Полное собрание стихотворений - Афанасий Фет

22 октября 1891

Новогреческая песня

Но на что твоей матери лампа ночная?Нет, не мучай меня, не терзай ты до слез!Ведь и солнце в дому, и луна молодая…Нет, не мучай меня, не терзай ты до слез!

25 января 1892

П.Н. Каратееву

Оглянитесь вы на бога!Как соседа не проведать?Привезли дождя мы много;Не приедете ль обедать?

«О боже, боже! все народы мне…»

Максимилиан

О боже, боже! все народы мнеПокорны, как-то — Азия, Европа,Америка и Африка и… и…И Полинезия. — На море и на сушеНайдется ли единый человек,Который бы бестрепетно дерзнулСтать пред моими светлыми очами?Уж подлинно в сорочке я родился,Чего-чего нет только у меня?Здоровья ли? Хоть борода седеет,Но я болезни знаю лишь по слуху —И силы мне еще не занимать.Намедни как-то шут мне надоелА всё он мне по глупости угоден, —Я дал ему щелчка полушутя,Без памяти бедняга с ног слетел,и три часа водою отливали.Богатства ли? И поминать не стоит!У мужика иного столько ржиИ за сто лет в амбаре не бывало,Как у меня одних бурмицких зерен,Алмазов, изумрудов, а про деньгиУж я молчу. Про то хоть знают все,А вот про что один я только знаю:По всем садам моим и по лесамС червонцами да с мелким серебромСороковые бочки позарыты.Про них молчок. Но драгоценней ихЕсть у меня сокровище и клад,Который день и ночь алмазным блескомГорит тихонько — камень-самоцвет.Клад этот ты, голубка, дочь моя,Смиренная, прекрасная царевнаАнастасия. Грешный человек,Я ей отец, а видеть не могуЯ равнодушно кротости такойИ красоты девичьей ненаглядной.Уж подлинно что камень-самоцвет:Горит, дрожит и прямо в душу светитИ, точно камень, слова не проронит.Да, я и царь счастливый и отец.Отец счастливый? Максимилиан!Как только ты дерзнул о том помыслить?Знать, у тебя совсем отшибло память,Что ты забыл ту лютую змею,Которая ехидными зубамиТебе всосалась в сердце и не дастЕму одной минуты отдохнуть.Чего-чего я над собой не делал:Всех знахарей сзывал и колдунов —Шептали, обливали и курили.Звал что ни первых в царстве генералов —Вот хоть Баркаса. — Старый я осел.И потому осел, что болен я,Душою болен — этой жгучей, колкойИ ядовитой раной. — Вот и глуп.Забыл, что люди — колотушки, пниДа наковальни; куй на них железо,По головам лупи их молотком,А смыслу ты от них не добивайся,Спроси у пня, что можно ли конюПерелететь овраг семиаршинный?А если заскрыпит да засопит,Так скажет: надо бы ему поглубжеКопыта запускать под чернозем.Где им понять, чего и сам-то яПонять не в силах? Статочная ль вещь…Нет, не могу — ей-богу, не могу!Как только вспомню, весь я расхвораюсь,Желчь закипает, разум мой мутится,И слезы злобы горько жгут глаза.Мой сын, мой сын, единственный мой сын,Престола моего один наследник,Как будто бы в насмешку над моейВысокою судьбой, сын мой АдольфВсему назло один мне непокорен.

Труба

Что это? Трубный звук и славы звук.Но славою давно я избалован.Случаются и тут переполохи:Какой-нибудь там забурлит король,Нам дань свою соскучится платить, —Так и пошлешь надежных генералов;Побьют, порубят всех, заполонят —И дело в шляпе. Вот в последний разСултан арапов белых возмутилсяИ даже к нам, к столице нашей славнойГонец донес мне на два переходаС несметной ратью подступить успел.Но генерала я послал Баркаса, —И вот труба победу возвещает.Сегодня в ночь, еще до петухов,Баркас прислал ко мне с веселой вестью.Теперь с победы прямо все войскаПередо мной церемоньяльным маршемПройдут, — затем и этот малый тронВелел я для царевны приготовить.Да что ж она, голубушка моя,Нейдет? — Ах, эти мамки, няньки!

Входит Анастасия с няньками и становится на колени

Здорова ли ты, ласточка моя?Вставай и сядь здесь рядом на престоле.Бывало, мать-покойница твоя,Дебелая была она царица,В торжественные дни всё тут садилась.

Нянькам

Что лупите дурацкие белки?Пойдут войска, — смотрите, чтоб царевна,Помилуй бог, чего не напугалась.

Проходят войска, салютуют. Баркас отходит к царю, и в замке идет горбатый шут; он, когда войска проходят, тоже с комической важностью заходит к царю. Баркас опускает колено.

Максимилиан

Встань! Это всё из гвардии моей?

Баркас

Всё, государь! Все прочие убитыДа ранены, а часть линейных войскОтправилась с царевичем АдольфомПреследовать последних беглецов.Наш молодец уж им не даст потачки.

Максимилиан

Жаль войска, жаль!

Шут

Что, дядя, знать, султан,Петух-боец, не любит петуховИ твоему Баркасу генеральскийСултан таки в отделку обкургузил?

Максимилиан

Молчи, дурак! Вот, подойди к царевне,Развесели ее, да только чур —Не подпускай своих любимых шуток.Вот ты и знай.

Шут

Чтоб, дядя, на меняОна смотрела с полным уваженьемИ все-таки каталась бы от смеху —Как на тебя смотрю я.

Максимилиан

Прочь, дурак!

Баркасу

Поэмы

Талисман

1

Октавами и повесть, признаюсь!И, полноте, ну что я за писатель?У нас беда — и, право, я боюсь,Так, ни за что, услышишь: подражатель!А по размеру, я на вас сошлюсь,И вы нередко судите, читатель.Но что же делать? Видно, так и быть:Бояться волка — в лес нельзя ходить.

2

Вы знаете, деревню я люблюИ зимний быт. Плохой я горожанин.Я этой жизни душной не терплю,И повестью напомню образ Танин,Сугробами деревню завалю,Как некогда январский «Москвитянин»…Но, — виноват, я знаю, вам милейТверской бульвар неведомых полей!

3

Вас не займет отлогий косогор,И ветхий храм с безмолвной колокольней,И синий лес по скату белых гор;Не станете вы внутренно довольнейРассматривать старинный барский дворИ в тех местах молиться богомольней;Но, верно, есть в них скрытая печаль:Иначе что ж, — зачем же мне их жаль?

4

Там у меня ни близких, ни родни,Но, знать, душе напомнили те горыМеста иные, где в былые дниЗвучали в замках рыцарские шпоры,Блистали в окнах яркие огниИ дамские роскошные уборыИ где теперь — давно ли был я там? —Ни зал, ни шпор, ни благородных дам.

5

Да, всё пройдет своею чередой!Давно ли он, романтиков образчик,Про степь и глушь беседовал со мной?Он был и славный малый, и рассказчик;Но вот вся жизнь его покрыта мглой,Он сам давно улегся в долгий ящик.Но помню я в его рассказах ночь:Я вам рассказ тот передам точь-в-точь.

6

— Шестнадцать лет, я помню, было мне.Близ той деревни жил и я когда-то.Не думайте, что я герой вполне,Что жизнь моя страданьями богата.Пришла пора — и вздумалось роднеПочти ребенка превратить в солдата.Казалось, вдаль стремился я душой,Но я любил, то был обман пустой.

7

Кто юных лет волнения не зналИ первой страсти, пылкой, но послушной,Во дни надежд о счастьи не мечталС веселием улыбки простодушной,И кто к ногам судьбы не повергалКровавых жертв любви великодушной?И всё пройдет, — нельзя же век любить;Но есть и то, чего нельзя забыть.

8