Шанс? Параллельный переход - Василий Кононюк

— Что ж ты сказал ему, Богдан, что он так лается?

— Попросил, батьку, чтобы он на Давида не кричал, мне тебе два слова сказать нужно, — а он взбесился. Невзлюбил он меня — помнит, видно, что я ему уши затыкал и рот завязывал.

— Ничего, скоро он тебя полюбит, Богдан. Скоро он на нас лаяться будет, а тебя припрашивать. Ну, говори, чего хотел?

— Если, батьку, ты отпустишь, хотел с Андреем на лодке покататься. Приснилось мне сегодня, что плывем мы по реке, а река в гору упирается и поворачивает, гору обнимая. Выхожу я на ту гору, вершина у нее плоская да ровная, вся лесом поросшая, и оттуда далеко все видать. Хочу, батьку, поплыть гору ту искать — сдается мне, вещий то был сон.

Все, даже атаман, прониклись моим рассказом: видать, снам тут доверия больше, чем святому Илье.

— Езжай, Богдан, и Андрея бери, Остапу передай — пусть к нам, сюда идет. Как вернетесь, сразу сюда приходи — расскажешь, что видел, а мы в тебя с Керимом стрелами покидаем, посмотрим, выстоишь ты супротив басурмана или нет. А холм наша река обнимает недалече от нас — не успеете оглянуться, как приплывете. Невысокий там холм есть, лесом поросший, но крутой — может, то он тебе приснился, других на нашей реке нет. — Атаман хитро взглянул на меня: — А что с горой той делать будешь?

— Не знаю еще, батьку, поищу — может, там клад зарыт…

— Ну-ну, Бог в помощь, — иронично заметил атаман, а Керим откровенно заржал.

Но Давид был другого мнения:

— Батьку, а если сюда Остап придет, отпусти меня с хлопцами: лодка большая, им вдвоем трудно будет. Если клада не найдем, то рыбы точно наловим.

— Вот так, Керим, молодым лишь бы на лодке кататься, а нам, старым, значит, сидеть тут Фариду спрос учинять. А как помрем, кто вместо нас то делать будет?

— Так мы, батьку, завтра придем у вас учиться, целый день возле вас будем. А не хочешь пускать — так мы сейчас поучимся, а завтра поедем. — Воспользовавшись моментом, я тут же, как говорится, напросился в гости. Но атаману идея весь день наблюдать мою физиономию, видно, пришлась не по душе.

— Ладно, езжайте, завтра тоже даст Бог день. Давид, обрадованный, ускакал домой собираться, а я попросил Керима, пока железо греется, показать мне заготовки на самострелы.

Оставив атамана слушать заверения Фарида, что железо — это лишнее, что он согласен рассказать буквально все на добровольной основе, мы пошли в сарай. Керим показал десяток готовых, склеенных и перемотанных луков, сохнущих под потолком в сенях хаты, и кучу заготовок, которые сохли в сарае.

— Керим, вы, как Фарида на разговор правдивый подвигнете, поспрошайте его, кто на место Айдара метит, как с ним потолковать можно, привычки Айдара узнайте, где его подстрелить можно, — менять его надо, не будет с ним мира.

Керим удивленно взглянул на меня, но тем не менее буркнул:

— Добре, поспрошаем. Десять луков готовых перед Рождеством забрать сможешь, десяток еще на этой неделе сготовлю и сохнуть поставлю. Заготовок еще на два десятка насобирал, но до лютого месяца сохнуть будут, только после Явдохи сможешь забрать.

— Добре, раньше и не надо. Поспрошай еще Фарида, кто кочует ниже дороги чумацкой и как его найти, что за человек, даст ли руду копать на своей земле и что за то захочет.

— Так ты ж завтра сам будешь, Богдан. Не боись, мы его до завтра не замордуем, сам поспрошаешь, а то я всего не упомню. Все, давай беги на лодку свою, мне к атаману пора.

Я взял с собой самострел, котелок, чекан, топор, лопату, пирогов, соли и пару луковиц: снасти хлопцы точно не забудут, а вот все остальное забыть могут. Нашел в сарае длинный шест, тоже захватил, взял с собой веревку и, поймав на лугу двух своих пасшихся лошадей, направился к лодке, которую вчера сгрузили возле речки, напротив нашей хаты. Хлопцы уже подошли — как я и предполагал, кроме гигантских сачков для ловли рыбы и чего-то съестного в котомках, у них больше ничего не было. Стянув с помощью лошадей лодку в воду, обтер их холстиной, отправил, обрадованных, дальше скубать пожухлую траву на лугу, а мы, погрузившись, тронулись в плаванье.

Со вторым заданием — ручьем шириной пять-шесть шагов, впадающим в нашу реку и пригодным для строительства водного колеса, проблем не возникло вообще: несколько притоков, которые мы проплыли и осмотрели, вполне годились для этих целей — выбирай только место получше, что требовало отдельного пешего похода, желательно зимой, когда они замерзнут. Тогда на лыжах легко обследовать русло и выбрать подходящее место для плотины.

Проплыв в неспешном темпе часа полтора, мы вместе с речкой уперлись в практически отвесную скалу, на редких карнизах которой росли деревья, и повернули налево, огибая горку по широкой дуге. Сойдя на берег и оставив рыболовов проверять новые места, сам я залез на вершину и осмотрел горку. Горка была плотно заросшей со всех сторон. Даже на отвесных участках из щелей росли какие-то кусты, мох, природа брала свое. Две стороны были практически отвесные, туда влезть было трудно, не то что штурмовать крепость. Юго-восточное направление пологое — единственная сторона, по которой можно было проложить дорогу. Третья сторона тоже крутая, но при желании забраться можно. А штурмовать крепость отсюда тоже нереально. До стены долезешь, если лучники по дороге не ухлопают, а дальше — разве что веревки забрасывать и по ним лезть. В кино такое получается, в жизни, правда, тоже: если защитники спят или пьяные все.

Складывалось впечатление, что с течением времени русло реки меняло направление, постоянно смещаясь к северо-востоку. Сначала река текла возле юго-западной стороны горки, основательно выровняв и срезав ее, словно ножом: камень, из которого состоит горка, — песчаник, водой размывается хорошо. Затем река уперлась в северо-западный склон, потекла вдоль него и завернула, подмывая северо-восточный, но затем отодвинулась дальше на северо-восток, оставив значительное плоское пространство, в данный момент полностью заросшее лесом. Осталась горка, которая приобрела форму прямоугольника с тремя отвесными и одной пологой стороной. Одна сторона прямоугольника вышла у меня шагов двести, другая — двести восемьдесят.

Теперь нужно было проверить наличие источника воды на вершине. Еще возле реки я вырубил себе вербовую рогульку, похожую на букву «Y». Принцип поиска воды очень прост. Вы держите рогульку в двух руках за рога так, чтобы прямой участок стоял горизонтально, как ствол, и указывал направление движения. При этом рогулька должна иметь возможность проворачиваться в ваших руках. Там, где она начнет клевать носом в землю, имеется вода. Но есть множество нюансов, которые нужно учитывать. Например, каждое дерево создает фон: то ли соки, бегущие по корням, то ли его аура, — но возле каждого дерева рогулька будет клевать. Проблема усугубляется тем, что отдельные деревья любят расти на родниках. Тут уже нужно чувствовать силу, с которой рогульку тянет к земле. А вот это уже сложно. В степи, в поле воду могут искать и найдут многие — около половины населения. В саду нужные способности проявит уже каждый сотый. Искать воду надо только в тихий день, именно в тихий, когда тебя тянет выйти в сад, в поле, когда нет наводок от грозовых туч, порывов ветра и твои чувства обостряются.

Любка моя здорово воду ищет. Сосед наш два колодца вырыл — сам искал, — но оба пересыхали в засуху. Потом Любку позвал, чтобы нашла… Третий уже не пересыхал. А еще она знает кучу травок, которые должны рядом расти…

Любка-голубка, верно ты говорила, уйдем на хрен от этих экспериментаторов. Не послушался я тебя — теперь надо терпеть, терпеть и делать, только работа может придать всему этому существованию какой-то смысл.

Раньше мои способности в поиске воды были весьма посредственными, но поскольку нас теперь двое в одном флаконе, я очень рассчитывал на Богдана. Объяснив ему детально, что мы делаем, постарался максимально отстраниться от поверхности сознания, чтоб не сбивать его тонкие настройки своими грубыми мыслями. Обойти три гектара в поисках воды — это не шутка, тут может дня не хватить, но я-то приблизительное место помнил, так что район поисков Богдану максимально сузил. Минут через двадцать Богдан определил место, которое, по его мнению, было самым подозрительным. Сделав зарубку на ближайшем дереве, вырубив и забив в землю кол, на который привязал кусок белой тряпки, пошел к рыболовам доставать из лодки лопату.

— Ей, рыбаки, плывите сюда, дайте лопату: я клад нашел!

Взволнованные рыбаки подгребли к берегу и, завалив меня кучей вопросов, вместе с лопатой полезли на горку. Я прихватил с собой чекан вместо кирки. Принципы поиска воды вербовой рогулькой были им известны. В это время выкопать колодец было, пожалуй, не легче, чем построить хату. Поэтому к рытью колодца подходили основательно: как правило, искали воду люди, опытные в работе с лозой. О том, что так можно клады искать, руду и все остальное, они тоже слышали, но то, что я это умею, их очень удивило. Обычно искали с лозой уже пожилые, умудренные опытом люди. Тут я был согласен: без внутреннего спокойствия, умения успокоить свои мысли и умения СЛУШАТЬ — с лозой делать нечего. Тем не менее заставил их взять в руки рогульку, рассказал общие принципы и отправил гулять в поисках клада. Как и следовало ожидать, возле забитого мной в землю знака у всех рогулька «клевала». Если знаешь, где должно клевать, клюет у всех. Проверено электроникой.