Лимонный хлеб с маком - Кристина Кампос

class="p1">«Я подписал контракт с арабами на рейс в Грецию. Буду отсутствовать в июле и августе. Когда возвращусь в сентябре, больше не желаю обмениваться посланиями, а приеду за тобой».

Ну почему текстовое сообщение из нескольких десятков слов так потрясло ее? С каждым СМС от Антонио она чувствовала, как некий материальный объект понемногу проходит через ее тело и наполняет его малыми дозами удовольствия. Берет начало в груди и спускается к животу, пока не достигнет самого сокровенного места… а ведь это просто слова. Она сделала глубокий вдох, пытаясь заблокировать предательское ощущение, охватившее ее тело, и злясь на себя за отсутствие контроля.

– Анна, с тобой все в порядке?

– Пора звонить поставщику муки, она уже заканчивается. Летом приходится удваивать заказы, – объявила Каталина.

– А куда звонить-то?

– У Лолы в спальне на столике лежала очень старая бордовая папка с номерами телефонов всех поставщиков.

– Не было там никакой папки, как и бумаг. Я никогда их не видела, – удивилась Марина.

– Тогда поищи в шкафу.

– И там ничего нет.

– Значит, твой муж выбросил их вместе с огромным количеством мешков, которые он наполнил.

– Мы пока ничего не выбрасывали, держим в пакетах в кладовке, но бумаг там нет.

Марина была уверена, что в доме нет ни старых папок, ни телефонных книг, ни блокнотов, ни фотографий, ни счетов. Но она не собиралась упускать возможность разузнать что-то еще, какой бы незначительной ни была информация.

– Пойдем-ка взглянем вместе, – позвала Марина, поднимаясь по лестнице.

Каталина последовала за ней. Ньебла подошла к пекарше, виляя хвостом. Матиас после завтрака мыл чашки в раковине.

– Ах, сколько же тут осталось воспоминаний, – вздохнув, задумчиво сказала Каталина по-майоркански, увидев кухню своей бывшей подруги.

– Доброе утро, Кати, – приветствовал ее Матиас на майорканском, ополаскивая стаканы.

– Доброе, Матиас. Ты спать сегодня хороший, да? В Вальдемосе спать от души, правда, красавчик? – заорала Каталина.

– Да. Красавчик сегодня спать очень хороший, – отвечал Матиас, берясь за швабру.

– До чего же хороши эти немцы, – не унималась Каталина и снова посмотрела на Марину. – Такой спокойный. Со щеткой, мылом «Фэйри» и метлой. Будто ему все это привычно…

Матиас вопрошающе посмотрел на Марину в ожидании синхронного перевода: некоторые испанские слова прозвучали для него впервые. Марина ответила гримасой, означающей: «Ничего важного».

– Да, и майорканские мужики могут взяться за метлу. А вот что касается щетки для мытья посуды… – заметила Каталина, открывая ящик шкафа. – Вот здесь хранились счета, – доложила она, уставившись в пустой ящик.

– Внутри ничего не было, я же тебе говорила. Всего лишь несвернутые салфетки.

Удивленная Каталина последовала за Мариной в спальню.

Открыли ящик прикроватной тумбочки, а там только стетоскоп и блокнот «Молескин».

– Вот тут она хранила свою папку.

– А что-нибудь еще у нее было?

Каталина подняла брови. Надо же, ее новая подруга опять перешла в наступление; какая же она упрямица.

– Еще – небольшой альбом с семейными фотографиями и снимками с праздника Блаженной[32]. Лола была одной из главных танцовщиц, и организаторы праздника всегда ее фотографировали.

Каталина выждала несколько секунд, призадумавшись.

– Я тоже не возьму в толк, куда все исчезло. Ведь Лола покинула нас внезапно, не успев оповестить о болезни. Смерти она никак не ожидала. Когда я последний раз прощалась с ней, она была в порядке. На следующий день Ньебла вдруг начала лаять у двери моего дома… Мы помчались сюда и обнаружили тело; выглядела Лола спокойной, только глаз не открывала. Но все было на своих местах. Наверно, кто-то сюда входил, спроси-ка свою сестру. Ну ладно, теперь уже не важно. Дома у меня есть номер телефона поставщика муки, я сообщу тебе сегодня ближе к вечеру.

Они спустились на первый этаж. Матиас выносил мешки с мусором на улицу.

Каталина заметила красивый красный кардиган, который ее подруга иногда надевала летними вечерами, если северный ветер забредал в Вальдемосу.

– Не возражаешь, если я оставлю его себе? – спросила она, вытаскивая кардиган из мешка для мусора.

– Бери все, что хочешь, Кати.

Но она не пожелала больше ничего и с грустью наблюдала, как Матиас тащит по улице семь мешков, наполненных сковородками, кастрюлями, старыми безделушками, футболками, юбками и сандалиями. Ей показалось, что мешки наполнены жизнью Лолы.

Марина и Матиас посетили магазин «Икея», чтобы купить диван-кровать, шкаф и пару светильников для комнаты, где будут спать Лаура и ее дочь. И еще татами для Зигфрида. Матиас немедленно приступил к работе, точно следуя письменным инструкциям, в которых объяснения были иллюстрированы улыбающейся фигуркой с гаечным ключом. Через шесть часов, несколько раз покрыв матом гребаных шведов, он собрал-таки шкаф и диван-кровать в гостевой комнате.

– Как же я устал, – признался он, упав на диван в одиннадцать часов вечера.

– Да ты же вкалываешь без передыха. Откровенно говоря, Матиас, я не уверена, что стоит так сильно ремонтировать дом.

– Но нельзя же размещать их на ночь в кладовке, не покрасив ее и не приведя в порядок кровать… К тому же ты выгоднее его продашь.

– Что правда, то правда, – согласилась Марина.

– Как же здесь хорошо, – вздохнул он, беря ее за руку.

– И я в первый день почувствовала себя здесь так хорошо. Сразу же, едва вышла из такси. В нашем поселке есть что-то особенное… Знаешь, я все время думаю о злополучной папке. Уверена, что ее унес Армандо.

– Когда приедет Зигфрид, мы можем слегка припугнуть Армандо, – сказал Матиас, изобразив на лице жестокость, а потом хитро улыбнулся и спросил по-немецки: – Как будет на испанском «ублюдок»?

– Можно сказать «козел», – небрежно перевела Марина. – Мне известно, Матиас, что тут скрыто что-то еще, и он об этом знает. В этих стенах находится нечто, что от меня ускользает. Ясно, что Лола нуждалась в деньгах для уплаты налога за наследство. И что она просила их у Томеу, как я догадалась из разговора с его женой. Также Лола просила и у других. Пока дело не дошло до моей бабушки. Но все это выглядит странно.

– Ничего странного в том, что такие женщины, как твоя бабушка, у которых водятся деньги, помогают медсестрам или нянечкам, или кому-то еще. Случается, и миллионеры лишают своих детей наследства, чтобы оставить капитал «Врачам без границ» или ласковой латиноамериканке, которая заботилась о них в последние годы их жизни. Ну а Нерея помогла Лоле. К тому же деньги та ей не вернула, а сделала совладелицей.

Марина не ответила. Однако ей было ясно, что необходимо встретиться с зятем и выяснить, не брал ли он что-нибудь из дома. Поговорить наедине.

– Правда