Прикосновение - Рустам Ибрагимович Ибрагимбеков

Валя и аспирант танцуют на расстоянии друг от друга, каждый сам по себе, будто позабыв о партнере.

Э л ь д а р. Вода в колодце прибывает?

С е с т р а. Мама сказала, что очень медленно.

Э л ь д а р. А у соседа?

С е с т р а. Они качалку поставили. Теперь у них полно воды будет.

Э л ь д а р. А нам к ним нельзя подключиться?

С е с т р а. Они предлагали, но это очень дорого. А бесплатно мама ни за что не согласится. Теперь что, они до вечера танцевать будут?

Э л ь д а р. Должна же музыка кончиться… Как себя мама чувствует?

С е с т р а. Плохо. Ноги опухли. Совсем ходить не может. Камни ползком перетаскивает.

Э л ь д а р. Как ползком?

С е с т р а. Я даже заплакала, когда увидела первый раз. А папа сказал, что она уже давно так делает: садится на песок и боком так ползет, а камень на коленях.

Э л ь д а р. Это уже что-то новое.

С е с т р а. Камни за забором лежат, и по ночам их воруют.

Э л ь д а р. Черт с ними, с камнями, она же надорваться может. (Поворачивается к танцующим, грубовато.) Ну ладно, потанцевали, и хватит.

Валя, словно очнувшись, останавливается, удивленно смотрит на Эльдара.

Э л ь д а р (подходит к ней). Я должен ехать, меня ждут родители.

Аспирант, продолжая танцевать, приближается к магнитофону и выключает его ногой.

На даче  м а т ь  и  о т е ц, занимаясь своими делами, наблюдают за развитием событий в квартире Эльдара.

Мне надо ехать.

А с п и р а н т. Извините, шеф, еще один бокал, и я исчезаю. (Разливает шампанское по бокалам.)

С е с т р а (отодвигает свой бокал). У меня уже есть.

А с п и р а н т. Предлагаю последний тост за виновника сегодняшнего торжества. В день двадцатипятилетия у него появилось странное желание жениться. Пожелаем ему успеха. Будьте здоровы.

Э л ь д а р. Будь здоров.

А с п и р а н т (сестре и Вале.) А вы не хотите выпить за мое здоровье?

С е с т р а. У меня уже голова кружится.

А с п и р а н т. Не беспокойтесь, я вас провожу. Шеф, пусть эта штука останется у вас. (Показывает на магнитофон.) Я потом заберу. Можно?

Э л ь д а р. Можно.

А с п и р а н т (Вале). Понравилась музыка?

В а л я. Да.

А с п и р а н т. Гениальная музыка. Еще раз простите за нашествие. Оривидерчи! Валюша, надеюсь, еще увидимся. (Сестре.) А вас я похищаю. Прошу.

С е с т р а. Благодарю.

А с п и р а н т (направляясь к двери, сестре). Вы правы, мужчины совсем с ума посходили…

Аспирант и сестра уходят. Эльдар садится в кресло. Валя подходит к нему и обнимает.

В а л я (огорченно). У тебя испортилось настроение.

Э л ь д а р (сухо). Немного. (Помолчав.) Надеюсь, ты понимаешь, что дело не в том, что я тебя приревновал?

В а л я. Конечно. (Целует его.)

Э л ь д а р. Я даже люблю смотреть, когда ты танцуешь… Но всему свое время… Это же нелепо: утро, времени у нас в обрез, мне надо ехать на дачу, ты знаешь мое отношение к этому балбесу — и вдруг пускаешься с ним в пляс…

В а л я. Извини, родной, я не подумала обо всем этом…

Э л ь д а р. Но танцевала с таким упоением, будто никого вокруг тебя нет и не было.

В а л я (виновато). Музыка очень хорошая.

Э л ь д а р (вдруг грустно улыбнувшись). Дело не в музыке, а в тебе. Все, что тебе нравится, ты делаешь как-то безудержно…

В а л я. Да, это правда.

Э л ь д а р. Я уже говорил тебе об этом…

В а л я. Там было совсем другое…

Э л ь д а р. То же самое. Здесь музыка, а там море.

В а л я. Я не думала купаться. Я хотела погулять на берегу.

Э л ь д а р. Ну ладно, кончим эти глупые разговоры. Я просто хочу, чтобы ты поняла, что иногда все же надо сдерживать свои желания. Десять человек сидят, ждут, волнуются, наконец ты являешься мокрая и заявляешь, что в три часа ночи ходила на море купаться…

В а л я (виновато). Вода была такая теплая! Итак захотелось покупаться! Я заплыла далеко и потом долго добиралась до берега. (Целует его.) Я так тебя люблю. Я так хочу, чтобы все у нас было хорошо. Я буду стараться…

Некоторое время сидят, прижавшись друг к другу.

Э л ь д а р. Все будет хорошо.

В а л я. Я так надеюсь.

Э л ь д а р. Мы любим друг друга… И поэтому все будет хорошо.

В а л я. Я гадала на картах… Ты не смейся… Ездила к женщине одной… И знаешь, очень хорошо карты легли… Она сказала, что редко так выходит. Я вообще-то не верю, но успокаивает.

Э л ь д а р. Я абсолютно убежден, что все будет хорошо… Самое трудно было — найти друг друга. А теперь уже проще. Теперь надо жить вместе, рожать детей, растить их… Старикам моим ты понравишься… Я в этом не сомневаюсь… И с твоими тоже договоримся как-нибудь… Разница в возрасте заметна только сейчас, лет через десять это и видно не будет…

В а л я. Да, конечно, ты понравишься моим. Ты не можешь не понравиться… Они всегда мечтали, чтобы я встретила такого человека. Доброго, благородного. Они очень обрадуются тебе, потому что боялись за меня… что я плохо кончу… Отец даже бил меня.

Э л ь д а р. За что?

В а л я. Я потом долго с ним не разговаривала… И он тоже очень мучился. Он страшно любит меня и всю жизнь баловал, а теперь вот страдает из-за этого.

Э л ь д а р. А за что все-таки он тебя бил?

В а л я (грустно). Он многого не понимает и поэтому сердится. И прав, наверное… Ну хорошо, что у нас с тобой так все прекрасно… А если бы нет?.. Если бы мы нравились друг другу, но это было бы не так серьезно?.. Я же ночую у тебя… Я, конечно, каждый раз придумываю что-то, но он же чувствует.

Э л ь д а р. Он что, из-за меня тебя бил?!

В а л я. Нет, это было раньше… (Продолжает, не глядя на Эльдара, с горечью.) Ты меня не очень хорошо знаешь. Я же тебе говорила, у меня странный характер… Когда люди делают что-то плохое, ну, не плохое, а то, чего нельзя делать, они часто даже не догадываются об этом. А я все понимаю, когда поступаю дурно, знаю, что так нельзя, что неприлично, а все равно делаю.

Э л ь д а р. Кто, собственно, знает, что прилично, а что нет?

В а л я. Но чувствуешь же…

Э л ь д а р. Нет никаких единых правил… Каждый раз все по-разному. То, что в одном случае любовь, в другом — похоть. Один ест много, и это ему только на пользу, а другой от такого количества пищи жиреет.

В а л я. Да, это так. (С грустной усмешкой.) Когда рассуждаешь… А в жизни все сложнее. Иногда ведь понимаешь, что жиреешь, но все равно продолжаешь есть. Ничего не можешь с собой поделать.

Э л ь д а р (удивлен ее тоном). Но почему не можешь?

В а л я. Не можешь — и все. А потом сама себе противна… (Голос ее срывается.)

Э л ь д а р. По-моему, ты преувеличиваешь.

В а л я (с какой-то глубокой внутренней болью). Если бы. (Встретившись взглядом