Последний джинн - Василий Головачев

Левый виом показывал рогатый профиль Трицератопса с расстояния в тысячу километров. С помощью особых приемов обработки изображения снежно-ледяной ком астероида диаметром в полторы тысячи километров был виден отлично.

Правый виом отображал комплекс сооружений на плоской вершине горы — своеобразного «лба» Трицератопса с высоты ста десяти километров. Особенно впечатляюще выглядели антенны «свистофильтра» — гигантские многокилометровые «папоротники», по которым пробегали волны зеленых искр.

— Вы понимаете физику процесса? — кивнул на них Бондарь.

— Более или менее, — ответил Артем.

— Объясните далекому от науки человеку.

— Антенны создают слой фазово искривленного вакуума, который должен сыграть роль абсолютного зеркала.

— Тогда почему эту штуку назвали фильтром?

— «Свисты», по сути, являются «трещинами» вакуума, аналогами «суперструн», которые пронизывают пространство и любые материальные структуры. Остановить их можно только с помощью анизотропных зеркал, являющихся одновременно и фильтрами, отсеивающими чистую информацию.

— Я заканчивал медицинский, — с извиняющейся усмешкой проговорил Бондарь, — поэтому мне малодоступны высокие теории. Вы сказали — фазовое преобразование, это никак не связано с так называемыми фазерами?

— Практически фазер и «свистофильтр» — одно и то же. Фазеры разрабатывались для борьбы с моллюскорами двадцать пять лет назад.

— Я помню.

— Внимание! — раздался в зале визинга объемный баритон корабельного инка. — Начинаем отсчет! Десять, девять, восемь…

В то же мгновение на волне «спрута», объединяющего высокопоставленных руководителей Службы безопасности в Солнечной системе, родился трехтональный сигнал тревоги. Вслед за ним в ухе Артема голосом первого погран-маршала, отвечающего за охрану района эксперимента, заговорила рация:

— В зоне «альфа» всплыл чукча!

Это означало, что недалеко от Трицератопса из «струны» таймфагового режима выпал незарегистрированный объект, не имеющий опознавательных систем «свой-чужой». Инки Погранслужбы оценили его массу и размеры: это был стотонный шлюп «Мазератти», используемый многими спецслужбами мира в качестве сторожевого патрульного корабля, — и выдали его изображение на отдельный виом.

Однако на черном как сажа боку этого шлюпа номер отсутствовал, что говорило о его «пиратском» происхождении.

— Ч-черт! — выдохнул Бондарь. — Надо верить в предчувствия! — Он переключил диапазон рации. — Майкл, императив «отвага-мизер»!

Но Хоук уже и сам оценил степень опасности чужака и отреагировал должным образом.

На перехват неизвестного шлюпа устремился фрегат Погранслужбы «Индепенденс», получивший приказ сбить шлюп в случае его вмешательства в эксперимент. На всех диапазонах связи заговорил голос маршала охраны:

— Борт «Мазератти» без опознавательных знаков, вы вошли в запрещенную зону! Немедленно покиньте район испытаний!

Шлюп в режиме шпуга прыгнул к Трицератопсу.

— Борт «Мазератти», — продолжал взывать к нарушителю зоны эксперимента голос маршала, — остановитесь! Вынужден открыть огонь на поражение!

Шлюп выстрелил.

Невидимый луч «глюка» снес один из гигантских стокилометровых рогов астероида, придающих ему сходство с земным трицератопсом, задел крайний левый «папоротник» антенны.

Фрегат «Индепенденс» выстрелил в ответ, и шлюп вынужден был нырнуть под «зеркало» силового поля, отразившее мощный залп корабельной «глюк-пушки».

— Остановите пуск! — закричали в толпе, собравшейся в зале визинга «Иртыша». — Прекратите эксперимент!

Однако Хоук, взявший руководство развитием кризисной ситуации на себя, решил вопрос иначе:

— Всем вон из зоны «альфа»! Заградители — «красную завесу» на макс! Нарушитель сейчас выйдет на границу зоны поражения! Полная отдача! Продолжаем работу!

Шлюп, управляемый неизвестным агрессором, вышел из невидимости на полтысячи километров ближе к Трицератопсу. Его пилот имел твердое намерение не допустить проведение эксперимента. Но этому намерению не суждено было осуществиться, хотя он и успел выстрелить: на этот раз разряд «раздирателя кварков» отразила невидимая броня «красной завесы».

И в этот момент отсчет закончился.

— Ноль!

— Щас жахнет! — пробормотал Бондарь.

Таймер включил генератор фазовой деформации.

На пути «свиста» выросла стотысячекилометровая мембрана перестроенного «затвердевшего» вакуума.

«Свист» появился вовремя, как и ожидалось, с точностью до микросекунды. И хотя его никто не увидел, можно было не сомневаться, что расчеты ученых оправдались: он вонзился точно в центр рожденного «свистофильтром» вакуумного «зеркала».

То, что случилось потом, оказалось неожиданным даже для видавших виды безопасников.

Вся стотысячекилометровая плоскость «зеркала» стала видимой! По ней от центра удара побежала удивительной красоты интерференционная волна. Затем вспыхнул весь объем пространства вокруг плоскости, образуя гигантскую лучистую сферу. А в следующее мгновение эта сфера стремительно сжалась в точку и исчезла! Вместе с астероидом Трицератопс и всем комплексом сооружений на его «лбу». Вместе с тремя десятками автоматических зондов и модулей защиты. Вместе со шлюпом «Мазератти», попавшем в самый эпицентр жуткого явления.

Фрегат «Иртыш» качнуло с боку на бок, будто корабль на морской волне. Однако катаклизм сжатия пространства в безразмерную дыру его не затронул, радиус волны сжатия оказался чуть меньше расстояния между ним и Трицератопсом.

Уцелел и фрегат «Индепенденс», командир которого успел выдернуть космолет из сферы сжатия.

— В-вашу м-мать! — очнулся Бондарь, бросаясь к выходу из зала визинга.

Расталкивая загалдевших людей, Артем последовал за ним.

Разбор последствий эксперимента проходил уже на Земле, в резиденции директора ФСБ.

Смехов отказался от госпитализации и принял делегацию ученых из ИНФП и Академии наук, а также ответственных за безопасность эксперимента от Погранслужбы и Службы безопасности в своем кабинете.

Всего на совещании присутствовало одиннадцать человек, в том числе Бондарь и Ромашин.

— Что произошло? — поднял глаза Смехов на руководителя эксперимента Пауля Круминьша.

Круминьш встал, но по жесту директора сел обратно.

— «Свист» оказался голым БИСом.

Смехов продолжал смотреть на него с ожиданием, и начальник лаборатории добавил:

— Так мы назвали безинформационные структуры. «Свист» — один из вариантов такой структуры. Он не пожелал фильтроваться, отдавая запасенную информацию, он просто перешел в состояние инфляционного вырождения мерности пространства.