Через Сибирь - Фритьоф Нансен

Рельеф местности определяет горная цепь Сихотэ-Алинь, пересекающая весь Дальний Восток в северо-восточном направлении — от берегов залива Петра Великого на юге до берегов Охотского моря к северу от устья Амура. Это очень старая горная страна, высота которой на протяжении многих веков постепенно таяла благодаря выветриванию. Средняя высота гор тут 900–1200 метров. Самая высокая гора — Голая — достигает 1500–1600 метров. У Сихотэ-Алиня крутые склоны на востоке, ближе к морю, а вот западные отлого спускаются к рекам Уссури и Амуру, которые текут на большем своём протяжении по ровным долинам. На многих горных вершинах круглый год лежит снег, а склоны поросли дремучим первозданным лесом, бесконечной тайгой. Но большие участки леса выжжены местным населением и китайцами, чтобы было легче охотиться на оленей и лосей, рога которых очень ценятся в Китае, потому что их них делается лекарство.

Эта местность в целом можно назвать волнистым нагорьем. По нижнему течению Уссури и Амура тянутся большие и низкие равнины, которые часто переходят в болотистые места со стоячей водой. Часто они заливаются водой при половодье, а потому мало пригодны для земледелия. Почва тут очень плодородна, но вот климатические условия не способствуют её обработке. Кроме того, хотя Владивосток лежит практически на широте Ниццы и Флоренции (43°06' северной широты), но вот среднегодовая температура всего плюс 4,6 градуса. Летом воздух прогревается до плюс тридцати, а зимой остывает до минус двадцати пяти. И получается, что среднегодовая температура ниже, чем в Кристиании. В городе Николаевске в устье Амура, на 53° северной широты, то есть немного севернее Берлина и чуть южнее Манчестера, среднегодовая температура минус два, а зимой морозы бывают и минус сорок шесть. Зато летом тридцатиградусная жара.

Северная часть края непригодна для земледелия, но в нижнем течении Амура и вблизи его устья есть заливные луга, на которых скашивается много травы. Зато в южной части Приморья, несмотря на суровые климатические условия, есть отличные предпосылки для развития земледелия: плодородная почва, наличие атмосферных осадков, хоть и не особенно обильных и по преимуществу летом. Во Владивостоке выпадает 372 миллиметра осадков, в Хабаровске — 607, а между Сихотэ-Алинем и Уссури летом часто идут дожди. А вот зимой снега мало, потому что в это время года тут дуют северо-западные ветры.

В древние времена тут жили различные тунгусские племена — орочоны, гольды и другие. Жили они по большей части вдоль рек, где ловили рыбу, а зимой кочевали по лесам, где ловили соболя, енота-полоскуна и других зверей. Гольды ещё немного и обрабатывали землю в Уссурийской долине. На севере возле устья Амура живёт ещё удивительный народ гиляки[102], рыбаки и охотники, которые, вероятно, находятся в родстве с тунгусскими племенами. Некоторые исследователи, например доктор Штернберг[103] и капитан Арсеньев[104] выдвинули гипотезу о том, что этот народ, как и эскимосы и алеуты, пришёл с северо-востока и родственен с американскими аборигенами.

И в этом краю привлекает внимание удивительное смешение рас и племён. Неподалёку от гиляков живут айны[105] отличающиеся от азиатских племён. У них густые длинные бороды и волосы. Выдвигалась теория об их родстве с папуасами и австралийскими неграми. Они распространились к северу вдоль восточного побережья Азии.

Мы мало что знаем о ранней истории Уссурийского края, а большую часть сведений черпаем в китайских источниках. Около 300 лет до н. э. на восток от Сихотэ-Алиня на берегу моря жило племя дамалу, а к западу от Сунгари жило племя илау. Последнее упоминается также как племя, жившее в Северной Маньчжурии во времена правлении второй династии Хань (25–220 гг.), судя по всему, бывшее в родстве с тунгусскими племенами. Они находились в то время на этапе развития эпохи каменного века и занимались охотой, а оружием им служили лук и стрелы. Жили в пещерах и лесах. Постепенно научились строить лодки. Каменный век у них сменился железным, они словно перепрыгнули в своём развитии бронзовый век. Илау охотились на медведей, лосей, оленей, и известно, что они были отличными воинами, от которых страдали соседи. Но впоследствии стали скотоводами и земледельцами.

В середине VII века в Северной Маньчжурии воцарилось господство племени бохи — или, вернее, бохай[106]. Это было тунгусское племя, которое постепенно подчинило себе всю Северную Маньчжурию, покорило воинственных илау и подчинило также Южно-уссурийский край. В результате возникло могучее процветающее государство, достигшее расцвета в IX веке, когда в нём насчитывали не менее пяти крупных городов. Есть предположение, что город Никольск[107] был основан именно тогда.

Остатки городов и дорог, находимые в Южно-уссурийском крае и около Нингуты, или Нинъаня (близ границы в Маньчжурии), по большей части тоже являются следами былой цивилизации в эпоху господства племени бохай. Но затем его господство было свергнуто племенем кидани[108], или династией Ляо[109] (916–1125), и началась эпоха упадка. Тогда господство в этой области перешло к народу чурчени, и династия Ляо сменилась в 1125 году династией Цин, или Гин (1125–1237). «Цинн» значит «золотой».

В 1237 году эта династия была свергнута монголами, и для Уссурийского края началась тревожная, полная переворотов эпоха, о которой мало что известно; длилась она, по-видимому, до тех пор, пока южная часть не была подчистую разорена во время возникновения царства в Нингуте в начале XVII века и связанных с этим войн. Население было отчасти пленено, отчасти перебито, а остальные разбежались, и Уссурийский край совсем запустел. Старые цветущие города были разрушены, и понемногу сами места, где они находились, заросли лесом. В таком положении оставалась страна в течение 146 лет, пока ею не овладели в 1861 году русские. Именно в это время туда стали перебираться китайцы, ведшие полукочевой образ жизни, так называемые манзы[110] о которых речь пойдёт далее.

Капитан Арсеньев сообщает несколько интересных преданий о временах владычества Хуан-Юня. Эти предания напоминают, что когда-то страна жила бурной и обеспеченной жизнью, у неё были хорошие дороги. Она успешно вела войны. И вдруг, словно по мановению волшебной палочки, всё исчезло, и страна замерла на многие сотни лет. Когда русские переселенцы, занявшие места древних укреплённых городов, распахивают вновь или роют ямы для фундамента, то часто находят ножи, стрелы, металлические головные украшения, обломки мечей, а иногда и большие кувшины и блюда. Не зная им цены, крестьяне, посмотрев на находку, чаще всего отбрасывают её в сторону или отдают детям играть. Так новая волна европейской культуры смывает последние следы давно умершей древней.