Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв. - Евгений Спицын

Как известно, в отличие от князя Даниила, отбить «Неврюеву рать» князю Андрею не удалось, и монголы разорили многие волости и города Северо-Восточной Руси, прежде всего, родовое гнездо всех Ярославичей город Переяславль-Залесский. Потерпев сокрушительное поражение, он бежал «за море» и его дальнейшая судьба не вполне ясна. По глухим сообщениям одних летописей, князь Андрей был убит в каком-то сражении с немцами или эстами. По другим летописным источникам, в 1255 г. он вернулся на Русь «и прият его Александр с любовию, и хотяше ему Суздаль дати, но не смеяше царя», не рискнул дать брату суздальский престол. Наконец, по третьим летописным свидетельствам, в 1256 г. «поеха князь Андрей на Городец и в Новград Нижний княжити. Князь же Борис Василькович ростовский иде в Татары со многими дары просити за Андрея. Такоже и князь Александр Ярославич посла послы своя в Татары со многими дары просити за Андрея. Князь Борис Василькович ростовский был у Улавчия и дары отдал, и честь многу прием, и Андрею прощение испроси, и возвратися со многою честию в свою отчину».

Какова бы ни была дальнейшая судьба Андрея, но сразу после его бегства из Владимира в 1252 г. «идее Олександръ, князь Новгородьскыи Ярославич в Татары, и отпустиша и с честью великою, давшее ему стареишиньство во всей братьи его князем». Вернувшись в стольный Владимир, Александр Невский был торжественно встречен митрополитом Кириллом и «гражанами с крестами, и бысть радость в граде Володимери и по всей земли Суждальской». Несмотря на столь восторженный прием, запечатленный летописцем, весь период правления великого князя Александра Невского (1252—1263) оказался очень непростым для русских земель, поскольку именно ему пришлось делать судьбоносный выбор между Западом и Ордой.

В 1255 г. в Сарае скончался хан Батый, и его старший сын Сартак отправился в Каракорум, где великий хан Мункэ признал его права на отцовский престол. Однако, возвращаясь в земли своего «Улу Улуса», он неожиданно скончался. Достоверные причины его смерти до сих пор окутаны тайной, но в восточных хрониках содержится вполне достоверная версия о том, что он стал жертвой очередной борьбы за власть и был отравлен собственным дядей, ханом Берке. Однако власть в Сарае досталась не ему, а вдове Батыя хатун Буракчин, которая стала регентшей при своем малолетнем внуке Улагчи (1255―1257). Но после неожиданно смерти младенца она была казнена, и власть в Сарае захватил Берке (1257―1266), который находился во враждебных отношениях с великим ханом Мункэ.

Большинство историков (Б. Греков, А. Кузьмин, А. Горский, В. Егоров) справедливо полагает, что утверждение Берке на ханском престоле стало поворотным пунктом во всей системе прежних отношений Орды и Руси, сложившихся при Батые. Причина перемены этих отношений состояла в том, что «тое же зимы приехаша численици, и счетоша всю землю Суждальску, и Рязаньскую, и Мюромьскую, и ставиша десятники, и сотники, и тысящники, и темники, и идоша в Орду». Сразу после проведения этой переписи на Руси была создана принципиально новая система управления во главе с монгольскими баскаками, главной функцией которых стал жесткий контроль за сбором ордынской дани со всех подвластных русских земель.

В 1258 г. аналогичную перепись населения монголы попытались провести и в новгородских землях, однако сделать это удалось не сразу, поскольку, когда «приде весть из Руси зла, яко хотять татарове тамгы и десятины на Новгороде, и смятошася люди». Невзирая на то, что вместе с монгольскими баскаками пришли «мужи для числения» от самого великого князя, его старший сын, новгородский князь Василий Александрович, «послушав злых советник новгородцев», поднял восстание против монголов и великокняжеских слуг. В результате «численики з гневом великим, пришед к великому князю Александру, скажаша и хотяху ити во Орду». Что могло последовать после этих угроз, нетрудно предугадать, поскольку память о страшной «Неврюевой рати» была еще очень свежа. Поэтому великий князь, «разуме беду тую, созва братию и едва упроси послы ханские» не ехать в Сарай. Более того, сам Александр Ярославич, вкупе с младшим братом Андреем Ярославичем и своим племянником Борисом Васильковичем сопроводил монгольских численников в Новгород.

В результате новгородский князь Василий бежал в Псков, однако сами новгородцы отказались подчиниться воле ордынцев и лишь «даша многи дары ханови и послом его, а их отпустиша с миром». Александр Невский попытался образумить строптивых земляков, но новгородцы взбунтовались, и в городе вспыхнуло новое восстание, в ходе которого был убит его приспешник новгородский посадник Михалко Степанич. Великий князь, опасаясь нового нашествия татар, вынужден был жестко подавить восстание новгородских смердов, казнить советников юного княжича, а самого его под крепким караулом отправить в Суздаль. В 1259 г. численники вновь вернулись во Владимир, а затем в сопровождении великого князя направились в Новгород, где «изочтоша всю землю Новогородскую и Псковскую, точию не чтоша священического причета».

После проведения полной переписи населения сбор «черного бора» с подвластных русских земель был отдан на откуп мусульманским купцам — бесерменам, которых всегда сопровождали монгольские вооруженные отряды. Как правило, сборщики дани не очень церемонились с податным населением «и по волости много зла учиниша, беруще туску оканьным татаром». Именно эта «туска» больше всего возмущала русских людей, и такого рода незаконные поборы в виде провианта и постоя будут главной причиной всех антимонгольских восстаний на Руси. В частности, уже в 1262 г. «от лютого томленья, нетерпяще насилья поганых», в Ростове, Суздале и других русских городах вспыхнули мощные восстания, в ходе которых были перебиты и сами ордынские баскаки, и сопровождавшие их монголы.

Некоторые современные авторы (Дж. Феннел, Р. Скрынников, И. Данилевский) утверждали, что именно Александр Невский, будучи верным приспешником ордынских ханов, с помощью присланных из Сарая карательных отрядов жестко подавил все выступления горожан. Этот вывод носит чисто умозрительный характер, поскольку во всех летописных сводах подобной информации нет. Вероятно, ближе к истине те историки (А. Насонов, А. Кузьмин), которые считали, что избежать нового ордынского нашествия на Русь удалось только потому, что сборщики дани были выходцами из Каракорума, с которым Берке фактически разорвал все отношения. К тому же, именно тогда Берке вступил в борьбу со своим кузеном, ханом Хулагу, поэтому очень рассчитывал получить от русских князей внушительную помощь в виде крупного воинского контингента для похода в Северную Персию.

В результате хан Берке счел достаточным вызвать в Сарай только самого великого князя, ибо «нужда велика от иноплеменник, и гоняхут христиан, веляши с собою воиньствовати. Князь же великий Александр поиде к цареви, дабы отмолити людии от беды тоя». Получить русский воинский контингент Берке не смог, и на всякий случай он оставил Александра Невского в Сарае. Лишь в следующем году великий князь был отпущен восвояси, однако в ноябре 1263 г. он скончался в пограничном Городце. Столь скоропостижная смерть великого князя породила много разных версий, в том числе вполне разумное предположение, что его отравили сами монголы. Естественно, подобная версия никак не вписывалась в концепцию «евразийцев», поэтому профессор Л.Н. Гумилев обвинил в отравлении великого князя коварных католических агентов, которые тогда же приложили руку к гибели великого литовского князя Миндовга, с которым Александр Невский всего год назад заключил военный союз против крестоносцев.

Правление Александра Ярославича Невского стало неотъемлемой частью исторической памяти русского народа. Почти четверть века, в самый трудный период русской истории, мечом и искусной дипломатией он защищал Святую Русь от смертельных угроз и с Запада, и с Востока. Он не знал крупных поражений ни на поле брани, ни на дипломатическом поприще, а судить его потомкам следует не столько по достигнутым им результатам, сколько по тем тяжелейшим препятствиям, которые ему пришлось преодолеть. Поэтому неслучайно безымянный автор его «Жития» был искренен в своем плаче: «О, горе тобе, бедный человече! Како можеши написати кончину господина своего! Како не упадета ти зеници вкупе со слезами! Како не урвется сердце твое от горкыя тугы! Чада моя, разумеите, яко уже заиде солнце земли Суздальской!».

После смерти Александра Невского все его сыновья — Василий, Дмитрий, Андрей и Даниил были еще очень молоды и несмышлены, поэтому хан Берке передал ярлык на великое княжение его младшему брату, тверскому князю Ярославу Ярославичу (1264―1271). Именно при нем ханский престол в Сарае занял другой внук Чингисхана Менгу-Тимур (1266―1282), при котором «Улу Улус» окончательно отпал от Каракорума и стал суверенным государством. Каков был характер отношений Сарая с покоренными русскими землями в тот период, не вполне ясно, поскольку одни летописные своды говорят, что «бысть ослаба на Руси от насилия татарского», а Русской православной церкви была дана первая «тарханная грамота», освобождавшая ее от уплаты «черного бора» в Сарай. Другие летописные своды повествуют о том, что именно при хане Менгу произошел расцвет прежней системы управления, а монгольские вооруженные отряды, сопровождавшие баскаков, стали исправно выполнять несвойственные им полицейские функции.