Звездное качество - Дженнифер Холл

— Не льсти себе, Грейс. Это не одно и то же. Если бы ты сама написала сценарий с нуля, другое дело. Но это сделал я. А ты просто обыграла это все несколькими словами и вставила несколько сцен.

Грейс смотрела на него, не веря, что Харрисон мог так поступать и такое говорить. Ее возмущению не было предела.

— К черту, эта моя работа! Я разобрала по частям «Опасных людей» и переписала каждое слово, сцену за сценой. У тебя годами не появлялось свежей мысли, Харрисон. Твои «Опасные люди» были куском дерьма, пока я не приложила руки. Я сделала то, что ты поленился сделать. Я писала!

Харрисон снял очки от солнца, холодно посмотрев на нее.

— Итак, чего ты хочешь?

— Я хочу того, что мне принадлежит. Хочу справедливой части от твоей сделки. Харрисон засмеялся.

— Об этом можно только мечтать. Ты и так отняла у меня много времени своим бредом. Грейс резко сказала:

— У тебя это не пройдет.

— Почему бы и нет? — в голосе Харрисона слышались издевательские нотки. — Почему бы и нет? Ты не сможешь ничего доказать. У меня все наброски и мои записки. У меня даже есть твои записки, которые ты так великодушно отдала мне. Где твои права, Грейс?

Грейс бушевала. Он был прав, но это вовсе не означало, что она сдастся без борьбы.

— Клянусь Богом, ты за это заплатишь!

Харрисон встал на ноги, сдвинул очки от солнца на макушку. Взяв Грейс за руку, он повел ее к главным воротам.

— Что ты делаешь? Убери свои руки!

— Надеюсь, ты поняла, наш роман закончен. Советую тебе уйти отсюда подобру-поздорову. Если ты этого не сделаешь, обещаю, у тебя будут неприятности.

Грейс в гневе вырвала свою руку.

— Ты, наверное, думаешь, что достиг вершин, но это ненадолго. Подумай хорошенько об этом, — бранилась она. — Ты будешь сбит с ног. Позволь сказать тебе о новом сценарии, который я начала писать. История занимательная. Бездарный сценарист пытается задушить свою жену. Ему это не удается, и он просит свою любовницу дать ему алиби. Она дает это алиби, и он бросает ее. Она тогда идет в полицию и рассказывает правду, что солгала, давая алиби своему любовнику.

— Ты ничего не получишь от меня. Ничего! — испуганно кричал Харрисон. Ты не сможешь мучить меня. Уходи. Расплескивай свою грязь. Все, что ты скажешь, я использую против тебя. Я выкручусь из любого твоего обвинения, потому что если пойду ко дну, то потяну и тебя. А теперь убирайся из моего поместья, пока я не вышвырнул тебя.

— Это не конец, Харрисон, — поклялась она перед тем, как уйти. — Я ухожу, но ненадолго.

Грейс в ярости вела машину, думая только о Харрисоне. Если он считает, что она позволит ему все захватить, то он допускает грубую ошибку. Как глупо было с ее стороны так доверять ему, любить его. Но она никогда даже и не подозревала, что он мог повести себя так изощренно, и коварно. Ну, раз он решил играть в такие игры, то и от нее пусть не ждет ничего хорошего. Она собиралась прижать его и оставить ни с чем.

Она в отчаянии крутила руль, глотая горькие слезы. Она не заплачет, нет! Но боль продолжала разрывать ей грудь, словно сердце резали по живому, и оно истекало кровью. Она любила Харрисона всей душой хотела провести с ним всю жизнь и думала, что он испытывал те же чувства. Но она глубоко заблуждалась. Он использовал ее… пользовался ее любовью в своих корыстных целях.

Какой же дурочкой она была! Ей бы пришлось ждать всю жизнь, чтобы он ушел от Габриэль, и рисковать, как прошлой ночью, перекрывая дыхание Габриэль. Слава богу, она не сказала Харрисону о своих намерениях, иначе уже была бы за решеткой к этому времени. Благодаря ей он теперь был богатым человеком.

Она легко приняла решение отключить дыхательный аппарат Габриэль, всегда придерживаясь мнения, — если у тебя есть препятствия, их нужно устранять. Габриэль тогда казалась единственной причиной, препятствующей достижению ее цели, — стать миссис Харрисон Мо-ор. Теперь, после встречи с Харрисоном, Габриэль не представляла никакого препятствия. Грейс даже не знала, умерла ли она. Она уже собиралась позвонить больницу, когда ей попалась на глаза газета с сообщением о продаже Харрисоном сценария.

Уничтожить Харрисона — вот что теперь было важным для нее. Она не пойдет и не станет рассказывать, как была задушена Габриэль, — полиции ни к чему об этом знать. Все-таки кое-какие следы вели и к ее порогу. Она собиралась сделать так, чтобы все повернулось против Харрисона.

После того как ушла Грейс, Харрисон вернулся к своему шезлонгу и смазал себя маслом для загара. Надвинув на глаза очки от солнца, он намазал и волосы, чтобы осветлить их, — золотистый оттенок волос входил в моду в Калифорнии.

Харрисону очень нравилась его вновь приобретенная свобода. Жизнь без Габриэль, лежавшей без сознания, и Грейс, от которой он отделался, еще никогда не казалась ему столь приятной. И если он захочет — так будет всегда.

Меньше всего Харрисон собирался конфликтовать с Грейс. Он имел с ней дело, пока она устраивала его. Больше его это не волновало. У него были свои планы. Большие планы. Он собирался иметь все: славу, удачу, престиж. И, конечно, в эти планы не входила Грейс Уорен.

После того как она отдала ему сценарий, у него не было намерений убивать ее. Но теперь это нужно сделать: она представляла опасность, которую необходимо убрать.

У пруда зазвонил телефон. Сделав глоток джина с тоником, он поднял трубку и услышал на другом конце провода радостный голос Питера Фонтано.

— Харрисон, замечательная новость. Габриэль пришла в сознание!

Трубка выскользнула из пальцев Харрисона, внезапно ставших безжизненными.

Хизер улыбнулась в камеру, подчиняясь ритму Дженет Джексона.

Она позировала уже в четвертый раз с тех пор, как вернулась из Небраска. О ней уже писали в нескольких журналах, а теперь журнал «Пипл» собирался выпустить номер, посвященный звездам девяностых годов. Она не только вошла в этот список, но ее фотографию собирались поместить на обложке, вместе с другими восходящими звездами.

Ее первая обложка! В журнале «Пипл». О ней узнают везде! Хизер была на вершине счастья! Определенно, ее звезда восходила.

— Где ты будешь сниматься еще? — спросил Хизер корреспондент из журнала «Премьера».

Не в пример другим корреспондентам, с которыми она имела дело, он не обращался с ней, как с безмозглой куклой. Его явно интересовало то, что она собиралась сказать. Он чем-то напоминал ей Питера.

— Я пока не знаю. Уже есть несколько предложений, но не могу сказать, на чем остановлюсь.

Хизер подумала о Питере, не замечая обращенной к ней улыбки корреспондента. Как ни странно, но произошла удивительная вещь, они с Питером стали близкими друзьями. Они встречались за ленчем и обедом, ходили за покупками, в кино и иногда на побережье. Они доверяли друг другу свои проблемы и помогали советом. Все повернулось для них совершенно неожиданно, если брать во внимание обстоятельства их знакомства.