Крайний случай - Андрей Викторович Дробот

детского питания, пустышки, бутылочки и медикаменты уже в три часа дня были отправлены новому гражданину России, родившемуся где-то среди тундры, лесов и болот, в безвестной, затерянной избушке.

Декабрь 1998

Путевка в жизнь

«Да, свет, а не мрак мы видим в прошлом, свет без теней. Пройденная нами дорожка весело бежит, теряясь в туманной дали: камней на ней мы не замечаем. Нас останавливают только розы, а колючки в нашей памяти рисуются нежными, колеблемыми ветром усиками»

Дж. К. Джером

Несмотря на юный возраст нашего города, его прошлое уже тает понемногу в дымке забвения. Историю пишут люди, но слаба память людская, короток и изменчив век человеческий. Герои тех далеких дней, когда город Муравленко только зарождался, понемногу уходят из поля зрения, унося с собой крупицы прошлого. Но так хочется найти ответ на вопрос: кто был первым на муравленковской земле? Правда, вопрос этот неблагодарный: как на сильного всегда находится сильнейший, так и на первого – первейший. И все же сегодня мы расскажем о человеке, вбившем первый колышек под разметку фундамента первого здания, построенного в городе.

Знакомство с Иваном Скубой началось с его письма, отправленного в музей города Муравленко. «Здравствуйте, товарищи! Услышал по радио, что вы хотите узнать, когда и кем был забит первый колышек в основание города Муравленко. Я могу рассказать вам об этом. Начинался город с рубки первой сосны моими руками и руками трех моих товарищей…»

Эти строки не могли не заинтересовать. Мы отправились в Ноябрьск по адресу, указанному на конверте. Но оказалось, что автор письма из-за внезапной болезни срочно выехал на «землю». Он уже пенсионер и свободен от условностей трудовых будней. Через его знакомых удалось найти адрес и телефон. И вот мы, наконец, связались с Иваном Скубой, который был уже на родине, в городе Днепродзержинске Днепропетровской области.

Иван Яковлевич в свои 60 уже десять лет как на пенсии. За плечами годы трудовой жизни, проведенной по большей части на вредном химическом производстве. Болезни дают о себе знать. И даже более того: работа в цехе по производству азотной кислоты едва не стоила ему жизни. Случались аварии, когда натиск кислоты порой не выдерживали трубопроводы, и она вырывалась наружу. Ремонтникам приходилось работать в тумане ядовитых испарений. Хотя и дел-то было – перекрыть задвижку, но Ивана Яковлевича несколько раз после этого вытаскивали из цеха без чувств. Раньше многие работы, на которые современный человек не пойдет ни за какие деньги, выполнялись на голом энтузиазме. Это не могло продолжаться долго. Он ушел…

Работы он не боялся. Парень был мастеровой. С отличием окончил ремесленное училище. Служил в армии. После дембеля, в отличие от многих, нашел в себе силы на продолжение учебы в институте и получил специальность инженера-электромеханика. Конечно, вечернее отделение было не сахар. Днем работал на заводе. Зубрил по ночам. Но без образования тоже плохо.

Черты первопроходца обозначились в нем через пару лет после окончания института. Он устремился на строительство города Шевченко в Казахстане. Этот небольшой город на полторы сотни жителей на берегу Каспийского моря появился в 1963 году в связи с освоением месторождений нефти и газа. Иван Яковлевич приехал на новостройку, когда строительство еще только начиналось. А когда на Шевченковском заводе пластмасс забрезжила жизнь, он остался на нем работать. Вначале – мастером контрольно-измерительных приборов, затем зам. начальника цеха. Было еще несколько переездов. Побывал Иван Яковлевич во многих уголках СССР.

Характер у него был непоседливый, потому к географии своих переездов не побоялся приплюсовать весомый добавок в виде Крайнего Севера. А тогда, в 1982 году, закрепиться в этих краях было тяжело. Да и милиция в те годы была строга к приезжим, а бичей гоняла нещадно. Но все же именно вот таким бичом Иван добрался до Ноябрьска в вагоне поезда-бичевоза. Сам-то тепловоз ничем особенным от нынешних не отличался, но вагоны… Их было три-четыре, и все без окон и дверей. Без проводников. Было сломано все, что можно было сломать, и, естественно, в первую очередь было выбито все стеклянное. Поездка даже по прошествии многих лет не стерлась из памяти. Несмотря на август, сквозняки заставляли кутаться во все, что было теплого, и искать места, где они не сильно доставали.

Ноябрьский вокзал представлял собой в то время небольшой полустанок. Собственно, сам город еще только зарождался. Бараки, балки – вот и все архитектурные решения того времени. Но Иван Яковлевич не из тех, кто унывает.

Работу мастера он нашел быстро. Получил вызов, так сказать, путевку в северную жизнь. Заработки в то время были неплохие. С сентября 1982 года Скуба приступил к работе. И так сложилось, что скоро он попал в здешние места.

Стоял морозный ноябрь 1982 года, когда бригаду треста ННГС (Ноябрьскнефтегазстрой) под руководством Ивана Скубы вертолетом забросили в район строительства города Муравленко. Место высадки – район нынешнего перекрестка улиц Нефтяников и Энтузиастов. Тогда существовал только план обустройства будущего поселка, в самом поселке не было ни кола ни двора. Вокруг одинокого вагончика стояла укрытая снегом молчаливая тайга. Их было четверо. Из инструмента – только топоры. Ими они и одолели закаленные сорокаградусным морозом сосны, чтобы расчистить плацдарм для первой стройки. Вот тогда-то и был забит первый строительный колышек в землю, где сегодня стоит красивый 36-тысячный город Муравленко.

В наш технологический век реализация всех более или менее крупных проектов (даже на бытовом уровне) начинается с поиска розетки. Для строительства города она была тоже необходима. Бригада Ивана Скубы должна была ее установить: небольшую комплексную трансформаторную подстанцию польского производства, мило называемую полькой. И для начала надо было вырыть яму под фундамент в грунте, который от мороза стал тверже камня. Но в то время не было ничего невозможного. Грунт разогревали горящей соляркой, которую доставляли вертолетами в огромных бочках.

Каких-то особенных впечатлений то время не оставило. Рассвет начинался часов в девять утра, а в четыре часа дня было уже темно. Работу спрашивали строго. Как говорится: «давай-давай». Жили, несмотря на трудности, хорошо. Так это видится спустя годы. По воздуху два раза в месяц им доставляли все необходимое: тушенку, болгарские овощные консервы, хлеб, мясо, крупу…

В вагончике особо не разгуляешься. Теснота. Но жили дружно. Готовил в основном Иван Яковлевич. Пока ребята работали, он орудовал на кухне. Монотонность существования скрашивала охота. Несмотря на то, что продуктов было достаточно, ребята постреливали дичь. Тогда ружье было