Проклятая шахта.Разгневанная гора - Хэммонд Иннес

Тоннель неожиданно расширился, и в свете фонарика показалась темная пещера, выходящая в море. Однако там не было никаких признаков плоского камня, служившего причалом для судов. Все было скрыто под бурлящей пенящейся массой отвратительной коричневой жижи. А там, где должен был быть проход в море, нависал покатый потолок пещеры. Мы с Кити посмотрели друг на друга. Я сделал знак рукой, показывая, что нам придется нырнуть и плыть по выходу из пещеры к морю, – разговаривать в этом грохоте было невозможно. Она кивнула. Крепко вцепившись на секунду в мою руку, она тут же ее отпустила и скинула с себя комбинезон и резиновые сапоги. Я сделал то же самое. Потом мы оба постояли, не решаясь броситься в волу. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

– Скорее! – крикнул я.

Кити не могла меня услышать, однако по движению губ она, должно быть, догадалась, чего я от нее хочу, потому что снова кивнула и протянула мне фонарик. Когда наши руки соединились, она неожиданно приблизилась ко мне и поцеловала. Потом отступила, глядя на коричневую пену, наполнявшую пещеру. Затем, еще секунду помедлив, быстро вытянула вперед руки и нырнула.

Ее лицо на какое-то мгновение показалось над водой, которая несла ее к выходу. Даже в темноте было видно, как она бледна, а волосы ее качались в бурлящей воде, словно длинные водоросли. Потом она нырнула.

Я подождал, однако она не появлялась.

Вдруг у меня стало звенеть в ушах. Позади послышался устрашающий звук. Я обернулся, понимая, что это означает: вода поднялась до уровня моря, волна приближается к выходу из пещеры, чтобы устремиться в море. Я покрепче надвинул на голову каску и, не выпуская фонарика из рук, нырнул в сторону выхода.

Погрузившись в воду, я почувствовал невыносимый гул в ушах; ничего не было видно, хотя фонарик по-прежнему был у меня в руках. Работая ногами, я старался погрузиться поглубже, предоставив все остальное воде. Я чувствовал, что меня несет вперед, и вдруг со страшной силой ударился головой о скалу. Счастье, что на мне была каска, иначе Неминуемо треснул бы череп. Я чувствовал, что меня все дальше всасывает в глубину. Обо что-то ударился кистью; боль распространилась по всей руке. Потом почувствовал, что меня больше не тянет в глубину, однако все время ощущал давление воды, которое толкает меня вперед. Страшно заболели уши; мощной рукой сдавило грудь; в целом мире не осталось ничего, кроме желания вздохнуть.

А потом меня вдруг толкнуло вверх. Я отчаянно заработал руками и ногами и через секунду уже судорожно глотал воздух на поверхности волы. Накатила волна, подняла меня и с шумом рассыпалась. Откатываясь, она вынесла меня из тени, отбрасываемой скалой. Я наглотался соленой воды, барахтаясь в пене. Новая волна снова подняла меня и понесла, ударяя о камни, в сторону утеса. На мгновение я коснулся ногами дна, но волна снова потащила меня в глубину.

Я сбросил с головы каску, которая сжимала мне виски, и, собрав последние силы и погрузившись с головой в бурлящую пену, стал бороться с волнами. Минута, пять, десять минут – не знаю, сколько мне понадобилось времени, чтобы встать наконец на камни. Мокрая одежда прилипла к телу, стесняя движения, а кипящий водоворот то и дело грозил расшибить меня о скалы.

Но в конце концов я выбрался на мелкое место и пошел по воле. У меня за спиной высилась темная громада скалы, у подножия которой кипела и бурлила вода. Я закричал, но мой голос потонул в реве волн, бьющихся о скалы.

Тут я нащупал у себя в кармане брюк фонарик – я совершенно не помнил, когда его туда засунул, вероятно, тогда, когда пытался выплыть из прохода. Нажав кнопку, обнаружил, что он работает. Ласковый дружеский лучик скользнул по бурлящей воде. В ту же секунду я услышал слабый крик. В некотором отдалении над волной показалась рука. Я подплыл к Кити. У нее была рана на голове, а из плеча текла кровь. Но когда я приблизился, она твердо шла по каменному дну и улыбалась мне.

– Ну как ты? Держишься? Кити кивнула.

– Ты весь в крови, – сказала она.

– Ты тоже, – отозвался я, хлебнув воды от набежавшей волны.

Мы оба рассмеялись. Мы были живы. Как приятно было смеяться. Мы все хохотали и хохотали, пока волна не накрыла нас с головой. После этого мы больше не смеялись. Поднимался прилив, нас тащило в сторону Кениджек-Кастла. Я освободился от всей одежды, кроме штанов; Кити сняла юбку, и мы поплыли.

Прилив наступал быстро, а мы устали. Следовать за течением было невозможно – нас прибило бы к острым камням подножия мыса, поэтому мы поплыли в открытое море.

Кити плавала лучше, чем я, к тому же она не была такой усталой. Мы плыли рядом ровным средним темпом. И все время я оглядывался на буруны, кипящие у подножия скал. Они все надвигались, а отвратительно черные каменные зубы скалились, готовые нас растерзать.

Они надвигались на нас, становились все ближе и ближе. Но потом мы оказались в полосе затишья и поплыли с удвоенной силой. В какой-то момент я подумал, что мне не выдержать. Но в конце концов мы выбрались на спокойное место и поплыли вперед, подальше от страшного мыса. Кити, должно быть, понимала, насколько я устал, потому что обернулась ко мне и спросила: Дотянешь до. берега? Я знаю одно отлогое место под скалой.

– О'кей, – сказал я. продолжая плыть.

Это был самый длительный заплыв в моей жизни. Течение было уже не таким сильным, но нас все-таки несло к югу, вдоль берега, тогда как нам нужно было плыть прямо к Кениджек-Кастлу.

Наконец мы снова оказались в полосе прибоя. Но волны здесь были не такими сильными, и они несли нас в нужном направлении: На спаде волны я доставал ногами до дна и наконец, сделав очередной рывок, ухватился за камень. Я крепко держался за него, когда волна отступала. Следующей волной меня толкнуло вперед, и я почувствовал под ногами мелкие камешки. Еще через момент я уже стоял рядом с Кити на узкой отмели. Она тяжело дышала. Зубы у нее стучали. Рубашка прилипла к телу, обрисовывая линии ее сильной фигуры. Грудь поднималась и опускалась. Я взял ее за руку. Она улыбнулась, но ничего не сказала. Да и что говорить? Просто нам посчастливилось. Чертовски посчастливилось.

И вдруг я вспомнил о трех моих товарищах, которые застряли в клети подъемника. Я вскочил на ноги. Господи, как я устал!

– Пошли, – сказал я. – Ты здесь совсем замерзнешь. И нужно посмотреть, нельзя ли что-нибудь сделать с этой клетью.

Она кивнула и поднялась на ноги:

– Как ты думаешь, поднимется вола до клети или нет?

– Не знаю, – ответил я. – Зависит от уровня воды в Кам-Лакн. Много было дождей на этой неделе?

– Да, – сказала она. – Лило непрерывно. К тому же Кам-Лаки – громадная шахта, гораздо больше, чем Уил-Гарт.