Проклятая шахта.Разгневанная гора - Хэммонд Иннес

Слим стал разливать чай, а Менэк подошел ко мне. В руках он держал два толстых конверта.

– Вот, Прайс, – сказал он, протягивая их мне. – Здесь рекомендательные письма Малигану и Карло Форцале, управляющему моим имением. И еще двести пятьдесят фунтов однофунтовыми бумажками.

– Благодарю, – сказал я. – А как насчет девушки? Вы с ней говорили?

– Да, – сказал он.

– Что она сказала?

– Она сказала, что хотела бы с тобой поговорить перед отъездом.

– И все? Он кивнул.

– Так ничего и не сказала? Вы ей передали, что я хочу, чтобы она поехала со мной в Италию?

– Да, передал.

– Как вы это ей сказали? – Я ему не доверял. – Вы, наверное, пытались ее отговорить?

– Не будь дураком, – сердито сказал он. – Чего ты, собственно, ожидал? Ведь девчонка нигде не бывала дальше Боталлека. Меня бы вполне устроило, если бы она уехала с тобой. Она достаточно хорошенькая, и со временем с ней хлопот не оберешься. Повидай ее перед отъездом. Может, тебе удастся ее переубедить. Это будет легче сделать, если ты пообещаешь на ней жениться.

– Но… – Вот черт! Я об этом не подумал.

Он отвернулся, а я сел и открыл конверты. Письма, похоже, были в порядке. Я сложил конверты и засунул их в карманчик на поясе.

Покончив с чаем, мы вернулись в Мермейд. Разрушенной взрывом породы было примерно столько же, сколько в прошлый раз. Вода сочилась быстрее и обильнее, и яма под деревянным настилом превратилась в небольшое озерцо. Мы с Фраером нарастили лестницу, в то время как остальные убирали обломки с настила, закрывающего яму. Во время работы я заметил, что Фраер нервничает все больше и больше. А когда остальные повезли первую партию камней и мы остались одни на лесах, вид у него сделался совсем испуганным.

Наконец я выключил воздух и подступил к нему:

– Ради всего святого, Фраер, скажи на милость, что с тобой происходит?

– Ты о чем? – спросил он, поглядывая в сторону галереи. – Ничего со мной не происходит. – Однако глаза у него были вытаращены, и он тяжело дышал. И все время я чувствовал, что он к чему-то прислушивается, хотя при работающем компрессоре услышать что-либо было невозможно.

– Ну давай, работай, – сказал он. – Неужели не можешь поскорее?

– А куда так особенно торопиться? – спросил я.

– Я же тебе сказал – я терпеть не могу эту работу и эту шахту и буду счастлив только тогда, когда мы снова поднимемся наверх, и чем скорее это произойдет, тем лучше. Это последний взрыв?

– Не знаю, – сказал я. – Возможно. – Тут я схватил его за плечи. – Послушай. Фраер. – сказал я. – Ты чего-то боишься, чего-то, что неизвестно мне. Выкладывай поскорее, в чем дело. – И поскольку он не ответил, я сказал: – Пока не скажешь, я не буду бурить. Тебя пугает совсем не вода, а что-то такое, что происходит внизу, в шахте. Что вы там обнаружили вчера ночью? – Я стал трясти его за плечи. – Вы же что-то нашли? Что это было? И почему ты так беспокоишься о старике, все время спрашиваешь, крепко ли он заперт? Это связано со стариком, да?

Он медленно кивнул.

– Ну давай, говори. – нажимал я. – Неужели ты думаешь, что я стану продолжать работать, не зная, с какой стороны грозит опасность? Говори. Чего ты боишься?

– Я не боюсь, – хныкал он. – Честно, не боюсь. – Кадык на его шее ходил взад-вперед, так как он все время сглатывал. – Просто… – Он не решался продолжать. Потом посмотрел прямо на меня: – Ты ведь не скажешь капитану?

– Конечно нет.

– Ну ладно. Вчера было вот что. Мы спустились в шахту искать старика, помнишь? Капитан, похоже, знал, где искать. Он повел нас прямо к старым выработкам. Иногда приходилось ползти на брюхе – так там было узко. Он повел нас прямо туда, где шахта сужается между Боталлеком и Кам-Лаки. Там мы его и нашли. У него были кайло и пара ручных дрелей, и он долбил скалу в конце галереи. Воды там было полным-полно. «Что ты делаешь?» – спросил его кептэн. «Хочу помешать тебе затопить Мермейд!» – заорал он совсем как ненормальный. Он и есть ненормальный. Тут мы на него навалились, а он отбивался – ну псих, да и только. Слим спросил кептэна, что старик собирался сделать, кептэн сказал, что не знает. Но он прекрасно знал, так же как и мы со Слимом. Эта галерея находится как раз под Кам-Лакн. И старик хотел пробить проход в затопленную шахту. Если бы он пробил этот тонкий пласт, вода хлынула бы через него в нашу шахту. И нам была бы крышка.

Вот. значит, в чем дело. Неудивительно, что он испугался. Я закурил сигарету.

– Ты ведь не скажешь капитану, нет? – канючил он. – Я ведь обещался молчать.

– Не скажу, – успокоил я его.

Платформа вернулась назад, на галерею. Мы слышали грохот, несмотря на рев компрессора. Я снова начал бурить. К тому времени как завал был разобран, я покончил со шпурами, компрессор был погружен па платформу, а я работал длинным буром, чтобы проделать пробное отверстие. Однако до морского дна мы все еще не добрались, хотя воды повсюду было предостаточно. Менэк взобрался ко мне по лестнице.

– Ну как? – крикнул он. – Будет на этот раз конец? Я вытащил бур и велел Фраеру пойти и выключить

компрессор.

– Нет, – сказал я Менэку. – На этот раз не получится. Нужно будет рвануть еще раз.

Он посмотрел на часы:

– Ты слишком осторожничаешь. Ведь уже десятый час.

Я пожал плечами:

– Ничего не поделаешь. Даже если заложить заряд побольше, все равно скалу не пробить,

Компрессор стал медленно останавливаться, потом кашлянул и затих. Наступившая тишина казалась почти сверхъестественной. Был слышен лишь шепот струящейся воды. Мы вернулись в убежище и стали ждать взрыва. Менэк на этот раз не пошел в дом, хотя Фраер дважды предлагал ему это сделать. Всем нам было неспокойно, все слегка нервничали.

Наконец мы его услышали – отдаленный глухой звук, за которым вскоре последовала воздушная волна. Мы выждали всего несколько минут, а потом спустились в клети вниз и, спотыкаясь, пошли по галерее Мермейда сквозь удушающие клубы пыли. Она забивалась в нос и в рот. слепила глаза. Мы шли пешком, оставив Слима позади, чтобы он пригнал потом платформу. Не знаю, чего я ожидал. Мы, должно быть, подошли совсем близко к морскому дну. Я бы не удивился, если бы увидел, что путь в галерею закрыт, что там уже морская вода.

Но все было в порядке. Мы продолжали спускаться, пока вода, сочащаяся из стен, не указала нам на то, что мы находимся под морским дном. Галерея все еще была открыта. Я не знаю, что чувствовали другие, но, когда мы шли по этой галерее, мои нервы были напряжены до предела. Было совершенно неизвестно, какой толщины преграда отделяет нас от моря, – самое неприятное состояние, в котором только может оказаться шахтер.