Я тебя не хочу - Аннa Шнайдер

38

Когда мы прибыли в загс, мне захотелось срочно куда-нибудь убежать. И ведь это ещё не все гости, основная часть прибудет непосредственно в ресторан. Но этих… примерно двадцати человек мне хватило с лихвой.

Фотограф, который снимал Сашку, уже отчалил домой, и теперь всех фотографировал один Андрей. И было у меня предчувствие, что Ксюши на этих снимках будет чуть ли не больше, чем меня и Лебедева.

К моменту, когда нас позвали в торжественный зал, я была готова потерять сознание. И от усталости, и от бесконечных улыбок, но самое главное — есть я уже хотела так, что была готова откусить кусок от собственного жениха.

Но удивительно — голод, оказывается, помогает утихомирить волнение. И когда мы шагнули в торжественный зал, мне уже всё было фиолетово — только бы скорее выйти отсюда и что-нибудь съесть. Неплохо бы ещё платье снять и лечь на кровать, задрав ноги, но об этом лучше пока не думать.

Мы вошли в зал под марш Мендельсона, как положено. Свидетели, Ксюшка и Виталик, встали рядом, остальные расположились на стульчиках сзади. И меня в тот момент, когда марш стих и находящаяся перед нами с Лебедевым тётенька с одухотворённым лицом начала не менее одухотворённо что-то вещать, пробил такой хохот… Я затряслась, сжимая Сашкину руку, уткнулась глазами в пол, чувствуя, как в них вскипают слёзы, и изо всех сил старалась не заржать, представляя, как перебираю гречку. Полную кастрюлю очень мусорной гречки…

Лебедев нежно погладил мои пальцы, и стало легче. А тётенька между тем, к моему облегчению, уже заканчивала свою торжественную речь и приглашала нас расписаться в каких-то листочках — я из-за слёз даже толком их не рассмотрела — обменяться кольцами, выдала свидетельство о заключении брака и важно провозгласила:

— Объявляю вас мужем и женой! А теперь жених может поцеловать невесту!

«Давайте лучше в ресторан быстрее поедем», — хотела сказать я, но не успела — Сашка нежно, но настойчиво повернул меня лицом к себе, обнял и поцеловал под показавшиеся мне оглушительными аплодисменты окружающих.

Замужем. Я замужем?!

А Лебедев между тем останавливаться не собирался. Гладил меня по спине — пристойно, конечно, но всё-таки гладил — и так впивался в губы, словно безумно соскучился и теперь не может оторваться от своей невесты. Отличный спектакль.

Только вот с моей стороны это спектаклем не было. Я почти потеряла сознание в его руках — так жарко и сладко мне стало. И если бы не Сашка, сжавший меня в объятиях, я бы, наверное, точно позорно грохнулась на пол.

— Поздравляю, Стась, — шепнул Лебедев, наконец отпуская мои губы. Только губы, но вся остальная я оставалась в его руках. — Ты теперь моя жена. Будешь меня слушаться?

— Да, — ответила я, чуть дрожа, — конечно, Саш.

— Прекрасно, — улыбнулся он и вновь поцеловал меня. Длился этот поцелуй, правда, недолго — совсем рядом вдруг раздался громкий голос Лебедева-старшего:

— Всё-всё, хватит! Ты же её сейчас проглотишь, сынок.

Да и… пусть глотает.

— И в ресторан пора уже!

А вот это уже причина повесомее…

— Хорошо, — вздохнул Сашка, отрываясь от меня. — В ресторан так в ресторан. Кушать и правда хочется.

— Очень! — пискнула я, и мой… теперь уже муж засмеялся.

.

Вообще-то до ресторана мы планировали устроить фотосессию в сквере рядом с загсом. Он был хоть и маленький, но вполне себе живописный, да и погода хорошая. Но из-за всеобщего голода фотосессию решили сократить и потратили на неё не больше двадцати минут. При этом фотографировались в основном мы с Лебедевым, ну и ближайшие родственники. И свидетели, конечно. Хотя, судя по улыбке Ксюши, она предпочла бы не находиться рядом с Виталиком ни за какие коврижки. Всем прочим, конечно, казалось, что всё хорошо, но я знала эту её улыбку. Она всегда так улыбалась, когда чувствовала дискомфорт.

А потом мы наконец поехали в ресторан, и я находилась теперь уже не в отдельной машине с родителями, а вместе с Сашкой. И за рулём был, к моему сожалению, Алексей Михайлович. Я предпочла бы стороннего водителя — хоть расслабилась бы…

А так Лебедев-младший опять обнял меня, прижал к себе и начал тыкаться носом мне в шею.

Я хихикнула.

— Саш, щекотно.

— Терпи, казак, атаманом будешь, — фыркнул с водительского места мой… теперь уже свёкор. — Ещё немного до ночи подождать осталось. Хотя с учётом того, насколько вы сегодня укатаетесь, вряд ли у тебя будут силы на постельные подвиги.

Блин, вот Сашка весь в отца. Вот весь!!!

— Будут, — почти промурлыкал Лебедев, целуя меня в то место, где шея переходит в плечо. — У меня на всё-ё-ё будут силы…

— Это угроза? — пробурчала я, пытаясь не стонать и не вздыхать от удовольствия. — А то я уже боюсь.

— Пра-а-авильно, бойся! — чувственно и угрожающе прошептал Сашка мне на ухо, и между ног всё сжалось. Блин, Стася… Играет он, играет! Не нужно так реагировать…

— А подружка-то ваша, Ксюша, не замужем ещё? — спросил Алексей Михайлович, и отвечать пришлось мне: Лебедев-младший был занят. Целовал мою шею.

— Нет… м-м… не замужем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍