Народная Библиотека Владимира Высоцкого - Михаил Зуев

1976 История болезни I. Ошибка вышла

Я был и слаб и уязвим, Дрожал всем существом своим, Кровоточил своим больным Истерзанным нутром, И, словно в пошлом попурри, Огромный лоб возник в двери И озарился изнутри Здоровым недобром. И властно дернулась рука: "Лежать лицом к стене!" И вот мне стали мять бока На липком топчане. А самый главный - сел за стол, Вздохнул осатанело И что-то на меня завел, Похожее на "дело". Вот в пальцах цепких и худых Смешно задергался кадык, Нажали в пах, потом - под дых, На печень-бедолагу, Когда давили под ребро Как екнуло мое нутро! И кровью харкало перо В невинную бумагу. В полубреду, в полупылу Разделся донага, В углу готовила иглу Нестарая карга, И от корней волос до пят По телу ужас плелся: А вдруг уколом усыпят, Чтоб сонный раскололся?! Он, потрудясь над животом, Сдавил мне череп, а потом Предплечья мне стянул жгутом И крови ток прервал, Я, было, взвизгнул, но замолк, Сухие губы на замок, А он кряхтел, кривился, мок, Писал и ликовал. Он в раж вошел - знакомый раж, Но я как заору: "Чего строчишь? А ну, покажь Секретную муру!.." Подручный - бывший психопат Связал мои запястья, Тускнели, выложившись в ряд, Орудия пристрастья. Я терт и бит, и нравом крут, Могу - вразнос, могу - враскрут, Но тут смирят, но тут уймут Я никну и скучаю. Лежу я, голый как сокол, А главный - шмыг да шмыг за стол Все что-то пишет в протокол, Хоть я не отвечаю. Нет, надо силы поберечь, А то уже устал, Ведь скоро пятки будут жечь, Чтоб я захохотал, Держусь на нерве, начеку, Но чувствую отвратно, Мне в горло сунули кишку Я выплюнул обратно. Я взят в тиски, я в клещи взят По мне елозят, егозят, Все вызвать, выведать хотят, Все пробуют на ощупь, Тут не пройдут и пять минут, Как душу вынут, изомнут, Всю испоганят, изорвут, Ужмут и прополощут. "Дыши, дыши поглубже ртом! Да выдохни, - умрешь!" "У вас тут выдохни - потом Навряд ли и вздохнешь!" Во весь свой пересохший рот Я скалюсь: "Ну, порядки! У вас, ребятки, не пройдет Играть со мною в прятки!" Убрали свет и дали газ, Доска какая-то зажглась, И гноем брызнуло из глаз, И булькнула трахея. Он стервенел, входил в экстаз, Приволокли зачем-то таз... Я видел это как-то раз Фильм в качестве трофея. Ко мне заходят со спины И делают укол... "Колите, сукины сыны, Но дайте протокол!" Я даже на колени встал, Я к тазу лбом прижался; Я требовал и угрожал, Молил и унижался. Но туже затянули жгут, Вон вижу я - спиртовку жгут, Все рыжую чертовку ждут С волосяным кнутом. Где-где, а тут свое возьмут! А я гадаю, старый шут: Когда же раскаленный прут Сейчас или потом? Шабаш калился и лысел, Пот лился горячо, Раздался звон - и ворон сел На белое плечо. И ворон крикнул: "Nеvеrмоrе!" Проворен он и прыток, Напоминает: прямо в морг Выходит зал для пыток. Я слабо поднимаю хвост, Хотя для них я глуп и прост: "Эй! За пристрастный ваш допрос Придется отвечать! Вы, как вас там по именам, Вернулись к старым временам! Но протокол допроса нам Обязаны давать!" И я через плечо кошу На писанину ту: "Я это вам не подпишу, Покуда не прочту!"

Мне чья-то желтая спина Ответила бесстрастно: "А ваша подпись не нужна Нам без нее все ясно". "Сестренка, милая, не трусь Я не смолчу, я не утрусь, От протокола отопрусь При встрече с адвокатом! Я ничего им не сказал, Ни на кого не показал, Скажите всем, кого я знал: Я им остался братом!" Он молвил, подведя черту: "Читай, мол, и остынь!" Я впился в писанину ту, А там - одна латынь... В глазах - круги, в мозгу - нули, Проклятый страх, исчезни: Они же просто завели Историю болезни! # 002

1976 История болезни II. Никакой ошибки

На стене висели в рамках бородатые мужчины Все в очечках на цепочках, по-народному - в пенсне, Все они открыли что-то, все придумали вакцины, Так что если я не умер - это все по их вине. Мне сказали: "Вы больны", И меня заколотило, Но сердечное светило Ухмыльнулось со стены, Здесь не камера - палата, Здесь не нары, а скамья, Не подследственный, ребята, А исследуемый я! И хотя я весь в недугах, мне не страшно почему-то, Подмахну давай, не глядя, медицинский протокол! Мне приятен Склифосовский, основатель института, Мне знаком товарищ Боткин - он желтуху изобрел. В положении моем Лишь чудак права качает: Доктор, если осерчает, Так упрячет в "желтый дом". Все зависит в этом доме оном От тебя от самого: Хочешь - можешь стать Буденным, Хочешь - лошадью его! У меня мозги за разум не заходят - верьте слову Задаю вопрос с намеком, то есть лезу на скандал: "Если б Кащенко, к примеру, лег лечиться к Пирогову Пирогов бы без причины резать Кащенку не стал..." Доктор мой не лыком шит Он хитер и осторожен. "Да, вы правы, но возможен Ход обратный", - говорит. Вот палата на пять коек, Вот профессор входит в дверь Тычет пальцем: "Параноик", И поди его проверь! Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку Я за вами, дорогие, как за каменной стеной, На Вишневского надеюсь, уповаю на Бурденку, Подтвердят, что не душевно, а духовно я больной! Род мой крепкий - весь в меня, Правда, прадед был незрячий; Шурин мой - белогорячий, Но ведь шурин - не родня! "Доктор, мы здесь с глазу на глаз Отвечай же мне, будь скор: Или будет мне диагноз, Или будет - приговор?" И врачи, и санитары, и светила все смутились, Заоконное светило закатилось за спиной, И очечки на цепочке как бы влагою покрылись, У отца желтухи щечки вдруг покрылись белизной. И нависло острие, И поежилась бумага, Доктор действовал во благо, Жалко - благо не мое, Но не лист перо стальное Грудь проткнуло, как стилет: Мой диагноз - паранойя, Это значит - пара лет! # 003

1976 История болезни III. История болезни

Вдруг словно канули во мрак Портреты и врачи, Жар от меня струился как От доменной печи. Я злую ловкость ощутил Пошел как на таран, И фельдшер еле защитил Рентгеновский экран. И - горлом кровь, и не уймешь Залью хоть всю Россию, И - крик: "На стол его, под нож! Наркоз! Анестезию!" Мне обложили шею льдом Спешат, рубаху рвут, Я ухмыляюсь красным ртом, Как на манеже шут. Я сам себе кричу: "Трави! И напрягаю грудь. В твоей запекшейся крови Увязнет кто-нибудь!" Я б мог, когда б не глаз да глаз, Всю землю окровавить, Жаль, что успели медный таз Не вовремя подставить! Уже я свой не слышу крик, Не узнаю сестру, Вот сладкий газ в меня проник, Как водка поутру. Цветастый саван скрыл и зал И лица докторов, Но я им все же доказал, Что умственно здоров! Слабею, дергаюсь и вновь Травлю, - но иглы вводят И льют искусственную кровь Та горлом не выходит. "Хирург, пока не взял наркоз, Ты голову нагни, Я важных слов не произнес Послушай, вот они. Взрезайте с богом, помолясь, Тем более бойчей, Что эти строки не про вас, А про других врачей!.. Я лег на сгибе бытия, На полдороге к бездне, И вся история моя История болезни. Я был здоров - здоров как бык, Как целых два быка, Любому встречному в час пик Я мог намять бока. Идешь, бывало, и поешь, Общаешься с людьми, И вдруг - на стол его, под нож, Допелся, черт возьми!.." "Не огорчайтесь, милый друг, Врач стал чуть-чуть любезней, Почти у всех людей вокруг Истории болезней". Все человечество давно Хронически больно Со дня творения оно Болеть обречено. Сам первый человек хандрил Он только это скрыл, Да и создатель болен был, Когда наш мир творил. Вы огорчаться не должны Для вас покой полезней, Ведь вся история страны История болезни. У человечества всего То колики, то рези, И вся история его История болезни. Живет больное все бодрей, Все злей и бесполезней И наслаждается своей Историей болезни. # 004

1976 Есть всегда и стол, и кровї

Есть всегда и стол, и кров В этом лучшем из миров, Слишком много топоров В этом лучшем из миров, Предостаточно шнуров В этом лучшем из миров... Не хватает доноров и докторов. # 005

1976 Песни из кинофильма "Вооружен и очень опасен" 1. Живучий парень

Живет живучий парень Барри, Не вылезая из седла, По горло он богат долгами, Но если спросишь: "Как дела?" Поглаживая пистолет, Сквозь зубы процедит небрежно: "Пока еще законов нет, То только на него надежда!" Он кручен-верчен, бит о камни, Но все в порядке с головой, Ведь он живучий парень - Барри: Глоток воды - и вновь живой! Он, если нападут на след, Коня по гриве треплет нежно: "Погоня, брат, законов нет И только на тебя надежда!" Ваш дом горит, черно от гари И тщетны вопли к небесам. При чем тут Бог - зовите Барри, Который счеты сводит сам. Сухим выходит он из бед, Хоть не всегда суха одежда. Пока в законах проку нет У всех лишь на него надежда. Да, на руку он скор с врагами, А другу - верный талисман. Таков живучий парень Барри: Полна душа и пуст карман. Он вовремя найдет ответ, Коль свару заведет невежда. Пока в стране законов нет, То только на себя надежда. # 006

1976 Песни из кинофильма "Вооружен и очень опасен" 2. Расскажи, дорогой

Расскажи, дорогой, Что случилось с тобой, Расскажи, дорогой, не таясь! Может, все потерял, Проиграл, прошвырял? Может, ангел-хранитель не спас? Или просто устал, Или поздно стрелял? Или спутал, бедняга, где верх, а где низ? В рай хотел? Это верх. Ах, чудак-человек, Что поделать теперь? Улыбнись! Сколько славных парней, загоняя коней, Рвутся в мир, где не будет ни злобы, ни лжи! Неужели, чудак, ты собрался туда? Что с тобой, дорогой, расскажи. Может быть, дорогой, Ты скакал за судьбой, Умолял: "Подожди, оглянись!" Оглянулась она И стара, и страшна. Наплевать на нее, улыбнись! А беду, черт возьми, Ты запей, задыми И попробуй, еще раз садись на коня. Хоть на миг, на чуть-чуть Ты ее позабудь, Обними, если хочешь, меня. Сколько славных парней, загоняя коней, Рвутся в мир, где не будет ни злобы, ни лжи! Неужели, чудак, ты собрался туда? Что с тобой, дорогой, расскажи. Притомился - приляг, Вся земля - для бродяг! Целый век у тебя впереди. А прервется твой век Там, в земле, человек Потеснится: давай, заходи! Отдохни, не спеши, Сбрось всю тяжесть с души, За удачею лучше идти налегке! Все богатство души Нынче стоит гроши Меньше глины и грязи в реке! Сколько славных парней, загоняя коней, Рвутся в мир, где ни злобы, ни лжи, - лишь покой. Если, милый чудак, доберешься туда, Не забудь обо мне, дорогой. # 007