Черный код - Вергилия Коулл

— Уничтожены?!

— Вы впервые задумались об этом, не так ли? — усмехнулся мужчина. — Вас могут уничтожить, Анита. Потому что вы — программа.

Да, так и было. И Марго твердила мне о том же, когда отбирала лицензию. Для всего мира я — не человек. Что-то среднее между биороботом и компьютером. Мне нельзя иметь душу, чувства, эмоции, потому что это мешает работе. Нельзя совершать ошибки. И освободиться от своей роли нельзя. С тех пор, как программа выявила меня в числе избранных, отказ от участия даже не рассматривался. Работа с уголовными делами — лишь слабая иллюзия выбора. Если бы я сама не предпочла ее, меня бы определили куда-то еще. Впервые за всю жизнь я до зубовного скрежета позавидовала тем, неудачливым, слабым, не попавшим на знаменитый снимок Десятки Лучших. Потому что они смогли остаться сами собой. И Сергей остался. Они были побочным продуктом грандиозного научного проекта и поэтому сохранили право считаться... людьми.

— Что вы от меня хотите? — мой голос сам собой упал до шепота.

— Мне поручено сказать вам то, что в свое время мы предлагали и вашему наставнику. Политическое убежище в обмен на информацию по новой разработке. Достаточно даже копии. Наши ученые попробуют воссоздать в лабораторных условиях эту программу. Ваши знания нам тоже пригодятся. Вы сможете стать консультантом. Поверьте, ваши заслуги перед государством не останутся незамеченными.

Да, я могла бы стать консультантом, учить новых перцепторов правилам, водить их в первые сеансы, но какова цена? Побег? Предательство? Прятаться всю жизнь, как крыса, и бояться, что за любой проступок меня экстрадируют обратно, а здесь казнят? Чем лучше новая клетка будет старой? Так же лишат права на ошибку, так же станут удерживать на поводке. Я едва не застонала. Похоже, настоящая свобода могла мне только сниться. Или видеться в сеансах с Максом. Там, с ним, я была самой собой. Просто женщиной из плоти и крови, способной и на любовь, и на ошибки.

— У вас же есть доступ в лабораторию, Анита, — продолжал уговаривать незнакомец. — Что вам стоит добыть копии заметок, лабораторных исследований? Вы же сами сказали, что всех там знаете.

— Ваши люди ведь это искали, да? — глухим голосом поинтересовалась я. — В квартире Соловьева после его убийства. Это ведь вы там рылись? Искали копии заметок?

— Там ничего нет. Профессор был очень осторожен, — прозвучал короткий ответ, лишь подтвердивший мои догадки.

Итак, Тимур был прав. К Соловьеву нагрянули иностранные шпионы. И странное дело: и они, и «наша» сторона взаимно считали Макса наемником. Это подсказывало, что, скорее всего, он не был причастен ни к тем, ни к другим, а действовал самостоятельно. Каким-то образом смог узнать о новой программе, которая ставила под угрозу мир на Земле? Решил помешать профессору? Один против всех? Что за страшное оружие придумал Андрей Викторович? Узнаем ли мы когда-нибудь правду?

— Подумайте, Анита, — бросил напоследок мужчина. — Я буду ждать вас в ресторане «Монреаль» каждый вторник с восьми до девяти вечера за одним из угловых столиков. Вы узнаете меня по красному галстуку. Такие мало кто носит с бежевым костюмом. Принесете информацию, и мы откроем вам коридор, чтобы покинуть страну. Вы станете в своем роде миротворцем. Сделаете хорошо всем вокруг.

Едва заметное движение за стеллажом подсказало, что человек ушел. Я бросилась, чтобы рассмотреть его, но успела лишь заметить сутулую спину в сером пиджаке и лысеющий затылок, как мой собеседник растворился за группой покупателей с тележками.

Я растерянно застыла на месте. Коридоры они откроют, ага. Где гарантии? И что делать со всей этой информацией? Срочно позвонить Тимуру и сообщить, что со мной вышли на контакт те же люди, которые переманивали профессора? Он ведь тоже не подарок, но хотя бы более «свой», чем человек, который прячет от меня лицо. Но ведь у меня уже был опыт сотрудничества с Тимом, и понятно, чем все закончится. Он не поверит на слово. Непременно захочет снять образы, чтобы лично «увидеть» разговор, и, конечно же, снова сделает это не просто так, а с применением сыворотки. И тогда увидит все. Признание Макса в убийстве. Наши с ним встречи. Личные беседы. Секс…

Я вздрогнула. Нет, не вариант, не выход.

Нужно действовать осторожнее. Агент был так уверен в том, что новую программу готовили к запуску, стоит хотя бы проверить правдивость утверждения. Может, это даст какой-то ответ? Я продолжала в роли слепого котенка тыкаться носом в любой темный угол и прекрасно это понимала. Но как правдивость проверить? Явиться в лабораторию под предлогом «давно не виделись»? Только вызову подозрения. Мысли снова вернулись к Марго. Может, попросить ее что-то выяснить? Она ведь более тесно связана с лабораторией, чем я после выпуска оттуда.

Дело осложнялось тем, что я не знала, использовал ли Тим полученную от меня информацию о ней. Вдруг Марго выяснила, кто сдал ее с потрохами, и не захочет даже встретиться? Я покусала губы. А какие у меня варианты? Других пока не придумала.

Внезапно показалось, что за мной кто-то наблюдает. Я огляделась по сторонам и невольно попятилась назад. Из соседнего ряда в проход вышел тот самый мужчина, который вытаскивал меня ночью со склона, а потом приносил зонт во время дождя. Его лицо настолько отложилось в памяти, что я просто не могла его ни с кем перепутать! И одет был примерно так же: во все темное. Он мазнул по мне взглядом, потом пристально изучил лица всех проходивших мимо покупателей. Повернулся и сделал пару шагов в одну сторону, потом — в другую. Словно… искал кого-то еще? Или пытался понять, с кем я здесь встречалась?

На лице мужчины отразилось недоумение, и это не понравилось мне еще больше. Он явно знал о том, что я с кем-то встречусь именно у этих полок, и теперь понял, что опоздал. Даже я сама не догадывалась, что меня подкараулит тут иностранный шпион, а вот «охранник» был в курсе и, похоже, забеспокоился, когда упустил момент! Если он тоже работает на Татарина, то угрозы криминального авторитета по-прежнему в силе. Что он делает? Собирает на меня компромат? Хочет потом выложить его, если откажусь заваливать Макса на суде обвинениями? Я силилась и никак не могла охватить целиком в голове всю грандиозность задумки. Только интуиция вопила, что обстоятельства складываются все хуже.

Кто-то из покупателей нечаянно толкнул меня, и это вывело из ступора. Я кивнула в ответ на извинения, подхватила свою корзинку с покупками и со всех ног юркнула в проход как можно дальше от человека в черном. Растолкала трех пенсионерок у стенда с печеньем, свернула за угол, оглянулась. За мной никто не шел. Но я уже достаточно поднаторела в шпионских играх, чтобы понимать — если не вижу следящего, это не значит, что никто не следит.