Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры - Константин Буланов

И пока "торговые партнеры" занимались оформлением бумаг и подсчетом будущих прибылей, тысячей километров севернее ушел из жизни отдавший приказ о капитуляции крепости и остатков флота адмирал Дин Жучан. Помимо экипажей кораблей и гарнизона последних фортов, которые по договоренности с японцами должны были быть беспрепятственно пропущены из крепости, удалось спасти лишь три миноносца, ушедших в ночь перед сдачей крепости в Чифу, да бронепалубный крейсер "Чингъюань", для которого сбросились углем со всех остальных кораблей флота. Последний смог прошмыгнуть незамеченным мимо японского флота и после дополнительной бункеровки в Шанхае, уйти на соединение с Гуандунской эскадрой. Не достался японцам и флагманский броненосец подорванный командой так, что о его восстановлении не могло быть и речи.

Вместе со своим адмиралом покончили с собой командиры обоих броненосцев и военный комендант Вэйхайвэя – генерал Дай Цзунцянь, так что у праздновавших победу японцев возникли немалые проблемы с подписанием официального акта о капитуляции. В конечном итоге с китайской стороны подписи поставили гражданский губернатор Вэйхайвэя и британский капитан на китайской службе Мак-Люр. 15-го февраля японские корабли вошли на внутренний рейд Вэйхайвэя. Остававшиеся к тому времени на плаву китайские корабли, в том числе броненосец "Чжэньюань", крейсера "Пинъюань" и "Цзиюань" спустили флаги. По распоряжению адмирала Ито китайцам оставили небольшое учебное судно "Канцзи", на котором были перевезены в Чифу тела Дин Жучана и других китайских командиров. Таким образом, японцы отдали последние почести своим противникам, уважая их доблесть. При отбытии "Канцзи" японская эскадра, выстроившаяся в бухте, салютовала поднятому над кораблем флагу адмирала Дина. Нескольким тысячам китайских военных и беженцев, перевезенных японцами с Люгундао обратно в город, было предоставлено право свободно покинуть Вэйхайвэй, либо остаться в городе при гарантиях полной безопасности.

Пусть война все еще продолжалась, но именно в этот день прекртилось всякое противостояние китайского и японского флотов. И лишь одному маленькому минному крейсеру еще две недели предстояло прятаться от разъяренных его успехами японцев, стараясь не попасть на зуб вышедших на охоту "Иосино" и "Яеяма".

Встреча, которой столь яростно жаждали японские моряки, произошла 5-го марта на внешнем рейде Шанхая. И повезло не рыскавшим по портам и бухтам быстроногим охотникам, а оставленной сторожить проходящие ремонт и модернизацию некогда японские, а теперь русские суда числящиеся собственностью пароходства "Иениш и Ко" канонерской лодке "Осима". Заметно уступая в скорости разыскиваемому рейдеру, после проведенного довооружения она вчетверо превосходила минный крейсер по вооружению, а если учитывать тип орудий, то перевес в силе становился еще более заметным. Семь скорострельных 120-мм орудий Армстронга и восемь 47-мм пушек Гочкиса грозили неминуемой гибелью сравнимому по размерам русскому минному крейсеру. Тем большим оказалось удивление ее офицеров, когда очередным утром в подходящем к порту судне они смогли опознать "Полярного лиса" внаглую идущего прямиком на них.

Тут же была пробита боевая тревога, и десятки артиллеристов со скоростью застуканных на кухне тараканов разбежались по своим боевым постам, в предвкушении поглядывая на будущую добычу. Этот небольшой минный крейсер своими действиями успел настолько достать большое начальство, что за его уничтожение были обещаны не только дождь наград и очередных званий, но и солидное денежное вознаграждение для каждого причастного к его потоплению. Насколько большим было первоначальное возбуждение, настолько же большим оказалось последовавшее разочарование, когда на повернувшимся бортом к японской канонерке "Полярном лисе" вместо военно-морского флага Империи Цин удалось разглядеть русский торговый флаг. К тому же во избежание никому не нужного эксцесса, вскоре над минным крейсером взвился еще и белый флаг, вводя японцев в еще большее замешательство.

Иениш даже не думал сопротивляться требованиям вскоре поступившим с японского корабля и застопорив ход, принял досмотровую партию во главе с капитаном канонерки, решившим лично разобраться в творившихся непонятках, никак не укладывающихся в его голове. Наверное, этот день был одним из самых счастливых в жизни скромного китайского переводчика Лиу Цуна. Присутствовать при разговоре двух капитанов и видеть, как в глазах японца плещется ярость от осознания собственного бессилия, было настоящим подарком небес. Не давший какого-либо результата осмотр полностью безоружного судна и оригинал подписанного в свое время договора охраны водных границ Империи Цин силами яхты "Полярный лис" с предоставлением 110 инструкторов для обучения китайских моряков, прекратившего свое действие с окончанием последнего дня февраля, надежно прикрыли тыл отставного капитана 1-го ранга Российского Императорского Флота от нападок японского коллеги. От настойчивых же предложений прогуляться до ближайшей японской военно-морской базы Иениш благоразумно отказался и в ответ предложил подождать его на рейде Шанхая, а впоследствии сопроводить во Владивосток, если у моряков японского военно-морского флота найдется свободное время.

Эпилог

Император Александр III, просматривая собранные газетные вырезки, посвященные действиям некоторого числа его подданных в завершившейся полгода назад Японо-Китайской войне, хмыкнул себе в усы и перевернул очередную страницу с красующейся на ней фотографией ведущего огонь "Полярного лиса", над которой жирным шрифтом выделялся заголовок передовицы – "Век КАПЕРОВ не закончился!".

Авантюра, буквально навязанная ему Иенишем, закончилась полнейшим триумфом, как для непосредственных участников похода, так и Российской Империи вцелом. Сыпавшиеся поначалу от послов Великобритании и Японии ноты протеста весьма скоро сошли на нет, лишь слегка потрепав нервы российского государя, но эта мелочь окупилась во сто крат удачными действиями всего лишь одного небольшого русского корабля, добившегося больших успехов, чем весь многочисленный китайский флот. И если прежде к русским военным морякам относились просто с уважением, то после столь грандиозной демонстрации выучки и навыков кучки отставников, многие начали поглядывать в сторону всего российского флота с заметной опаской. И такая реклама возможностей одного из двух союзников России стоила многого.

Естественно, большинство военно-морских держав не принимали японцев и уж тем более китайцев за равных. Потому, результат достигнутый одним минным крейсером был воспринят хоть и с удивлением, но весьма положительно – белый человек наглядно продемонстрировал свое превосходство над азиатами. Заодно, действия Иениша заставили серьезно задуматься и самих японцев. И если в начале боевых действий они пытались демонстрировать свою боевую мощь и удаль находящимся в Японии и Китае экипажам кораблей Русского Императорского Флота, доказывая свое право распоряжаться в этих водах, то к окончанию зимы 1895 года старались держаться как можно дальше от русских, стараясь не нервировать их лишний раз. "Полярный лис" с лихвой выполнил свою скрытую миссию по предупреждению японцев от резких действий по отношении России и подготовил хорошую почву для дипломатов, которым вскоре предстояло отстаивать экономические интересы империи в Тихоокеанском регионе. Он даже так и не смог для себя решить, какой именно фактор оказался наиболее действенным – вся Средиземноморская эскадра Русского Императорского Флота, наконец добравшаяся до тех краев или один единственный минный крейсер с его предприимчивым капитаном.

В конечном итоге не остались в стороне от сдерживания не на шутку разошедшихся японцев и прочие державы имевшие собственные интересы в Китае. Япония, еще не окрепнув и не заработав достаточный политический вес, нацелилась на слишком большой кусок, что шло в разрез с интересами не только России, но и Франции, Германии, Великобритании, Америки. Но если две последних остались в тени и промолчали, то первая тройка оказала более чем серьезное давление на Японию при подписании Симоносекского мирного договора с Империей Цин. В результате, Китай полностью сохранил все материковые территории, лишившись только Формозы с Пескадорскими островами, да потеряв всякое влияние в Корее. Не говоря уже о громадной контрибуции и торговых привилегиях для японцев.

Убедившись, что Иениш с компаньонами, в отличие от многих прочих, является человеком дела, Александр III частично удовлетворил его просьбу озвученную задолго до начала похода, в одно мгновение превратив отставного капитана 1-го ранга в одного из наиболее влиятельных людей на дальневосточных землях Российской Империи, чему также немало поспособствовал оставшийся у тех берегов небольшой частный пограничный крейсер "Лисенок", переделанный из трофейного большого японского миноносца, в компании с рядом взятых у японцев трофеев принявшийся активно помогать патрульным кораблям Сибирской военной флотилии в деле борьбы с контрабандистами и браконьерами. Не стал император запрещать и частную экспедицию в Трансвааль, что Иениш уже начал снаряжать за свой счет. Золото стране было необходимо, а на собственных приисках царил такой бардак, что сам черт ногу сломит. Не осталась без работы и частная охранная компания, получившая, в связи с развязанной итальянцами войны с Эфиопией, заказ от империи имевшей немало своих интересов в этих землях – одним из немногих сохранивших независимость от колониальных держав на всем Африканском континенте, да к тому же с населением исповедующим христианство наиболее близкое к православию.