Оставить на память (СИ) - Ласс Лина

— Я понял, — ответил серб.

Возле особняка притормозил уже знакомый Генри Gelenvagen. Он напрягся, увидев, кто вышел с водительского сиденья. Это был тот же тип, на которого он натравил полицию. Надо же, уже на свободе. Быстро они. Может, дорожат ресурсами, даже такими паршивыми как простой наблюдатель.

Мужчина прошёл ко входу и исчез внутри.

— А сможешь узнать, кто мог внести его фамилию в списки амнистированных?

Алекс с прищуром взглянул на Генри.

— Трудно будет. Сам понимаешь, горизонты неизведанные.

— Если дело в деньгах, то это не проблема.

— Не жалеешь? — вдруг спросил серб.

— О чём?

— Что тратишь на это своё время и деньги?

— Ни секунды.

— Смотри-ка, сам лезешь к людям серьёзным — эта не какая-то шушера подзаборная. Они разбираться не станут. Тебя даже не найдут и нечего будет оплакивать. Да и лучше бы, чтобы за твоей спиной стоял кто-то влиятельный. А у тебя, уж извини, статус голливудской звезды к такому не располагает.

— Откуда тебе знать, что у меня нет таких друзей? — Генри серьёзно посмотрел на Алекса и уверенность серба пошатнулась. И правда, что он знал об этом. Только сухую информацию — родился, служил, стал актёром, женился.

— Удиви меня, — усмехнулся он.

— В Афганистане я служил с одним полковником, которого попёрли с позором в один момент со службы. Выяснилось, что он пристрастился к маку, который ему доставал один душман. Я честно думал, что он сгинет где-то в трущобах, скончавшись от передоза. Даже желал ему этого. Потому что как человек он был ещё тем говном. И лет восемь назад как-то на одном приёме мне сказали, что со мной жаждет познакомиться один очень серьёзный человек. Я уже привык, что на таких мероприятиях меня как шлюшку водили показывать всяким большим шишкам, но тут оказалось, что это не просто какой-то чиновник или воротила, а самый настоящий гангстер, продолживший дело семейки Адамс*. Меня подводят к нему и как ты думаешь, кто стоит передо мной?

Алекс поморщился.

— Неужто сам полковник Смит**?

— Вижу и ты наслышан о нём, — кивнул Генри.

— Такая работа.

— Как оказалось, полковник проспонсировал мероприятие, и хотел засвидетельствовать мне своё почтение, всячески показывая, как ко мне расположен. И шепнул, что если мне понадобится какая-либо помощь, неважно, захочу ли я купить новую машину или избавиться от кого-то, то он, как мой фанат номер один, всегда к моим услугам.

— И что? Ты после этого к нему обращался?

— Однажды. Он выбил мне места на финал чемпионата мира по футболу в Бразилии. Оказалось, что вне службы полковник неплохой дядька, если не брать в расчёт, что он держит в руках половину Лондона.

Алекс вдруг рассмеялся, запрокинув голову. Смех был лающим, но искренним. На глазах серба даже проступили слёзы.

— А ты непрост, Войт, — успокоившись сказал он. — Я ведь думал, что ты один из этих снобов голливудских, за которых всё делают их ассистенты — от чашки кофе до подтирания их задниц. Ты мне нравишься. Я даже скидку тебе сделаю, как постоянному клиенту, — и помолчав, добавил: — Надеюсь, она того стоит.

"Ещё как стоит", — подумал Генри.

— Только не говори, что ты приехал лично познакомиться с Тарасовым. — Войт уже взялся за ручку двери, но замер. — Не лезь к нему. По крайней мере лично. Это мой тебе дружеский совет.

— Держи меня в курсе, — не обращая на совет внимания, ответил Генри.

— Может, как-нибудь выпьем. Когда ты покончишь с ним. — Генри остановился, не успев захлопнуть дверь. Ему нравился этот парень. Был в нём какой-то житейский опыт, который Войту и не снился. И он был уверен, сядь он с ним за бутылкой скотча, Алекс сможет о многом рассказать.

— Конечно, — ответил Войт, выбираясь из Тойоты. Он услышал как за его спиной Алекс завёл двигатель. Генри не отрывал взгляда от особняка, мысленно взывая к его обитателям. Он желал, чтобы Влад показался ему на глаза. Ему было необходимо увидеть его. Отчего-то ему было приятно осознавать, что Влад натерпелся в застенках. Даже если учесть, что жил он там с комфортом, тюрьма не могла никак на нём не сказаться. Тарасов представлялся ему измождённым и сгорбленным, потрёпанным лишениями.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он имел о Владе представление, опираясь на фотографии под статьями о судебном процессе над ним. Высокий мужчина с холодным взглядом тёмных глаз на тех фото был одет в дорогой костюм. Если бы не знать, за что его судили, можно бы было принять его за юриста. Внешне он производил впечатление уверенного, но жёсткого человека с внутренним стержнем. И хоть Генри не мог понять, как Ника могла так жестоко обмануться в нём, он не мог не признать, что Влад производил впечатление.

Генри медленно шёл вдоль улицы, поглядывая на дом Крестовского, когда увидел как входная дверь распахнулась.

Видимо, его молитвы были услышаны.

На порог вышел мужчина, одетый в джинсы и толстовку. Голова была полностью седой, а на носу сидели очки в тонкой оправе. Если бы Генри не знал, кто перед ним, он бы принял его за постаревшего миллениала. Несмотря на обыденный вид, одежда на нём была дорогой. Одни часы стоили пару сотен тысяч фунтов.

Влад спустился с крыльца. За ним следовали несколько человек охраны, в том числе и Никин наблюдатель.

Между ними было не больше двадцати шагов. Глок, заткнутый за пояс, вдруг стал жечь спину Генри. Всего одно мгновение, всего один выстрел. Он не промахнётся. Можно покончить со всем прямо здесь и сейчас. Войт даже не думал, что может случиться после того, как нажмёт на курок. Останется ли он сам в живых? Останется ли в живых Влад? Всё это неважно. Но до чего хотелось пустить в ход пистолет! И руки непроизвольно потянулись за спину.

Тарасов, не замечая его, подошёл к припаркованному Rolls-Royce. Но его охрана оказалась бдительней, чем мог подумать Войт. Невысокий крепкий парень, одетый во всё черное, заметил приближающегося Генри и, резко выхватив пистолет из прикреплённой кобуры, направил прямо на Войта.

Генри замер и медленно поднял руки. Ему не было страшно. Он смотрел прямо в дуло пистолета, не минуты не сомневаясь, что парень не посмеет выстрелить. Не та страна, чтобы какому-то охраннику такое сошло с рук. Тем более, что он не снял оружие с предохранителя.

Но они уже привлекли внимание остальных. Влад, не успевший сесть за руль, подошёл ближе, чтобы разглядеть, что происходит. Он окликнул охранника и что-то сказал ему на русском. Его голос резал слух, будто был сильно простужен.

Парень послужно опустил оружие и отошел в сторону.

Влад смотрел на Генри с прищуром, будто оценивая уровень опасности. Но почти сразу же отошел от машины и заговорил на прекрасном английском:

— Прошу извинить мою охрану, если они вас напугали.

— Не напугали, — Генри опустил руки и выпрямился, глядя ему прямо в глаза. Тарасов оказался того же роста, что и он. Более худощавый, но отнюдь не отощавший, как надеялся Войт. Тонкие губы чуть улыбались одним уголком, а тёмные глаза так и смотрели с прищуром, будто очки были плохо подобраны.

— Всё равно, примите мои извинения, мистер…

Генри проигнорировал его фразу, подразумевающую, что он должен назвать своё имя. Но на такую дерзость Влад только усмехнулся.

— Ваше лицо мне знакомо, Мистер-Не-Желающий-Называть-Своё-Имя. Мы нигде не встречались?

— Это вряд ли, — покачал головой Генри. — Ваша тачка? — он кивнул в сторону машины.

Влад обернулся и посмотрел на своё голубой Rolls-Royce, будто хотел удостовериться, что Генри имеет в виду не какую-то другую машину.

— Моя, — он произнёс это с какой-то гордостью, будто сам её сделал. — Гиперион. Сделана в единственном экземпляре и она моя, да.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Сколько отдали за неё?

— Хотите купить?

— Возможно, — Генри натянул вежливую улыбку на лицо, хотя ничего кроме отвращения этот человек в нём не вызывал.

Влад смерил Генри взглядом, оценивая, может ли он потянуть такую машину. На первый взгляд, для человека несведущего, Генри выглядел простачком, но куртка Belstaff и титановые Hublot на левой руке должны были убедить, что Войт может себе позволить такую роскошь, а значит с ним можно разговаривать как с равным.