Эх, закрутилось! - Елена Янук

Кажется, условности общества к скромному поведению претерпели существенные изменения, но самом деле просто сменились на другие. Надо равнодушно улыбаться, когда больно. Сейчас не прилично выставлять свое отчаянье на публику, даже если ты понимаешь, что ни поймут. Надо нести свои проблемы в гордом одиночестве, не обнажая чувства, как это было принято в прошлых веках. Страдания юного Вертера теперь не прокатят, как выражается Сашка.

Деревья давали приятную тень и прохладу. Но я не могла наслаждаться этим великолепием, чувствуя, как оцепенела душа. Давно пора домой, да и Тучка заждалась покоя и любимой квартиры…

Может после всего пережитого мое перо и затупилось, но мозги прочистило отлично. Решено. Завтра домой.

Третья часть. Пришел, увидел, победил?

Глава четырнадцатая

Странно, на мысль об отъезде принесла облегчение. Я устала смотреть исподтишка, думать, что он мог подумать, надеяться, что случится чудо и под следующими колесами КАМАЗа он вспомнит обо всем. А что именно он может вспомнить? Секс? Ну да, он же говорил о доступном теле поблизости? Говорил. А то, что это тело там себе надумало и что оно там чувствовало, это значения не имело.

— Пожалуйста, прошу, Юль, ну останься! Тут столько дел для тебя! И мы тут… совсем одни! — молила Даша, Людочка сбегая за ней следом по каменным ступеням загородного дома, тихо всхлипывала. — Опять как минимум на год расстанемся, а может и больше…

— Девчонки, да вы что! Я же не исчезну! Как приеду, свяжемся! — Я крепче прижала к себе клетку с Тучкой, мысленно уже пребывая на трассе.

— Боюсь, что после такого ты больше не вернешься, — вздохнула Даша, опустив глаза.

— Девушки, вы не правы! Каникулы вышли — супер! Главное все окончилось хорошо и осталось позади, зато будет, что вспомнить перед камином с чашечкой кофе, еще и внукам что рассказать останется! Ради этого стоит жить. Помнишь, в игре я всегда предпочитала сундучки с опытом двум тысячам золотых.

— Это точно… но это не игра.

— Я слишком стара, чтобы так легко менять принципы. Опыт, так опыт! — гордо заверила я.

Водрузив Тучку в машину, раз по пять обнялась с девочками, и по разу с их мужьями. Думаю, девочки не обидятся. Но хоть таким образом настоящих мужчин потрогать, раз у меня по-другому не выходит.

Тео кивнув охране открывать ворота, спросил:

— Юля, вы уверены, что никого не забыли? — слова были произнесены с легким оттенком веселья в голосе. Но глаза смотрели внимательно, пристально, без капли юмора.

— Забыла, конечно! А что, Дашу мне отдадите? — Распахнув глаза и прикусив губу, я с мольбой на него посмотрела, паясничая. Тео усмехнулся и, нежно обняв за плечи жену, покачал головой.

— Да кому он нужен, чемодан без ручки. Захочет, сам найдется, — буркнул Кевин, который вообще Люду от себя не отпускал. И этот боится, что увезу.

Все еще посмеиваясь, я послала им воздушный поцелуй и села за руль с улыбкой.

Ну что ж, дорога зовет!

Просигналив на прощание, я отбыла домой.

Сергей

— После потери сознания он всего-навсего спит, ну или находится между двумя этими состояниями.

Голос знакомый… Это Валентина Петровна тихо поясняла маме последствия ввода сыворотки. Катя первой заметила, что я проснулся:

— Как ты меня напугал… — раздраженно буркнула она, натягивая свитер. — Я тут дневала и ночевала. Ты знаешь, что ты храпишь? Жутко! — между делом довольным голосом сообщила она. — Мне то и дело придушить тебя хотелось, я вон уже и подушку приготовила…

— То та я думал, кто меня подушкой успокаивает… Да, наверно, это было для тебя сильным искушением придавить ее посильнее… — буркнул я.

— Идиот! И шутки у тебя такие же! — Резюмировала обиженная сестричка, гневно покидая мою комнату.

— Сережа, ты не прав, Катенька здесь из сил выбивалась, ухаживая за тобой, в то же время Юля уехала. Как говорили древние греки: жена и дети могут быть новые, а родителей и сестру не заменить!

А это тут причем? Тут до меня дошло. Юля уехала? Не попрощавшись?

— Мама в вас такая классическая свекровь пропадает… — сообщил я раздраженным голосом.

— Мне Катюшу жалко, она так о тебе заботилась, а ты ее обидел.

— Она не обиделась, а досыпать ушла, или вы с методом прерывания храпа укрыванием лица подушкой согласны?

— Сергей, ты несносен.

— Какой есть…

В комнату заглянул отец:

— А что случилось с Катюшей? Она так расстроена. — В его голосе тоже проскользнула нотка раздражения.

— Спасибо за поддержку, папа, — ледяным тоном ответил я. Возмущенная моей неблагодарностью мама передала мне халат и резко вышла из спальни.

Я остался совсем один. Ощущая тоску, к которой примешалось сожаление: неважно, насколько все перемешалось, поспешный отъезд Юли попахивал бегством.

Юля

Я вошла в одинокую квартиру, закинула сумку на полку в прихожей и первым делом накормила Тучку. Пока моя кошка ела, собрала тапки, халат и прочие вещи, которыми пометил мою квартиру Юрка, и равнодушно выкинула все в мусоропровод.

Завтра на работу. Пока эта мысль не радовала. После каждого отпуска нужно время, чтобы втянуться, даже если ты мечтаешь погрузиться в работу и забыть обо всем.

Преодолев привычный путь, я вошла в здание редакции.

Итак, работа, здравствуй! Поздоровалась с девчонками, кивнула бухгалтерам и пошла к Виктору Сергеевичу на отметку. Первый день после отпуска, это всегда испытание на прочность, что и в моем случае не было исключением. После пятиминутки у шефа вернулась к себе в кабинет с полным блокнотом заданий.

Сашки не было, видимо, выслали на запись к очевидцам. А жаль, его мне увидеть было приятно. И вообще, я доверяла ему абсолютно, по одной простой причине, он никогда не пытался ко мне клеиться. Вот просто: друг, сотрудник и сосед по кабинету. Я спокойно принимала его отклонения, он мои. И мы сработались.

— Вероятно, ты согласишься, что нам надо поговорить? — торжественно заявил Юра, эффектно опершись на косяк и скрестив руки на груди.

Мысленно взвыв, я продолжила сосредоточенно печатать. Но он ждал ответа, пришлось ответить.

— Видимо соглашусь, — буркнула я, не отрывая взгляда от монитора.

— Давай сегодня вместе пообедаем, заодно поговорим.

Я на миг оторвала взгляд от текста и посмотрела на Юрия. Потом коротко кивнула, и он ушел.

Тяжело вздохнула, с одной стороны очень жалея, что не отказала, и пошла с ним, с другой — я понимала, что нам дальше вместе работать и лучше закончить все мирно и вежливо.