Оставить на память (СИ) - Ласс Лина

Он наклонился и лбом прикоснулся к её голове, ощущая её волнение и трепет, дрожь и горячее дыхание.

— И сейчас я тоже не хочу тебя отпускать и никогда не отпущу. Все эти годы я хотел только этого. Твои рисунки, спрятанные в столе, всегда напоминали о тебе. Но даже, если бы их не существовало, я бы не смог тебя забыть.

— Почему? — едва выдохнула Ника.

— Потому что все эти годы я любил только тебя.

И не дав ей опомниться Войт накрыл её рот поцелуем. И она без сопротивления ответила ему. Глубоко, жадно, он впивался в её губы, чувствуя как возгорается желание. В джинсах тут же стало тесно. В ответ Ника изо всех сил прижималась к нему, обхватив руками его шею, тёрлась об него бёдрами как кошка по весне, доводя его до пика возбуждения. Каждое её движение были как бомба замедленного действия. Войту показалось, что если не притормозить, он взорвётся. Изо рта обоих вырвался сладкий стон и Генри с трудом отстранился.

— Скажи… — он тяжело дышал, с трудом ловя воздух, точно так же как и она. — Скажи, что ты чувствуешь?

— Боль, — и в её глазах действительно промелькнуло отчаяние.

— Почему?

— Потому что не могла сказать этого раньше. Я люблю тебя. Люблю с тех самых пор, как ты впервые мне открылся. И все эти годы, каждый раз, когда я смотрела в отражение твоих глаз в нашей дочери, я любила тебя только больше.

Генри казалось, что он теряет опору. Он сильнее сжал в своих руках её хрупкое тело и обрушился на неё с новым поцелуем. Его язык проникал в неё всё настойчивей и яростней. Её вкус кружил голову. Снова аромат вина и запах этой женщины смешались в жгучий коктейль.

Не отрываясь от Ники Генри задрал её платье, сжимая нежную кожу. Ему хотелось слиться с ней в одно целое, чтобы чувствовать то же, что и она. Войт подхватил её за ягодицы и посадил на столешницу. Она тут же обвила его ногами прижимая к себе. Почувствовав силу его эрекции, она коварно улыбнулась, облизав припухшие губы. Рукой он продолжал исследовать её, пока не дошёл до тонкого белья, отделявшего его от самой нежной части её тела. Слегка оттянув ткань, он двумя пальцами проник в неё. Стон, который вырвался из Ники, он старался заглушить поцелуем. Внутри во влаге и тепле его пальцы легко скользили, вознося её на высший уровень наслаждения.

Другой рукой Генри расстегнул несколько пуговиц на её платье и распахнул его. На Нике не было белья и он тут же присосался к её соску. Мучая и кусая её нежную плоть, он продолжал двигать пальцами в её лоне. Едва сдерживая крик, она вцепилась в его волосы. От одного этого чувства, что Генри как ребёнок играет с её соском уже можно было кончить, но его проворные пальцы разжигали огонь в её щели.

Как долго Ника хотела вновь ощутить его в себе! Это желание разрывало её с тех пор, как она провела ночь в его доме, а в последние два дня и вовсе стало невыносимым. И вот теперь она дала волю своим чувствам.

Она видела как Генри сдерживается, стараясь доставить ей удовольствие, забывая о себе и своих потребностях, и решила взять всё в свои руки. Ника по-хозяйски взялась за его ремень и потянула на себя. Генри оторвался от её груди и смотрел, как её пальцы быстро расправляются с ширинкой и ныряют к нему в джинсы. Прикосновение её руки к члену заставило его забыть как дышать. Она ловко, со знанием дела водила ладонью сверху вниз, заставляя его ноги подгибаться. Не выдержав, он застонал, уткнувшись в её плечо. Ему не хотелось потревожить ни мать ни дочь, но Войт боялся, что не сможет сдержать кипевшую в нём страсть.

Всё это время, что Ника была рядом, он чувствовал себя на пределе, сдерживая эмоции и нахлынувшие чувства. Но теперь незачем их было скрывать. А взамен Ника ответила ему тем же. Она набросилась на него, словно дикого зверя выпустили на волю. Генри чувствовал её голод, дикий и необузданный. Ему не хотелось думать, были ли у неё другие мужчины за это время. Ведь то, как она управлялась с его членом, говорило об искушённости.

Внезапно она остановилась. Глядя ему в глаза, хитро улыбаясь, будто хищница, она упёрлась в него ножкой и надавила, заставив его отойти на полметра. Приподняв платье, она ловко сняла трусики, откинув их в сторону. Не отрывая взгляда от лица Войта, она раздвинула ноги, будто приглашая. Но Генри, словно завороженный, смотрел на открывшееся перед ним соблазнительное видение. Потемневшие зелёные глаза, смотревшие с поволокой, влажные губы, разметавшиеся по плечам волосы и белая кожа обнажённой груди.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Чего ты ждёшь? — прошептала Ника.

Это фраза была как команда "фас". Генри оставил всё, что его сдерживало, набросившись на неё с поцелуем. Он приспустил джинсы и подхватив Нику за ножку резко вошёл в неё, не сдержав стон. Она охнула, содрогаясь.

И тут Войт замер. Ещё один толчок и он кончит. Тяжело дыша, он совладал со своим желанием, легко прикасаясь губами к её шее. Сейчас, когда он остановился, чувствуя как она сжимается вокруг него, как её тепло проникает в него, он готов был заплакать. Этот сокровенный момент он, казалось, ждал всю жизнь. Сейчас они были одним целым и нельзя было понять, где заканчивается один и начинается другой.

Ника, чувствуя как постепенно дыхание Генри выравнивается, взяла его лицо в свои руки и притянув к себе поцеловала уголок его губ. Пока он, застыв, стоял, она начала сама двигать бёдрами. Медленно, изводя его, она насаживала себя на его член, пока Генри не почувствовал, что вновь может контролировать себя. Он навис над ней, опираясь на поверхность столешницы и сначала не спеша стал вторгаться в её лоно. С каждым толчком ускоряясь, забивая глубже и наполняя её до конца.

Войт подхватил её за ягодицы и с лёгкостью, не выходя из неё, перенёс на стол, где они только что ужинали. Крепкий, он должен был выдержать вес даже их обоих. Но Генри аккуратно положил на него Нику — такую хрупкую и лёгкую. Опираясь руками, он трахал её почти с одержимостью, а она выгибалась, словно ива. Платье уже почти не скрывало всей наготы и он руками зажимал её мягкую грудь, доводя её до пика наслаждения.

— Сними футболку, — она потянулась руками к его животу. И Генри послушно откинул в сторону одежду, оставшись в одних джинсах. Она с вожделением смотрела на его тело, пальчиком проводя по старому шраму.

— Моё, — прошептала Ника.

— Твоя очередь, — он остановился, ожидая от неё выполнения ответной просьбы.

Она быстро расстегнула оставшиеся пуговицы и раскрыла платье, явив его взгляду себя во всей своей животной красоте. Да, эта была та же дикарка, что уже однажды оседлала его. Тонкая талия, гладкая сияющая кожа и тёмные пики сосков. Ева, соблазняющая Адама.

Войт наклонился, взяв в рот грудь, посасывая и обводя языком ореолы. Покрывая её поцелуями, он перебрался к шее, ощутив под губами бьющуюся жилку, а затем накрыл глубоким поцелуем её рот. Он вбирал в себя всю её жизнь, дыхание, заставляя сладко стонать и выгибаться дугой навстречу его телу.

От сильных толчков стол под ними поскрипывал и стучал ножками об пол. Сдерживая себя и немного ослабив силу, Генри скользил внутри неё, почти раздавив Нику своим весом. Но ей было приятно ощущать его тяжесть на себе. Мучительно и приятно. Она обхватила ногами его талию, давая проникнуть глубже.

Его рука скользнула между их тел и нашла самое чувствительное место. Ника тихо вскрикнула, когда он стал ласкать её клитор. Опытные руки, только что беззастенчиво и грубо её трахавшие, сейчас нежно надавливали на крохотный бугорок, вознося её к оргазму. Она задышала чаще и закрыла глаза, пытаясь насладиться всей гаммой чувств, которые вот-вот готовы были обрушиться на неё.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И вот горячая волна из крошечной точки взрывом разлилась по телу, вырывая из её горла вскрик. Генри ладонью постарался зажать ей рот, боясь разбудить дочь, но тут же отдёрнул руку. Эта рыжая бестия укусила его, оставив следы зубов на пальце. Вместо того, чтобы разозлиться, он рассмеялся, глядя как она смотрит на него с вызовом коварной соблазнительницы.

— Ты за это поплатишься, — произнёс он шёпотом, облизав укушенное место. Он вышел из неё и легко перевернул на живот, заставив опустить ноги на пол. Ника даже не думала сопротивляться, послушно ему подчинившись. Войт сильно сжал обеими руками её ягодицы, оставив на них бледные следы рук.