Четвёртый поросёнок - Сергей Калашников

— Нет, конечно. Не знаю, как объяснить. В общем, это связано не с достатком, а с отношением к нему. Беспортошные довольны тем, что у них есть, а куркули — нет. Даже, если у них всего поровну.

На этом Федька расспросы закончил — незнакомы ему те понятия, которыми оперирует подруга: опять он почувствовал себя маленьким неискушённым и отсталым.

У стюардов прошло занятие по изучению мёда. В Винниково приняли на борт изрядное количество хмельного напитка с таким названием. Причём имели место два сорта: «Правильный» и «Неправильный». Так вот, в кладовые нагрузили «Неправильный», а бутылочку «Правильного», далеко уже не полную, достал из своих запасов пассажирский помощник, чтобы курсанты могли сравнить и никогда эти продукты не путали.

Оказывается, в краю виноградников, где содержащие сахар вещества доступны пчёлам в больших количествах поблизости от давилен, они делают просто огромные сборы, куда настоящего цветочного нектара попадает сравнительно немного. То есть — мёд получается неправильный. Зато из него выходит вполне себе ничего медовуха и так называемый хмельной мёд, про который в старину говорили: «Мёд стоялый».

В тонкости технологии ребят не посвящали, сказали — имеются справочники, если будет нужно — сами найдут. А вообще-то технология сложная, длительная и связана с тщательным соблюдением темпа брожения. Ребятам же следовало научится правильно определять качество и учитывать особенности опьянения — в большинстве случаев у перебравших сильно заплетались ноги до самого протрезвления, зато язык молотил без умолку. Хотя, встав из-за стола, большинство просто засыпало. Это же свойство значительно сильнее проявлялось у напитка приготовленного из мёда редких на планете и очень опасных чёрных пчёл. Буквально после глотка человек получал полную анестезию на всё тело, оставаясь в сознании. Как-то к слову пришлось — помянули и золотистых пчёл, и седых. Это местные виды, живущие на свободе. А на пасеках разводят привезённых с Земли.

Забавно, но не многие из ребят, хоть они и местные, знали об этом.

Глава 26

Разведка боем

Оказывается, для того, чтобы выйти в планетарную сеть, совсем не нужны визоры. Трофейных шлемов более чем достаточно. Более того — начинка этого предмета экипировки, вроде бы имеющего одну цель — «защитить мозги», оказалась еще той головоломкой. Никак она в нужную Федьке конфигурацию не складывалась, но — «не имей сто рублей…». Для одного знакомого саскачевана все потуги техники сохранить военную тайну оказались на пару «хмыков». Уважительных, впрочем.

Как пояснил, возвращая шлемы, Цикута — если есть прямой доступ «к железу», то от вскрытия любой защиты может помочь только приведение этого «железа» в полностью неработоспособное состояние. Например — зарядом взрывчатки. Или термитной шашкой. Но умельцу, который заблокировал большую часть функций, по уверению саскачевана, не понадобился даже прямой доступ. Обошелся дистанционным. И, кажется, Федька догадывался, кто это мог быть.

Но, так или иначе, «чудо враждебной техники» сдалось перед применением неконвенционных мер и покорно открыло доступ к благам цивилизации. Цикута (вопреки собственным словам) уверял, что надежно защитил устройство от внешнего вмешательства, и теперь можно смело пользоваться всеми имеющимися в нём функциями.

Не за просто так он это сделал, разумеется. Хотя от денег отказался наотрез: его интересовало другое — информация. Так что посетив персональную страничку и с трудом пережив приступ ностальгии — все его «сетевые друзья» остались в другой галактике, отчего место, в котором он раньше отдыхал душой, теперь напоминало осенний лес, где под ногами шуршала листва прошлогодних фраз, Федька на скорую руку набросал сообщение родителям и ломанулся на один неприметный сайтик — отрабатывать наладку оборудования. Не любил он это дело — быть должным.

Сайт оказался, как и предупреждали, игровым порталом. «Он там только „для своих“, — рассказывал Цикута, — в основном вояки балуются. Игра „с полным погружением“ — типа для поддержания формы, а вот нам туда хода нет. Уж не знаю, как они умудряются определить кто логинится, но никак не удаётся прорваться, а ты у них сойдешь за своего. И землянин, и повоевал. А без пригляду такое подозрительное место оставить ну никак нельзя».

На вполне логичный (и ехидный) вопрос — «Так вы, вроде, тоже не грибы собирали. За что ж вас оттель попёрли, а?», — саскачеван шмыгнул носом и буркнув — «за багюзерство, за что ж исчо?». И разразился полуторачасовым инструктажем: как отвечать на вопросы анкеты, обходя все заложенные в тексте ловушки, как выбирать параметры персонажа, как вести беседы в логе игры и прочее. Завершалась лекция неожиданным, — «Ты, это, береги там себя», — после чего Цикута отвел виноватый взгляд.

Вот теперь, стоя возле массивной виртуальной двери с бойницами по краям, Федька неожиданно вспомнил эту странную виноватость, и по сердцу пробежал неприятный холодок предчувствия. Идти определённо не хотелось. Но и отступать было никак нельзя. Разумеется, понятно, что его банально взяли «на слабо», но что это за взрослый мужчина, если отступает по столь мизерной причине?

Внутри все ожидаемо пошло не так, как думалось. Из рассказанного Цикутой верным оказалось только присутствие покрытого шрамами сержанта-ветерана за таким же старым регистрационным столом — исцарапанным и со следами ожогов. Да рык — «Звание, фамилия, номер части, место последней боевой операции?!»

Слегка присев от акустического удара, Федька только и смог проблеять — «эээ… доброволец… наверное…», и полностью потерявшись, вместо попыток сформулировать ответы на остальные вопросы, банально «слил» нужное место из «черного ящика» шлема.

Совершенно зверская морда лица сержанта вдруг приобрела человеческое выражение, а глаза вроде как даже стали виноватыми:

— Шуруй в раздевалку, шкафчик М-24, там разберешься, — буркнуло это чудовище, зарываясь в разложенные на столе бумаги.

Не понял, а где обещанное душемотательство на полтора часа, для определения пригодности кандидата? Но Федька отчего-то был уверен, что через миг сержант восстановит душевное равновесие и рявкнет что-то вроде: «Ты еще тут малек?!», поэтому задерживаться не стал и на максимальной скорости умёлся в указанном направлении.

Внутри «раздевалки» всё было более-менее ожидаемо — удивила только детализация мелочей. Разработчики не поленились даже прорисовать на петлях шкафчика пятна ржавчины, причём, не повторяющиеся. И паучка в углу.

Федька подул на это зыркающее из угла девятью глазенками чудо. «Чудо» в ответ скукожилось, поджав лапки, и рвануло искать себе более спокойное место, переждав «порыв бури».

Восхитившись уровнем проработки игровой логики, осмотрел внутренности совершенно пустого «шкафчика» (размером он был с хорошую комнату). Искомое обнаружилось на открытой дверце. Обычный сенсорный дисплей, на котором висело меню персонажа. В качестве такового там была, кстати, знакомая по зеркалу в душевой фигура с вполне узнаваемой физиономией…

Странно, он ведь своей фотографии не присылал, про рост, вес и прочее и вовсе речи не шло. Откуда? От неразрешимого вопроса отвлекли настройки параметров персонажа — потянул пальцем в сторону ползунок «сила», и фигурка мигом покрылась бугрящимися мышцами. Вышло гротескно. Пришлось заодно тянуть и ползунок «рост», а потом процедура просто захватила так, что кажется на время «выпал» из реальности.

Раньше он не сильно увлекался играми, не до того было. Марина не слишком уважала людей стремящихся добиться превосходства над другими в придуманном мире, оставаясь при этом полными ничтожествами в настоящем. Фёдор большей частью разделял это убеждение, но относился к игроманам скорее с жалостью. Как к пьяницам. Человек вроде и может ещё сам взяться за ум и направить свою жизнь в другое русло, но не хочет, и от этого дальнейшая его судьба совершенно ясна всем, не исключая его самого.

А тут вдруг оказалось, что ему самому очень не хватало этой возможности — уйти от реального мира с его неумолимыми законами в мир выдуманный, сбросить, казалось бы, незаметный груз собственной «взрослости» и просто… поиграть. Забыться? Да, пожалуй. От этого понимания стало резко не по себе — именно с такого желания начинают свой путь алкоголики и наркоманы. Тем тоже сначала хочется избавиться от окружающего хотя бы на время, уверяя себя, что «один раз можно, брошу, как только захочу». Но если ты не в силах справиться с внешними проблемами и ищешь в забытьи убежища от реальных забот, то преодолеть тягу к стакану или, тем более, к дозе, не сможешь. Ни-ког-да.

Федька усиленно затрусил головой, выгоняя оттуда неприятно взрослые и вообще-то какие-то «не его» мысли. Вот какие только формы порой не принимает банальный страх! Как оказалось — трусость может прикинуться даже глубокомудренной рассудительностью и подвести под нужный ответ целую философскую базу. Только бы не делать то, что страшно! А ведь он тут, вроде как, на задании? Вот и нужно делать то, за чем пришел! — а не изобретать обоснования для сачкования.