Прав ли Дэн Сяопин, или Китайские инакомыслящие на пороге XXI века - Юрий Галенович

Хэ Цинлянь также приходит к выводу о том, что в КНР в результате политики Дэн Сяопина имеет место расцвет беззакония. Одной из важных сторон нынешней ситуации является то, что после 1992 г. отток капитала на личные счета власть имущих за границами КНР сравнялся с притоком капитала в страну в виде инвестиций. Так происходит расхищение государственных ресурсов. Хэ Цинлянь полагает, что нынешние директоры предприятий или управляющие государственными компаниями это, по сути дела, "полувладельцы" или "полусобственники" государственных учреждений и предприятий, которые при поддержке подкупленных ими государственных чиновников обладают возможностью распоряжаться государственной собственностью и в то же время не несут никакой ответственности за убытки.

С точки зрения Хэ Цинлянь, в КНР сегодня нет настоящего рынка, но есть лишь его "симуляция"; причем на этом рынке конкуренция носит политический характер. Иначе говоря, в ней побеждает тот, за кем стоит более важный государственный чиновник. Повсеместным явлением в КНР, как отмечает Хэ Цинлянь, является и невыплата заработной платы. Происходят массовые увольнения, причем этот процесс идет нарастающими темпами. К концу 1998 г. было уволено, вероятно, уже более 20 млн. человек рабочих госпредприятий. И это в добавление к 120 млн. сельских мигрантов в городах страны.

На основе анализа Хэ Цинлянь приходит также к выводу о том, что банки в КНР сегодня, по сути дела, являются банкротами. Огромные масштабы приобрели спекуляции с землей. В стране повсеместно имеет место такое явление, как затоваривание. Уже нельзя исключать девальвацию юаня. Колоссальный ущерб наносится окружающей среде. В КНР усиливается социальное неравенство. При всем этом новые китайцы, или бароны-грабители, как называет дельцов и королей теневой экономики Хэ Цинлянь, смыкаются с партийными чиновниками, становясь их союзниками в противодействии царству закона.

В целом Хэ Цинлянь приходит к выводу о том, что стратегия Дэн Сяопина, согласно которой надо было быстро развивать экономику и отказываться от перемен в политической сфере, явилась громадной ошибкой.

Обращаясь к вопросу о настроениях в китайском обществе, Хэ Цинлянь на первое место ставит накопившееся громадное возмущение, гнев большинства людей, обращенный против властей и тех методов, с помощью которых власть имущие составляют свое богатство. Хэ Цинлянь подчеркивает, что страну захлестнула волна недобросовестности в деловых отношениях. Деньги оказались сегодня в КНР выше морали. Причем вина за это ложится, с точки зрения Хэ Цинлянь, прежде всего на Дэн Сяопина, на КПК.

Самым главным итогом двадцати лет "реформ" Дэн Сяопина, по мнению Хэ Цинлянь, стал не быстрый экономический рост, а ситуация, при которой в стране не осталось ценностей морального плана. Хэ Цинлянь считает, что Китаю грозит мафиозная модель развития. Хэ Цинлянь на основе фактов приходит к выводу о том, что главная цель руководителей современного Китая, номенклатуры ЦК КПК, состоит в том, чтобы, используя имеющуюся в их руках политическую власть, обеспечить плавное "перетекание" своего руководящего положения во власти из одной экономической системы в другую экономическую систему. (Кстати, с этой точки зрения по-иному начинает высвечиваться и лозунг Дэн Сяопина: "Одно государство - две системы".) Иначе говоря, чиновники КПК?КНР уже занимают денежно-властные экономические позиции применительно к той системе, которая, с их точки зрения, неизбежно возобладает в стране; речь идет в конечном счете о капиталистической системе или о чудовищном гибриде капиталистической системы наживы и эксплуатации с социалистической безответственностью власть имущих перед лишенным собственности населением.

Хэ Цинлянь стоит на той точке зрения, что у страны сегодня нет светлых перспектив. Не случайно население в Китае начинает все больше приходить к мысли: то, что именовалось революцией и ее победой в 1949 г., созданием КНР под руководством КПК, сегодня стоит под вопросом, ибо простому народу это ныне ничего не дало, а лишь обогатило чиновников и власть имущих.

По мнению Лю Биньяня, нынешние высшие руководители КПК могут попытаться маневрировать, намекая на то, что они не несут ответственности за политику и "реформы" Дэн Сяопина. В то же время они пока не проявляют никаких признаков намерений изменить ситуацию и политику существенным образом.

Сама Хэ Цинлянь выступает как человек, твердо придерживающийся принципов нравственности. Это может показаться идеализмом, но нельзя исключать и острых столкновений в Китае именно между сторонниками нравственной чистоты и теми, в ком они видят "новых китайцев", составивших свои состояния нечестным путем, и партийно-государственных чиновников, находящихся в сговоре с этими "новыми китайцами".

Хэ Цинлянь видит, что наиболее вероятная перспектива для Китая - это совместное правление властей и мафии. Отрицательные явления в экономической и политической жизни общества в КНР усугубляются именно тем обстоятельством, что у власти в стране продолжает находиться КПК.

Можно, очевидно, по-разному относиться к мыслям Хэ Цинлянь и Лю Биньяня, но нельзя не принимать их всерьез. Они отражают очень многие действительно имеющиеся в континентальном Китае настроения широких слоев населения страны. - Ю.Г.)

К ЧЕМУ СТРЕМИТСЯ КИТАЙСКАЯ ДУША,

ИЛИ КТО ТАКОЙ ЛИ ХУНЧЖИ

И ЧТО ТАКОЕ "ФАЛУНЬГУН"

В 1999 г. в Пекине с большим размахом были проведены мероприятия по случаю пятидесятилетия Китайской Народной Республики, государства, где, согласно его Конституции, Коммунистическая партия Китая ведет за собой народы Китая и руководствуется марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна. Одна из московских газет поместила в те дни статью под заголовком: "Тысячелетний Китай справляет полвека". В то же время из КНР приходили сообщения о том, что перед праздниками и в столице, и в крупных городах страны были предприняты беспрецедентные меры безопасности.

Очевидно, у властей было немало причин для беспокойства. Одна из них - возможные акции последователей нового религиозного движения, современного толкования буддизма в Китае и, в частности, понятия дхармачакры, или "колеса дхармы" (колеса бытия, колеса жизни).

Акция у Чжуннаньхая

И действительно, в апреле 1999 г. произошло доселе невиданное и неслыханное в истории КНР событие. Как по мановению волшебного жезла, причем неожиданно для органов общественной безопасности КНР, резиденция руководителей партии и государства, "пекинский Кремль" Чжуннаньхай, часть бывшего императорского зимнего дворца в самом центре города, был взят в осаду более чем десятью тысячами людей, которые устроили под его стенами и у главных ворот молчаливую сидячую забастовку.

Эти люди появились как бы неизвестно откуда, пришли поодиночке или небольшими группами; среди них было много приезжих из самых разных провинций; они сидели и стояли молча. Не было ни лозунгов, ни выкриков, никаких насильственных действий и никаких видимых вожаков или организаторов. Но было такое ощущение, что атмосфера сгущалась. Это была молчаливая, но грозная туча людей. Власть имущие, которым немедленно доложили о происходившем, некоторое время пребывали в растерянности. Возможно, что были колебания, наверху не знали, что предпринять, по какому из двух очевидных для них и обычных в прошлом путей пойти: применить ли силу, как это было в 1989 г. на площади Тяньаньмэнь и прилегающих к ней улицах Пекина (а в апреле 1999 г. события разворачивались главным образом снова на главном проспекте столицы КНР - Чанъаньцзе вблизи от той же площади Тяньаньмэнь), или решить вопрос мирным путем. Вероятно, особенно трудна была задача, вставшая перед главой правительства страны Чжу Жунцзи, которого многие видели основным представителем сил, стремившихся продолжать и углублять преобразования в стране. Возникала даже мысль о том, что некоторые из его политических соперников в руководстве партии и государства злорадно потирали руки, думая, что Чжу Жунцзи попал в безвыходное положение, и рассчитывая на то, что любые его шаги можно будет впоследствии истолковать как повод для смещения его с поста премьера Госсовета КНР.

Чжу Жунцзи поступил следующим образом: сила не была тогда применена; напротив, у собравшихся удалось выяснить, чего они хотят. Оказалось, что это сторонники своего рода необуддизма, которые выдвигали два требования: во-первых, чтобы власти разъяснили свое отношение к появившейся в одном из провинциальных журналов статье с осуждением их движения и, во-вторых, чтобы из-под ареста были освобождены активисты движения, задержанные в Тяньцзине, где за несколько дней до пекинских событий тоже прошли молчаливые забастовки с участием тысяч людей.

Власти обещали рассмотреть эти пожелания. Узнав о позиции властей, молчаливая масса людей оставила Чжуннаньхай, рассеялась и исчезла. Инцидент был исчерпан.