Почему они убивают. Как ФБР вычисляет серийных убийц - Джон Дуглас
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я попытался связать эту информацию с первыми тремя преступлениями. Первое имело место 26 мая 1978 года, в Северо-Западном университете, в северном пригороде Чикаго, Эванстоне, и было довольно интригующим. Посылка, адресованная профессору инженерии в Политехнический институт Ренсселер в Трое, Нью-Йорк, была обнаружена на парковке инженерного факультета в Университете Иллинойс, Чикаго. Ее вернули назад отправителю, профессору Бакли Кристу, в Северо-Западный технологический институт. Крист сказал, что не отправлял ее, и передал университетской полиции. Она взорвалась, когда ее открывали, причинив небольшие травмы офицеру полиции Терри Маркеру. Это была трубчатая бомба, начиненная спичечными головками и упакованная в деревянную шкатулку. Мы предположили, что мишенью должен был стать профессор Крист, что сразу указывало на изощренный ум НС, отправившего посылку таким «возвратным» способом, а также ставило нас перед вопросом, что выдающийся ученый (не имевший врагов) мог сделать такого, чтобы кому-то захотелось его подорвать.
Вторая бомба была устроена проще и представляла собой сигарную коробку, оставленную на столе между аудиториями на втором этаже Северо-Западного технологического института. Студент инженерного факультета, Джон Дж. Харрис, открыл ее; коробка взорвалась, и у него осталось несколько царапин и порезов. Взрывное устройство состояло из спичечных головок, проволоки и батареек от фонарика – еще одна примитивная бомба. На этот раз, однако, не было никаких указаний на то, что преступник нацелился на конкретную жертву.
В третьем случае ставки возросли. 15 ноября 1979 года рейс 444 компании «Американ Эйрлайнс» из Чикаго в Вашингтон совершил экстренную посадку в аэропорту Даллз в Виргинии после того, как салон наполнился дымом. Двенадцать пассажиров «Боинга-727» попали в больницу с отравлением угарным газом. Бомба находилась в посылке, отправленной из Чикаго, и должна была взорваться при достижении определенного уровня давления в салоне. Взрыв был не таким сильным, чтобы пробить стены самолета, но в грузовом отсеке начался пожар. Адрес на посылке выгорел, поэтому следователи не смогли выяснить, кому ее отправили. Однако, как и с первой бомбой, это могла быть просто уловка, потому что бомбу сконструировали так, чтобы она взорвалась в воздухе.
Налицо была эскалация преступлений, и не только с точки зрения технического совершенствования, но и относительно избранных мишеней. Устройство предназначалось не просто для того, чтобы искалечить, оторвать руки или ноги какого-нибудь незадачливого профессора или студента. НС перешел в следующую лигу. Как Джек Грэм почти двадцать четыре года назад, он задумал устроить авиакатастрофу. Он просто еще не достиг нужного технического совершенства.
В дополнение к базовому профилю обсессивно-компульсивного одиночки под тридцать с интеллектом выше среднего, эволюционирование бомб и эскалация насилия указывали на человека с высокой степенью технологических навыков и криминальной искушенностью. Имелись все причины полагать, что эта эволюция продолжится. Мы понимали, что он будет действовать эффективнее и эффективнее по мере обретения опыта. Я не видел причин отказываться от убеждения, основанного на опыте с другими серийными преступлениями, что самые ранние могут рассказать больше всего – пока преступник не стал по-настоящему хорош в своем деле. Я знал, что первые преступления НС совершил там, где ощущал себя комфортно, в знакомой обстановке. На мой взгляд, это говорило о том, что он из Чикаго, имеет отношение к науке и университету. Не обязательно Северо-Западному – это мог быть просто удобный, находящийся под рукой символ, – но насчет Чикаго и академической среды я был практически уверен.
Со сменой мишени и совершенствованием бомб некоторые следователи начали думать, что его главной целью являются авиакомпании. Возможно, мы имеем дело с недовольным сотрудником – вероятно, механиком, – который «тренировался», взрывая свои первые бомбы. Он мог не знать, что его посылка окажется на борту «Американ Эйрлайнс», и бомба была, вероятно, пробной, поэтому четвертая, отправленная непосредственно директору «Юнайтед», говорила о нем больше всего. Лично я не совсем понимал, почему бомба попала именно к мистеру Вуду, но придерживался своих убеждений относительно академической среды.
После четвертого взрыва была сформирована следственная группа, и ФБР присвоило делу кодовое название: УНАБОМ.
Следующая бомба появилась через год. Пакет с ней находился в аудитории Университета Юты в Солт-Лейк-Сити, и взрывное устройство удалось обезвредить. Я перестал заниматься делом УНАБОМ, поскольку вел несколько других. Но когда это произошло, и я заново изучил все факты, то еще больше уверился в том, что у нашего НС есть академический бэкграунд. Попытка теракта указывала еще и на то, что наш объект мобильный и легко выходит за пределы своей первичной зоны комфорта, то есть окрестностей Чикаго. Мобильность – повод прибавить несколько лет к предполагаемой оценке возраста подозреваемого, потому что помимо средств для перемещения НС должен обладать криминальной изощренностью и уверенностью в себе, чтобы действовать спокойно.
И у меня начинало складываться представление о его мотивах. Цель опять оказалась неопределенной, но это точно был университет. Гнев преступника был направлен против властей, против вузов в целом, профессора и владельца авиакомпании. Но хотя он вышел из своей зоны комфорта в Чикаго, университетское окружение было для него привычным. Этот человек мог спокойно перемещаться по аудиториям, когда закладывал свои бомбы. Он вписывался в эту среду, хоть и был выраженным параноиком, он не беспокоился о том, что его поймают. По моему мнению, это никак не мог оказаться недовольный работой авиационный механик. Гораздо проще было интеллектуалу научиться делать бомбы, чем работяге вписаться в просвещенные круги.
Наши эксперты сказали мне, что взрывные устройства по-прежнему относительно просты, но бомбист тратит немало времени на их создание. Ты не просыпаешься утром и не говоришь ни с того ни с сего: «А не соорудить ли мне бомбу?» Тебе надо экспериментировать, практиковаться. Я был убежден, что если мы расскажем жителям Чикаго и окрестностей о том, как может вести себя этот человек и что он, по всей видимости, проводит испытания, кто-то может нам что-то сообщить. Еще я думал, что такой тип должен соответствовать бихейвиоральным характеристикам других жестоких серийных преступников, то есть следить за тем, что о нем пишут в прессе, и пытаться на нее повлиять.
Следующей весной, 5 мая 1982 года, посылка, адресованная профессору Патрику Фишеру в Университет Пенсильвании, и перенаправленная в его офис в Университете Вандербильта в Нэшвилле, Теннесси, взорвалась, когда его секретарь, Джанет Смит, ее открыла. Девушка получила серьезные ранения, и ее отвезли в больницу Университета Вандербильта. Это снова была трубчатая бомба в деревянной шкатулке. Трубка была наполнена бездымным порохом и спичечными головками. Фишер перевелся в Вандербильт двумя годами ранее, однако сохранялась возможность, что его имя и адрес были лишь уловкой, и отправитель хотел, чтобы посылку вернули по адресу отправки, поскольку марки были уже погашены, когда посылка поступила в почтовое отделение в Прово, штат Юта, 23 апреля. Обратный адрес принадлежал Лерою Бернсону, профессору инженерии в Бригем-Янг.
Однако мы начинали подумывать кое о чем еще. Предположение было далекоидущим, но игнорировать его мы не могли. У профессора Бернсона имелось второе имя, Вуд, точно как у президента «Юнайтед эйрлайнс». Бомба находилась в деревянной шкатулке, дерево по-английски тоже «wood». «Может, это подсказка?» – гадали мы.
НС демонстрировал нам, что способен менять свой модус операнди, метод доставки, вернувшись обратно к почте. Возможно, в последний раз он немного испугался, решив заложить бомбу лично. Мы не могли не отметить уровень его технического совершенства – бомбы были достаточно стабильны, чтобы не взорваться при транспортировке.
Мне казалось, что нам следует проявить больше проактивности. Поскольку он отправил бомбу по почте, то, вероятно, находился не там, где она должна была взорваться. Небольшой взрыв в университете могли упомянуть местные газеты, поэтому ему требовался доступ к прессе из других регионов. Я подумал, что мы могли бы начать проверку библиотек в окрестностях Чикаго, как уже делали с подозреваемым по тайленоловым отравлениям.
2 июня, спустя менее двух месяцев после последнего инцидента, он нанес новый удар. На этот раз Диогенес Анджелакос, профессор инженерии и компьютерных наук, заметил в холле четвертого этажа Кори-Холла в Университете Беркли в Калифорнии жестяную банку, вероятно, оставленную строителем или студентом. Когда он ее поднял, банка взорвалась. Профессор получил тяжелые ранения.
Это была очередная трубчатая бомба, заложенная лично,
