Честность свободна от страха - Саша Фишер

Он нагнал Крамма в узкой подворотне, рядом с кухонной дверью «Механического соловья» и мусорными баками. Крамм согнулся пополам, одной рукой придерживая галстук, другой держась за кирпичную стену, содрогался в приступах рвоты. Шпатц вежливо отвернулся. Четверо людей в зеленых робах тащили тело Фрид за ноги. Голова ее безвольно болталась, подпрыгивая на брусчатке.

— Герр Крамм? — спросил он, когда звуки закончились.

— Все в порядке, герр Шпатц, — Крамм отдышался. — Извини.

Шпатц протянул Крамму платок. Тот обтер ладони и лицо и благодарно кивнул. Шпатц посмотрел на уголок конверта, торчавший из кармана Крамма и вдруг вспомнил про другой конверт. О котором он в карусели смертей сегодняшнего дня совершенно забыл.

Когда они сели в мобиль, и Крамм завел двигатель, Шпатц расстегнул портфель и извлек плотный белый конверт, адресованный ему.

— Очень странно, герр Крамм, — сказал он. — Я думал, что фрау, доставившая мне это письмо сегодня утром, — Фрид пакт Пфордтен. Комендант сказал, что фрау была красивая. Я подумал, что там какие-нибудь очередные глупые извинения и просьбы. Но получается, что это не могла быть она. Тогда кто?

Крамм задумчиво взял конверт из рук Шпатца. Посмотрел его на просвет. Понюхал. И вернул обратно.

— Я бы не стал его открывать без предварительной подготовки, — Крамм принужденно засмеялся.

— Вы думаете, там может быть яд? — Шпатц понюхал конверт. — Слабый запах духов. Мне кажется, что будь там отрава, герр комендант не смог бы со мной поздороваться сегодня утром.

— Ах, да. Все время забываю, что ты еще под надзором, — мобиль Крамма пристроился сразу за громоздким ластвагеном. — Тогда вскрывай, нельзя заставлять ждать красивую фрау!

Шпатц осторожно надорвал плотную бумагу. Нет, он действительно был почти уверен в том, что его почта проверяется, и надо быть совершеннейшим идиотом, чтобы передавать отравленное письмо через коменданта. Но все же… Вдруг герр комендант придерживается убеждений, что каждый иммигрант имеет право на секреты?

На колени выпал сложенный вдвое листок шелковой бумаги. Запах духов стал сильнее и отчетливее. Шпатц развернул листок.

«Герр Шпатц Грессель!

Вы произвели на меня неизгладимое впечатление на танцевальном вечере моей невестки Роземари. Вы молоды, умны, сильны и обаятельны.

Я знаю, что вы прибыли в Шварцланд совсем недавно, также знаю, что молодым людям вроде вас бывает трудно пробиться к цели, которой они достойны.

Я богата. У меня очень знатное происхождение, но нет наследников. Я хотела бы предложить вам свою бескорыстную помощь и всю возможную поддержку.

Если вы так умны, каким кажетесь на первый взгляд, то должно быть захотите спросить, что можете дать мне взамен в ответ на все эти блага?

Я с удовольствием обсужу с вами этот вопрос сегодня вечером, после заката.

Ирма штамм Габленц».

— Твой комендант сказал, что фрау была красивая? — Крамм дослушал и иронично поднял бровь. — Тогда у нас разные представления о красоте!

— Я видел его супругу, герр Крамм, — Шпатц свернул письмо и небрежно сунул его обратно в конверт.

— Неплохое место для встречи выбрала фрау пакт Габленц… Я знаю этот пансион, внутри не был, но много раз проезжал мимо.

— Не думаю, что мне стоит идти на это свидание, герр Крамм, — Шпатц задумчиво посмотрел в окно. — С одной стороны, я не вижу ничего зазорного в том, чтобы развлечь стареющую фрау, с другой — сегодня произошло слишком много страшных событий, чтобы мне вообще хотелось хоть кого-то развлекать.

— Кроме того, это письмо может оказаться совсем не тем, чем кажется?

— Об этом я тоже подумал, — Шпатц пожал плечами. — Могу показаться малодушным болваном…

— Вот как мы поступим, герр Шпатц, — Крамм остановил мобиль у пятиэтажного дома, на углу которого мигала электрическими лампочками вывеска ОТЕЛЬ. — Пока наши друзья на свободе и уверенно расшвыриваются минами с тетравозганом и зажигательными бомбами, мы будем соблюдать осторожность. Сейчас мы забронируем в этом прекрасном месте номер, потом вы напишете своей рукой вежливое послание для фрау Ирмы. Что вам нездоровится, или что злой начальник заставил заниматься до самого утра бюрократической работой… А я доставлю нашей знатной даме это письмо.

— Сомнительная безопасность, герр Крамм.

— Прежде всего, опасность угрожает тебе, герр Шпатц.

— Сегодня погибли две женщины, которые вообще были ни при чем…

Крамм молча потер виски и нахмурился.

— Мне кажется, что все это части одной картины, просто мы пока не можем ее рассмотреть, — Крамм достал блокнот, раскрыл его на чистой странице, но записывать ничего не стал. — Фрау Уна. Фрау Роземари. Адлер штамм Фогельзанг. Гейнц штамм Крессенштейн. Пфордтен. Ледебур. Кронивен. Вологолак. Оба Вологолака. Некто одноглазый, предположительно Ланзо пакт Штакельберг. Рейнар Хаппенгабен. И ты, герр Шпатц. Что всех вас связывает?

— Вы забыли Сигилд, герр Крамм, это с нее все началось, — Шпатц сунул вскрытое письмо обратно в портфель и взялся за ручку двери. — Мне нравится план, предлагаю приступить к его выполнению.

Ресторан отеля был заполнен примерно наполовину. Большая часть посетителей, по всей видимости, состояла из его же постояльцев. Здесь не было роскошных апартаментов, только небольшие номера, рассчитанные на приезжих среднего достатка и тайных встреч с любовницами почтенных отцов семейств, не готовых тратить на интрижки астрономические суммы. Шпатц сидел за столиком в углу у самой двери и скучал, просматривая вечерний номер «Билегебен цайтунг».

Возвращаться к себе в номер он не спешил, предпочел остаться на людях, пока Крамм отправился с визитом к фрау штамм Габленц.

Увидев двоих вошедших, Шпатц поднял газету повыше, скрывая лицо. Одного он узнал сразу же, как только обратил внимание на его белый костюм. Рейнар Хаппенгабен. Лицо второго было ему незнакомо. Коренастый пожилой мужчина, одетый в штатское, но походка и осанка выдавала в нем военного, действующего либо бывшего. Правая половина лица его была обезображена множественными шрамами, глаз скрывала черная повязка. Они устроились через два столика от Шпатца, подозвали официанта и заказали по кружке пива.

Шпатц прислушался, делая вид, что поглощен чтением. Однако сначала разговор шел очень тихо. Шпатц посмотрел в окно. Рядом с черным вагеном топтались два рослых молодых человека в серых костюмах.

— Вы многовато себе позволяете, Хаппенгабен! — одноглазый приподнялся со своего места и наклонился в сторону «белого костюма». — Если я и сотрудничаю с Ди, то это вовсе не значит, что я у вас на побегушках!

— Герр пакт Штакельберг, не могли бы вы не повышать голос, — Хаппенгабен тоже заговорил громче.

— Я ухожу. Передайте Ди, что наше сотрудничество закончено.

— И совершите большую ошибку, герр Штакельберг, — «белый костюм» встал, приблизился