Я тебя не хочу - Аннa Шнайдер

37

В день свадьбы я проснулась в пять утра. Уснула в два часа ночи, проснулась в пять утра — классика жанра, который называется «психоз».

Долго лупила глаза в потолок, глядя на старые светящиеся в темноте наклейки со звёздочками и планетами. Я прилепила их туда, когда мне было тринадцать, как сейчас Ленке. Мне хотелось закрыть жуткие жёлтые пятна, которые тогда появились на нашем старом и давно не ремонтированном потолке.

Я бы хотела помочь родителям сделать ремонт в квартире, очень хотела бы. Но увы — в нашей стране частенько бывает так, что либо одно, либо другое. Либо ремонт, либо своя квартира. Наверное, это несправедливо и эгоистично, но я хотела свою.

Вот ещё одна причина, по которой я согласилась выйти замуж за Лебедева. Буду отдавать треть зарплаты родителям на ремонт. Хотя, нет — лучше просто откладывать, а потом поделиться. А то они вместо ремонта купят Ленке новый давно выпрашиваемый айфон. Они могут…

Так что… хватит рефлексировать. В конце концов, пережила же я безответное чувство к Косте? Значит, и к Сашке переживу. Не так уж это и сложно. Главное — иметь в жизни какие-то другие цели, кроме собственно любви.

Тогда, в институте, мне хотелось закончить его с отличием, добиться успехов на работе. Теперь я хочу свою квартиру. Пусть маленькую — на большую мне не накопить — и пусть где-нибудь на отшибе, но свою.

Конечно, когда тебя не любят, это больно. Особенно в подростковом возрасте. Да-да, в школе я тоже была влюблена, и тоже безответно. Так что опыт выживания в подобных условиях у меня имеется.

Я давно не маленькая девочка и знаю, как устроена жизнь. Люди всегда выбирают для любви себе подобных. И такому парню, как Лебедев, нужна девушка такая же, как он — красивая, холёная, богатая и немного легкомысленная. С безуминкой.

Меня Сашка любить никогда не будет. Поиграет с удовольствием, он обожает игры, хорошо, что не жестокие. Но любить — нет.

Я усмехнулась и повернулась на другой бок. Да, Стася, ты всегда была разумной девочкой… Жаль только, что разум не умеет приказывать сердцу.

Тогда всё вообще было бы идеально. И не ныло бы от безнадёжности, и не саднило, как разбитая коленка.

И наверное, тогда в этот день я могла бы быть счастлива. Хотя бы немного…

.

Первой приехала Ксюша, за что я была ей безмерно благодарна — если бы не она, меня к девяти часам утра колотило бы так, что пришлось бы взяться за успокоительное. Но приехала Ксюша — и стало легче. Она сделала мне массаж шеи и плеч, мы похихикали над какой-то фигнёй в интернете, вместе позавтракали и начали собираться.

К половине десятого примчались фотограф и Федя-стилист. Забавно, но фотограф — парень по имени Андрей — явно очень впечатлился Ксюшей и крутился вокруг неё, забывая о непосредственных обязанностях. Подруга, как всегда, держалась особняком и мягко наставляла Андрея на путь истинный, то есть на фотографирование меня.

А Федя, быстро приведя в порядок восторженно подпрыгивающую Ленку — вообще обычно первой «прихорашивают» невесту, но я очень просила начать с сестры, дабы она меньше скакала, — занялся мной под почти беспрерывные щелчки фотоаппарата. Раздражало это страшно.

— Лебёдушка, лебёдушка, — шептал он восхищённо, укладывая мне волосы. — Даже завидую жениху. Может, передумаешь, Стася?

Я кокетливо хихикала, потихоньку начиная проникаться атмосферой необычности этого дня. И когда Федя наконец доделал мне причёску и я облачилась в платье, накануне перевезённое Сашкой из его квартиры, а потом меня поставили перед окном для романтичной фотосессии с доставленным утром свадебным букетиком, я даже почувствовала небольшое удовольствие от происходящего.

Букет был очень красивый, из белых и розовых цветов, с вкраплениями зелёных листьев и веточек. Такой нежный, романтичный…

— Надеюсь, его поймаешь именно ты, — шепнула я Ксюшке, когда Федя закончил причёсывать и красить уже её и Андрей стал фотографировать нас вдвоём.

Подруга чуть слышно фыркнула и покачала головой.

— Ох, Стась. Увы, в пойманные на свадьбе букетики я верю ещё меньше, чем в перебегающих дорогу чёрных кошек. Ты же знаешь, мне в личной жизни не везёт.

Я сочувственно улыбнулась и погладила её по спине.

Потом Андрей фотографировал меня с родителями и Ленкой, затем — только с Ленкой, с мамой и папой по отдельности. Даже с Федей пофоткал.

— Пигмалион и его Галатея, — хмыкнула я, когда нас со стилистом поставили рядышком посреди комнаты. Федя посмотрел на меня с гордостью и задрал нос. И в этот момент Андрей щёлкнул камерой. Да-а-а, чувствую, фотография получится колоритная…

Часть гостей должна была в это время съезжаться к Лебедеву. И ещё часть подъедет уже в загс на собственных машинах. А тех гостей, которые приедут к Сашке, довезут с комфортом на заказанных автомобилях. И хотя это будут не лимузины, без пошлых ленточек и колец на капоте всё же не обошлось.

На одной из таких машин к половине первого примчался Лебедев вместе со своим свидетелем. Это был Сашкин друг детства Виталий. Мы с ним были шапочно знакомы, встречались на днях рождения Лебедева, правда, всего пару раз. Я ему никогда не нравилась, точнее, даже не я, а мы с Ксюшей — подруга Виталия отшила, и тот, кажется, разобиделся. Впрочем, гадостей он не делал, просто общался с нами обеими довольно прохладно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍