Византиец. Смоленское направление - Алексей Борисов

      - Немедленно отправляемся на поляну, хочу всё видеть сам своими глазами.

      Рязанец не любил Ярослава, он вообще не любил князей, которые не пришли на помощь его городу, когда того требовал долг Русской крови. Посмотрев на властителя с долей презрения, возразил:

      - Великий князь, у нас всего четыре лошади, и лесом на них не пройти. Плыть до места засады на ладье нельзя - выдадим себя.

      - Сотник, не много ли на себя берёшь? - Князь не терпел, когда ему перечили.

      - Пару дней назад мы уничтожили отряд литвинов, их было сотня, а у нас погиб всего один.

      Савелий встал перед Ярославом, не давая тому выйти к двери напрямик, можно только обойти.

      - Вот как? Тогда пойдём своими ногами, а ежели боишься, то дай проводника, пусть дойдёт с нами до места. - Ярослав прошёл мимо сотника, слегка оттолкнув его плечом. Безусловно, это был вызов, но сразиться с князем сотнику никто бы не позволил.

      - Никто не проведёт вас без моего ведома. - Савелий говорил в спину уходящего князя, и если б не вмешательство Иннокентия, то история Руси могла бы пойти совсем по иному маршруту.

      - С ума спятили? Православные! Враг под носом, а вы спор пустяшный устроили, - священник буквально бросился между князем и Савелием, - гордыню свою усмирить не можете?

      - Княжью дружину проведут, - сухо сказал Савелий, под одобрительный взгляд Иннокентия.

      О подходе лодок с воинами нас снова предупредил коробейник. Оно понятно, его благополучие напрямую зависит от нашего, и мы в стороне не остаёмся, благодарим каждый раз. К тому же я, наконец, выяснил, каким образом работает разведка коммерсанта. Стоит на Верхнем Соже кому-то появиться, как вниз по реке идёт весточка. Отработана эта схема веками, а коробейник тесно связан со старостами поселений, которые и делятся с ним полученной информацией, так как имеют в бизнесе долю. Вот и получилось, что мы с Пелгуем вновь разместились на месте нашей бывшей лежки. Задача стояла одна - спасти Якова. Рыбака просто убьют, как проводника, выведшего отряд на засаду. По плану, его лодка пройдёт препятствие, проскользнёт мимо поляны и, не снижая скорости, пойдёт к самой крепости, как мы условились ранее. Поворот скроет её, а идущие следом ладьи напорются на 'ежи' и, возможно, затонут. В случае если враг проскочит, Яков должен плыть далее, до второго поворота, впритирку к берегу, бросить лодку и спасаться самостоятельно.

      Начал накрапывать дождик, небо полностью затянуло тучами, навес защищал от дождя, но всё чаще редкие капли проникали сквозь сетку, доставляя неудобства. Наконец-то показалась лодка рыбака, ещё десять минут назад я стал думать, что наша затея провалилась, и литвины не появятся, никогда.

      - Дядя Лексей, вон, Яков, а с ним гонец, который приходил к дяде Савелию. - Пелгуй смотрел в бинокль, рассказывая всё, что творится справа от меня.

      Моё же внимание привлёк отряд незнакомых воинов, прячущихся в лесу, возле поляны. Среди них выделялись несколько человек в очень дорогих доспехах. Панцири, покрытые золотом, приходилось видеть только в музее, под стеклом, а тут, вживую, на людях.

      Наблюдая за лесом, чуть не пропустил самый интересный момент, головная ладья на полном ходу вдруг резко стала, скрипя и содрогаясь, прошла по инерции полметра, нос чуть зарылся в воду, корма приподнялась, и люди на ней посыпались кто куда. Всё это сопровождалось треском ломающегося дерева и испуганными криками. Фонтан воды выплеснулся из разбитого днища. Через несколько секунд тонущая ладья получила удар в борт идущей за ней посудины. Доски обшивки лопнули, корабль просто развалился как карточный домик. Третье судно успело отвернуть, но через мгновенье повторило судьбу первого собрата. Шли б на вёслах, успели б затабанить, а так... В итоге, из трёх кораблей на плаву остался один, и то ненадолго. Старая баржа дала течь, люди стали выпрыгивать с тонущего корабля, счастливчики, умевшие плавать, выбирались на берег, остальные поступали в распоряжение водяного.

      Живинбуд, видя трагедию, постигшую князя, сначала схватился за нож, но потом передумал, чем спас себе жизнь. Вот тут начался триумф Ярослава. Около сотни воинов высыпали на прибрежную косу, окружая выплывших. Князь, приплывший на одной ладье в крепость, подстраховался, переправив сотню дружинников на плотах. Десант обошёл крепость со стороны леса и ожидал сигнала от князя в случае непредвиденных обстоятельств. Причём сделано было так скрытно, что караульный на вышке не заметил манёвра. Благодаря столь стремительному окружению, литвины не оказали сопротивления. Результат этого боя был понятен всем, и Эрдвил передал свой меч одному из бояр Ярослава, после чего, в сопровождении свиты из трёх человек о чём-то болтал с князем.

      Смоленский набег литвинов, длившийся три с половиной недели, был завершён. Владимиро-Суздальскому князю оставалось разогнать наёмников, оставшихся в городе, после чего начать запланированный поход в Литовские земли. Боеспособной армии у литвинов больше не было; кто конкретно насоветовал Эрдвилу пуститься в смоленскую авантюру, до сих пор не понятно. В плен попало больше сотни литвинов. За день до событий на реке, отряд пехотинцев, шедший обходной дорогой, напоролся на основные войска Ярослава и рассеялся в лесах после короткого столкновения. Была ли то хорошо спланированная кампания или простая удача, судить не берусь. Однако не стоит забывать тот момент, что Ярослав с лёгкостью подставил один из своих городов, для того чтобы вершить большую политику.

      Конфисковав все наши ладьи для перевоза войск и пленных литвинов, попутно не забыв освободить амбар от всего продовольствия, князь убыл в расположение своего лагеря. Ни спасибо, ни до свидания. О том, что не мешало бы поделиться добычей - вообще ни слова. Настроение в крепости было препаршивейшее, днём вернулся Пахом Ильич, таща на буксире наш бывший разбойничий струг и большую лодку, которую пообещали рыбаку, остальное осталось за князем.

      - Поганый человек этот Ярослав. Новгородцы его вообще ненавидят. - Ильич рассказывал, каким образом их отпустили из воинского лагеря князя. Выходило, что нам оказали величайшую милость, позволяя забрать своё имущество.

      - Что ещё слышно, Пахом Ильич? - Интересовался у купца. Пролежавшие в засаде всю ночь, я и Пелгуй были не в курсе событий. Показывать моторную лодку большому отряду вооружённых людей было бы глупо. Так и оставались, пока Савелий не вызвал по рации, сообщив, что гости уехали.

      - Да в лагере почитай, сотни три всего воинов и было, давно уже ушли все, в сторону города. - Пахом рассказывал, не забывая шустро работать ложкой, Степанида готовила новомодный борщ, на аромат которого прибегали даже лесные звери.

      - А полон, с ним что?

      - А что с ним будет, отдадут за выкуп, а если гривен не соберут, то Ярослав их к себе в войско переманит. - Новгородец закончил обедать, вытер рот и ложку платком, сложил в специальную сумочку на поясе и уставился на нас с Савелием. Ещё пару месяцев назад, рот был бы вытерт рукавом, но, подсмотревши за мной, Ильич перенял правила хорошего тона.

      Информация купца подобно пророщенному зерну упала на благодатную почву. У нас оставалось четверо раненых литвин, которые могли ходить только с помощью костыля. Мазь Вишневского творила чудеса, хазарин докладывал, что ещё пару дней и рогульки можно отдать на дрова. Я планировал привлечь их в отряд, и даже обсуждал этот вопрос с сотником, правда, вскользь, без конкретики.

      - Савелий, может и нам попытаться переманить пленных в отряд?

      - Свиртил согласится, у него кроме халата ничего нет, за остальных не знаю, надо поговорить.

      Сотнику предложение понравилось, увеличение войска за счёт рекрутов из пленных было обычной практикой в те времена. Этому помешать могли только две причины: пленному было, что терять дома, либо долг перед Родиной перевешивал все заманчивые предложения. Говорили с каждым по отдельности, показывали обмундирование, которое будет передано в случае перехода, денежное вознаграждение и кандалы в случае отказа. Пахом Ильич, нарочно, стоя возле палатки с ранеными, громко рассказывал о том, что у него есть покупатель на пленников из далёких жарких стран, где нет лесов, зато песок в изобилии.

       Не знаю, что заставило раненых согласиться вступить в наше воинство, то ли рассказ о пленении их князя, у которого нет серебра, чтобы выкупиться самому, то ли сверкающие кольчуги, но результат был достигнут. Ненависти к своим бывшим врагам раненые не испытывали, тем более, что родственные связи между Западной частью Руси и литвинами были достаточно широки. Как потом выяснилось, бабка Велимира приходилась сестрой бабке Радивила, тот, в свою очередь, был двоюродным братом Подейко, взявшим в жёны младшую сестру Лося. В итоге наш отряд пополнился пятью новыми бойцами.