повезло. А ещё больше повезло, когда однажды меня там застукала сама леди Сотофа Ханемер. Я думал, сейчас начнётся какой-нибудь лютый ужас в духе хроник Эпохи Орденов, но она только спросила, какого рода знания я стремлюсь получить, внимательно выслушала, посоветовала, как искать нужные книги, пожелала удачи и ушла. С тех пор меня стали пропускать в библиотеку без вопросов, даже совершенно незнакомые дежурные, не только мои друзья.