Горечь моей надежды - Сьюзен Льюис

– Не беспокойтесь, я сейчас все соберу, – сказала она, когда Алекс бросилась ей помогать.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Алекс со всех ног устремилась в кухню. Увы, не успела она добежать до телефона и, схватив трубку, сказать «Алло!», как звонивший дал отбой. Она тотчас набрала номер справочной службы, чтобы выяснить, с какого номера был сделан звонок. Записав его, она раздраженно вздохнула и положила трубку.

– Номер не местный, – сказала она, когда к ней вошла Элен. Боже, с чего она решила, что это Джейсон? Он никогда не звонил ей на домашний телефон в середине дня. Наверно, потому, что она до сих пор надеялась, что любой звонок – от него. – Наверно, снова какая-нибудь реклама, – простонала она.

– Да, они жутко всем надоедают, – согласилась Элен, глядя на клочок с номером. – О боже! Как же я могла забыть! Это ведь я дала мистеру Куигли ваш номер, чтобы он позвонил мне, пока я здесь. Потому что стоит мне оказаться по эту сторону церкви, как мой мобильный перестает принимать звонки. Нет, мне определенно нужно сменить оператора.

Алекс почему-то ощутила себя этакой маленькой птичкой, которую выбросили из гнезда наглые сороки или кукушки.

– В таком случае оставляю вас здесь, – сказала она и, схватив ключи, выбежала к машине. Ей до сих пор было больно и горько, что звонил не Джейсон.

«Он не вернется, – сердито напомнила она себе, отъезжая от дома. – Поэтому хватит тешить себя надеждами. Лучше сосредоточься на своей работе, а его выброси из головы».

Сказать легко, а вот сделать! Оставив Элен одну производить замеры дома для мистера Куигли, Алекс печально подумала о том, насколько все было бы проще, если бы новое жилье они подыскивали вместе с Джейсоном. Но, увы, об этом лучше даже не думать. И вообще, помни о том, куда тебе надо, если не хочешь, чтобы Венди обвинила тебя в том, что из-за Отилии Уэйд ты не уделяешь внимания другим своим подопечным.

И хотя это было не так, одновременно Алекс поймала себя на том, что с радостью заглянула бы сейчас на Норт-Хилл, проверить, как там Отилия. Интересно, как прошло купание? Наверно, сейчас она в постели, спит, прижав к себе верного Ботика.

Как только Алекс уехала, Эрика Уэйд закрыла входную дверь и поднялась наверх. Отилию она застала в ванной – та стояла, прижав к себе плюшевого медведя.

– Живо раздевайся! – рявкнула на нее Эрика, поворачивая краны и беря с полотенцесушителя полотенце.

Отилия послушно положила на пол медведя и начала снимать с себя мокрую одежду.

– Ты все еще ревешь? – резко спросила Эрика.

Отилия покачала головой, хотя было видно, что она плачет.

– Она ведь тебе нравится, правда?

Девочка промолчала.

– Я же тебе говорила, что это добрая фея. Не слушай, что говорит тебе папа. Откуда ему знать.

Отилия всхлипнула и постаралась больше не плакать.

Эрика схватила ее за плечи и поставила прямо перед собой.

– Она позаботится о тебе, – с жаром сказала она. – Ты меня понимаешь? Она сделает так, чтобы этого больше не было.

По щекам Отилии вновь покатились слезы.

Эрика оттолкнула ее от себя и пощупала воду. Добавив немного холодной воды, она усадила Отилию в ванну и вышла, предоставив ее самой себе.

У себя в спальне она включила компьютер и вбила дату, после чего напечатала следующее: «Алекс Лейк догадалась, что это я звонила ему и обвиняла в том, что это он убил нашего сына. Я знаю, он его не убивал, но мне хотелось сделать ему больно. Какая глупость с моей стороны – воспользоваться именем моей матери, чтоб ей вечно гнить в аду».

Эрика потянулась за таблетками, проглотила целую пригоршню и продолжила печатать:

«Я не знаю, кто сделал эти недавние звонки. Может быть, я. Потому что я не помню. Последнее время голоса сделались такими громкими, что я слышу только их. Я должна сделать то, что они требуют, иначе они не утихнут. Я ненавижу себя…»

Она нажала кнопку «сохранить», выключила компьютер и пошла посмотреть, как там дочь. Отилия как раз пыталась вылезти из ванны, но то и дело соскальзывала внутрь. Схватив девочку за руку, Эрика вытащила ее из ванны и грубо поставила на пол.

– Вытирайся и ложись в кровать, – сказала она и наклонилась, чтобы вытащить пробку. – Можешь включить телевизор, но только тихо. Не хочу, чтобы он меня разбудил.

Эрика уже почти разогнула спину, когда у нее внезапно закружилась голова. Она уцепилась за край ванны и попыталась сделать несколько глубоких вдохов – один, второй, третий. Пол начал уходить у нее из-под ног, стены дрогнули и пошли волнами, то отдаляясь, то накатываясь ближе.

Вся покрывшись испариной, Эрика, задыхаясь, опустилась на колени. На нее уже рушился полоток, огромные куски штукатурки падали ей на голову. Кто-то кричал. Отилия стояла, наблюдая за ней.

В следующий миг Эрика обеими руками схватила ее за волосы и начала трясти, а потом и вообще повалила и принялась бить ее головой о кафельный пол. Раз, второй, третий. Сама она задыхалась. К горлу подкатилась тошнота. Голоса в голове истошно вопили: «Убей ее, убей ее!»

Отилия закричала.

Чувствуя, что ее вот-вот вырвет, Эрика прижала руки к животу.

– Убирайся отсюда! – процедила она. – Слышишь, убирайся.

Отилия кое-как поднялась на ноги, схватила мишку и убежала. У себя в комнате она закрыла за собой дверь. Ее крошечное, мокрое, обнаженное тельце тряслось от ужаса.

Глава 16

Всю последующую неделю отдыхать Алекс было некогда. Она буквально летала от одного ребенка к другому, пытаясь втиснуть в свой график как можно больше посещений и при этом успеть отвезти Отилию в «Тыковку». И хотя Алекс любила всех своих подопечных, она бы покривила душой, если бы вдруг сказала, что время, проведенное с Отилией, мало чем отличается от времени с другими детьми. Потому что это было главное событие всего дня, о котором можно было с волнением вспоминать, когда вечером, валясь с ног от усталости, она возвращалась домой. Ведь если бы не Отилия, как бы она пережила свалившееся на нее одиночество!

Каждое утро Алекс просыпалась с ужасным чувством, что ее жизнь рушится на глазах. Она точно знала: если бы не ее подопечные, страх этот преследовал бы ее весь день, отравляя ей существование.

На ее счастье, никто пока не заметил ее уныния – один только Томми. Но он всегда был глазастый. И хотя Алекс знала, что может довериться ему, она не спешила обсуждать с ним свою ситуацию. Она не сомневалась: ей станет только хуже. Так что лучше сделать храброе лицо и жить дальше, стараясь не думать ни об уходе Джейсона, ни о продаже дома – а к тому, похоже, все шло, причем быстро, – ни о нарастающем ужасе при мысли в скором времени оказаться без крыши над головой, а может, и без работы, ни о том, что вскоре рядом не будет даже Милли.

Кстати, о Милли – ее увезут уже в эти выходные, и от одной только мысли об этом Алекс хотелось выть на луну.

– Простите, знаю, как это глупо с моей стороны, – сказала Алекс, разговаривая в пятницу утром с Мэгги Фенн. Она вытерла глаза и попыталась улыбкой смахнуть остатки слез. – Просто я знаю ее всю мою жизнь. В некотором смысле она для меня как родная бабушка. Хотя зачем я вам все это рассказываю, с вас хватает и своих забот. Тем более что я приехала не за тем, чтобы изливать душу, а проведать Софию.

– За Софию можете не волноваться, с ней все в порядке, – заверила ее Мэгги, ставя перед Алекс тарелку с аппетитным домашним печеньем и кружку горячего шоколада. – Она каждый день ходит в школу, и они с Бритни теперь лучшие подружки. Но давайте на минутку забудем о них и лучше поговорим о том, что происходит с вами.

– Вообще-то у меня все по-прежнему, – попыталась уклониться от разговора Алекс. Нет-нет, ей ни в коем случае нельзя расслабляться, иначе она просто застрянет на этой теплой и уютной кухне.

– Но вы ведь будете скучать по старушке? Как прекрасно я вас понимаю, тем более что вы знали ее всю жизнь.

– У Милли Альцгеймер, – сказала Алекс. – Но она, похоже, узнает меня, когда я ее навещаю. Иногда нам удается с ней даже посмеяться или пройтись тропинкой воспоминаний. Она, конечно, не поймет, что ее перевозят. И все равно мне больно думать про то, каково ей будет на новом месте. – К горлу Алекс подкатил комок, и она закусила губу, чтобы не расплакаться. Господи, сегодня у нее и впрямь глаза на мокром месте.

– Вы пытались объяснить ей, что к чему? – мягко спросила Мэгги.

– Пыталась вчера вечером. Сиделки тоже пытались. Но она тотчас все забывает или просто не слышит, что ей говорят. Кто знает, может, оно даже к лучшему. Завтра я снова приеду проведать ее, прежде чем за ней пришлют «Скорую».

– Ей повезло, что у нее есть вы, – улыбнулась Мэгги. – У многих в ее ситуации нет никого.

– Знаю. Я вижу их всякий раз, когда навещаю ее. Странно, но по ним я тоже скучаю. Может даже, буду и дальше приезжать к ним.

«Да, очень хочется надеяться, что племянница и племянник Милли будут ее навещать, потому что для меня это слишком далеко, если только не потеряю работу и не найду новую где-нибудь поближе к Йорку». Впрочем, Мэгги она об этом никогда не скажет – даже под дулом автомата. Довольно того, что она и так уже выставила себя в ее глазах полной дурой, расплакавшись в ответ на невинный вопрос, все ли у нее в порядке. И вообще, не стоит злоупотреблять добротой Мэгги, изливая ей по малейшему поводу душу.