Гарри Поттер и Орден Феникса - Джоанн Роулинг

— Мне говорили, что в этом классе среди учеников бывали несчастные случаи?

Гойл глупо ухмыльнулся. Малфой поспешил ответить вместо него:

— Да, со мной. Меня поранил гиппогриф.

— Гиппогриф? — переспросила профессор Кхембридж, бешено строча в блокноте.

— Всё потому, что он не слушал объяснений Огрида! — сердито выкрикнул Гарри.

Рон с Гермионой дружно застонали. Профессор Кхембридж медленно повернула голову к Гарри.

— Думаю, мы прибавим к вашему наказанию ещё один денёчек, — негромко проговорила она. — Что же, профессор Грубль-Планк, большое спасибо, кажется, я узнала всё, что хотела. Через десять дней вы получите уведомление о результатах инспекции.

— Отлично, — сказала профессор Грубль-Планк, и Кхембридж вверх по склону отправилась к замку.

В тот вечер Гарри ушёл от Кхембридж уже заполночь. Рука кровоточила так сильно, что на шарфе, которым Гарри её обмотал, проступили пятна. Гарри никак не думал застать кого-нибудь в такое время в общей гостиной, но оказалось, что там его дожидаются Рон и Гермиона. Гарри очень обрадовался — тем более, что Гермиона не стала читать морали, а наоборот, пожалела его.

— Вот, — она озабоченно подтолкнула к нему небольшую миску с жёлтой жидкостью, — опусти сюда руку. Это маринад из-под щупальцев горегубки, он должен помочь.

Гарри окунул истекавшую кровью, пульсировавшую от боли руку в миску и мгновенно почувствовал облегчение. Косолапсус, громко мурлыкая, потёрся об его ноги, вскочил к нему на колени и улёгся там.

— Спасибо, — благодарно сказал Гарри, левой рукой почёсывая Косолапсуса за ушами.

— А я всё равно считаю, что ты должен пожаловаться, — буркнул Рон.

— Нет, — непреклонно мотнул головой Гарри.

— Если бы Макгонаголл про это узнала, она бы с ума сошла…

— Очень может быть, — равнодушно проговорил Гарри. — Но… сколько, по-твоему, времени потребуется Кхембридж, чтобы издать новый декрет — о том, что всякий, кто жалуется на главного инспектора, подлежит немедленному исключению из школы?

Рон хотел возразить и уже открыл было рот, но, не найдя аргументов, закрыл его, признав тем самым своё поражение.

— Она ужасная женщина, — очень тихо сказала Гермиона. — Ужасная. Знаешь, когда ты вошёл, я как раз говорила Рону… с ней надо что-то делать.

— Я предлагал яд, — мрачно поведал Рон.

— Нет… Я имею в виду, с тем, что она очень плохой преподаватель и из-за неё мы ничему не научимся, — пояснила Гермиона.

— А что мы можем с этим поделать? — зевнул Рон. — Поезд ушёл. Её уже взяли на работу, и она никуда не денется. Фудж об этом позаботится.

— Понимаете, — осторожно начала Гермиона, — я тут подумала… — Она боязливо покосилась на Гарри и продолжила: — подумала, что… наверное, пришло время, когда мы… должны сами о себе позаботиться.

— Как это «сами»? — с подозрением спросил Гарри, продолжая полоскать руку в маринаде.

— Ну… нам надо учиться защите от сил зла самим, — ответила Гермиона.

— С ума сошла, — простонал Рон. — Тебе что, уроков не хватает? Ты что, не видишь, что мы с Гарри и так не справляемся с домашними заданиями? А сейчас, между прочим, всего-навсего вторая неделя учебного года!

— Но ведь это гораздо важнее домашних заданий, — возразила Гермиона.

Рон и Гарри вытаращили на неё глаза.

— Вот уж не знал, что бывает что-то важнее домашних заданий! — воскликнул Рон.

— Не говори глупости, конечно, бывает, — сказала Гермиона, и Гарри похолодел, увидев, что её лицо озарилось вдохновением, сразу заставившем его вспомнить о П.У.К.Н.И. — Гарри сам сказал на первом уроке Кхембридж, что нам надо готовиться к тому, что нас ждёт в жизни, и учиться себя защищать. А если мы пропустим целый год…

— Сами мы не многому сможем научиться, — пробормотал Рон. — Можно, конечно, ходить в библиотеку и выискивать в книжках разные проклятия, можно даже, я думаю, попробовать их выполнить…

— Нет, к сожалению, время, когда мы могли обучаться по книжкам, миновало, — сказала Гермиона. — Нам нужен учитель, настоящий, который сможет показать, как пользоваться заклинаниями, и поправит, когда мы что-то сделаем неправильно.

— Если ты имеешь в виду Люпина… — начал Гарри.

— Нет, нет, не Люпина, — замотала головой Гермиона. — У него масса дел в Ордене, и потом, с ним мы сможем видеться только в Хогсмёде, а этого совершенно не достаточно.

— А кого же тогда? — недоумённо нахмурился Гарри.

Гермиона очень глубоко вздохнула.

— Неужели непонятно? — спросила она. — Я имею в виду тебя, Гарри.

Повисло молчание. Оконные стёкла за спиной у Рона чуть дребезжали от лёгкого ночного ветерка. В камине плясали языки пламени.

— Меня? Чтобы я что? — непонимающе спросил Гарри.

— Чтобы ты учил нас защите от сил зла.

Гарри в изумлении уставился на неё. А затем повернулся к Рону, рассчитывая обменяться с ним тем утомлённо-досадливым взглядом, каким они всегда обменивались, когда Гермиона придумывала что-нибудь невообразимое про П.У.К.Н.И. Но, к своему ужасу, Гарри не заметил на лице Рона ни досады, ни утомления. Рон, нахмурив лоб, напряжённо что-то обдумывал. А потом сказал:

— Идея.

— Какая идея? — спросил Гарри.

— Про тебя, — ответил Рон. — Чтобы ты нас учил.

— Но…

Тут Гарри заулыбался, думая, что друзья решили над ним подшутить.

— Я же не учитель, я не могу…

— Гарри, по защите от сил зла ты — лучший ученик во всей параллели, — сказала Гермиона.

— Я? — Гарри заулыбался ещё сильнее. — Ничего подобного, ты гораздо лучше меня. На всех экзаменах…

— На самом деле, не на всех, — невозмутимо отвечала Гермиона. — В третьем классе — а это единственный год, когда у нас был нормальный учитель, который действительно знал предмет, — ты оказался лучше меня. И вообще, Гарри, я говорю не об экзаменах. Вспомни о том, что ты сделал!

— В смысле?

— Знаешь что, такой тупой учитель нам не нужен, — чуть улыбнувшись, сказал Рон Гермионе и повернулся к Гарри.

— Дай-ка вспомнить, — он скорчил рожу, изобразив глубоко задумавшегося Гойла. — Так… В первом классе…. ты спас философский камень от Сам-Знаешь-Кого…

— Мне просто повезло, — возразил Гарри, — я вовсе ничего не умел…

— Во втором классе, — перебил Рон, — ты убил василиска и уничтожил Реддля.

— Да, но… если бы не Янгус, я бы…

— В третьем классе, — ещё повысив голос, продолжал Рон, — ты одним махом отогнал штук этак сто дементоров…

— Сам знаешь, это была счастливая случайность, если бы не времяворот…

— А в прошлом году, — Рон почти кричал, — ты снова победил Сам-Знаешь-Кого…

— Да послушайте же! — вскричал Гарри, начиная сердиться на Рона и Гермиону за их снисходительные улыбки. — Выслушайте меня, хорошо? В ваших устах всё это звучит замечательно, но тем не менее — мне просто везло. В половине случаев я вообще не понимал, что делаю, я ничего не обдумывал, а делал то, что приходило в голову, и потом, почти всегда мне кто-то помогал…

Рон с Гермионой продолжали ухмыляться, и Гарри разозлился — он в жизни не злился так сильно.

— Нечего тут улыбаться, как будто вы самые умные! Это было со мной, а не с вами! — закричал он. — И мне лучше знать, как это было, ясно? Мне удавалось выкручиваться не потому, что я лучше всех знаю защиту от сил зла, а потому… потому что вовремя приходила помощь или потому что я случайно делал то, что нужно… Но я всегда действовал вслепую, я понятия не имел, что делать… ХВАТИТ РЖАТЬ!

Миска с маринадом из-под щупальцев горегубки упала и разбилась. Гарри внезапно понял, что вскочил на ноги и стоит возле кресла, но не мог вспомнить, как это произошло. Косолапсус юркнул под диван. Рон и Гермиона перестали улыбаться.

— Вы не понимаете, каково это! Вы никогда не стояли с ним лицом к лицу! Думаете, это так просто: запомнил с десяток заклинаний и выпалил ему в морду? Как на уроке? Нет, глядя ему в глаза, помнишь лишь об одном: что от смерти тебя может спасти только собственная сообразительность или смелость или… сам не знаю что! Нельзя мыслить трезво, когда ты понимаешь, что меньше чем через секунду тебя убьют или начнут пытать или на твоих глазах замучают твоих друзей! На уроках не учат, как действовать в такой ситуации! А вы тут сидите с таким видом, как будто я умный мальчик и поэтому остался жив, а Диггори был дурак и облажался… Вы не понимаете, что с тем же успехом мог погибнуть и я! Да так бы и было, просто я нужен Вольдеморту…

— Ты что, друг, мы ничего подобного не думаем, — на лице Рона отразился ужас. — Ничего плохого про Диггори мы не… Ты совсем не правильно всё…

Он беспомощно посмотрел на Гермиону. Та сидела неподвижно, с потрясённым видом.

— Гарри, — робко заговорила она, — как ты не понимаешь? Именно затем… Именно поэтому ты нам и нужен…. Мы должны знать, каково это… смотреть ему… смотреть В-вольдеморту в глаза.