Затерянные миры - Антон Фарутин

одиночестве на коленях. Его сердце переполняла злоба, ненависть ко всему свету, но больше всего к Джеку и Пирсону. Из-за них она стала такой! Из-за них он только что потерял любимую, которую обрел всего несколько недель назад. Только заботясь о ней, Оливер был счастлив. И теперь, когда она его отвергла и ушла в джунгли, он понимал какая огромная дыра образовалась в его сердце. И чувствовал как эту пустоту с каждой секундой заполняет ненависть.

Глава 8. Смертельные игры

Капитан Ван дер Деккен молча потягивал вино из пузатой бутылки. На проклятом острове это было его единственной отрадой, потому что тропические фрукты и ягоды росли здесь в изобилии. Больше всего на свете ему хотелось бы сейчас съесть крупный кусок жареного мяса – настоящего жирного мяса с кровью и аппетитной хрустящей корочкой, густо посыпанной крупной солью и пряностями. Но такой радости он видимо себе в ближайшем будущем позволить не сможет. В своё время Филипп не доглядел за жителями поселка и те перебили всех животных на этой стороне острова, и теперь чтобы поймать косулю или вепря ему пришлось бы отправиться на охоту за гнилые болота, что было крайне рискованным делом даже для него.

Вообще жизнь в последнее время как-то сильно усложнилась. Из еды были одни злаки и фрукты, да иногда яйца местных индюков, которые надоели ему за эти годы до чертиков. С виридисом и спайсом тоже была беда – их добыча стала крайне опасной из-за расплодившихся вокруг морху, которые раньше предпочитали не связываться с людьми, отсиживаясь в своих черных норах. Зато теперь эти твари нападали на его людей всё чаще, постепенно приближаясь к поселку. Посещение шахт, каменоломни и рудников и вовсе стало походом в одну сторону – капитан уже трижды посылал туда свои отряды и никто так ни разу и не вернулся. Вздохнув, рыжебородый пират вновь приложился к бутылке. Грусть часто накатывала на него в последнее время.

Время. Сколько же времени прошло на самом деле с тех пор как его команда высадилась на этом проклятом острове? Год или триста? Филипп хорошо помнил тот жуткий шторм, когда прямо напротив него на мостике возникла линза, и он не выпуская штурвала, зачарованно прикоснулся к ней, моля морского дьявола о спасении. И дьявол услышал его, забрав с собой весь корабль и заставив Ван дер Деккена служить этим мерзким тварям. В сущности чем он тут занимался? Следил за порядком в поселке? Да, поначалу ему нравилась эта абсолютная власть в райском уголке на краю земли. Он упивался ею, сознавая что его положение хоть и не соответствовало юношеским мечтам о посте губернатора, но всё же было довольно неплохим. Поселок частенько наполнялся разными людьми, однако все они согласно поверью были… грешниками. И, пожалуй, Филипп был грешен больше других.

И вот теперь у него были проблемы даже с поселенцами. До бунта, конечно, еще не дошло, но ропот недовольных людей слышался всё отчетливее. Многие поговаривали, что удача изменила капитану и надо бы выбрать другого предводителя. Конечно, он мог навести порядок силой, как делал это уже не раз, но его беспокоило то, что недовольные были не только среди низовых членов общества, но и в ближайшем окружении. Взять того же Дидрича – старпом всё еще не отошел от того, что Филипп его подставил, пытаясь изловить морху на живца, а тут уже новая беда. Этот выродок чуть и вправду их всех не сожрал! И как спрашивается эта тварь смогла выйти из клетки?! Раньше считалось, что морху довольно глупы, хоть и опасны, но чтобы открыть замок, да еще своими корявыми лапами?! Филипп потер грудь в том месте, где росли новые ткани. Он привычным жестом раздробил кусочек виридиса в плошке, постучав по нему рукояткой своего ножа, и высыпал зеленый порошок в бокал с водой. Выпив, он хотел было пойти прогуляться, как вдруг услышал за дверью скрип половицы и замер. Пальцы ловко перехватили нож поудобнее и капитан настороженно прислушался.

В дверь тихо постучали и вскоре появилась холеная рожа Смита. И когда только этот подлец успел втереться к нему в доверие? Ван дер Деккен искренне недоумевал как этот человечек с рожей обманщика и темными глазами хитреца сумел показать ему свою нужность и пригреться возле его дома.

– Чего тебе? – рявкнул пират, сдвигая рыжие кустистые брови в суровый взор.

– Капитан, позвольте поделиться с вами своими мыслями насчет этого Торнвальда? Ну, того что совершил убийство своей жены после того как она произвела на свет выродка…

– Я знаю кто такой Торнвальд!

Скандинав действительно выпил слишком много вина, сорвался с катушек и убил жену, размозжив ей голову ударом своего могучего кулака. Такие раны неизбежно приводили к мутации, даже если бы больной мог принимать виридис, но бедняжке Мэрит принимать лекарство было попросту нечем, поскольку у нее отсутствовала добрая половина головы. Её тело пришлось закопать на кладбище возле гнилых болот, чтобы остров не смог попытаться излечить её. А вот что делать с Торнвальдом было неясно. В принципе, на этот счет существовал закон и Торнвальд должен был лишиться головы, однако казнить его сейчас не хотелось. Людей в поселке после недавних событий стало и так совсем мало, а хороших воинов среди них было и того меньше.

– Э…Капитан, я знаю всю щекотливость вашего положения, но позвольте мне…

– Щекотливость?! – Ван дер Деккен чуть не подпрыгнул услышав, что кто-то в его присутствии сомневается в твердости его власти.

– Я, пожалуй, неверно выразился, – поспешно отреагировал Смит, покорно кланяясь. – Я хотел сказать, что люди в поселке сейчас очень остро реагируют на гибель своих соплеменников. Ладно бы еще в бою, а тут казнь… Да, и потом Торнвальда многие любят… Он хоть и слегка сумасшедший, с крутым нравом, но всё же имеет немало друзей в поселке… С другой стороны оставлять убийство безнаказанным тоже нельзя.

– К чему ты клонишь, Смит?

– Я подумал, что возможно вам интересно было бы рассмотреть мысль о проведении своеобразных смертельных игр между Торнвальдом и… ну, например, этими новенькими, которых привел Стоун…

– Что еще за игры? Нахрена мне сейчас это?!

– Но, как же… Вы наверняка помните, что в древние времена многие великие правители сталкивались с необходимостью немного отвлечь свой народ от дурных мыслей и текущих проблем. Например, римские цезари устраивали праздники и гладиаторские бои. Вот я и подумал, – тут Смит почтительно согнулся почти до земли в угодливом поклоне, – конечно если вы сочтете эту мысль здравой,