Сон в тысячу лет - Елена Кондрацкая

– Но почему тогда…

– Иногда ничем не примечательные вещи оказываются полны чудес. Если знаешь, куда смотреть и во что верить, – хихикнул дедушка Кио и не дожидаясь, пока Мико переварит сказанное, с удивительным для старика проворством заковылял прочь. – Ещё увидимся, маленький сорняк, – бросил он не оборачиваясь и, махнув рукой, скрылся за поворотом.

Мико в недоумении посмотрела на косточку. В ней совершенно точно не было ничего особенного.

В итоге прогулка по саду не успокоила Мико, а заставила нервничать ещё сильнее – странный разговор с дедушкой Кио не шёл из головы, и Мико не знала, что думать. Искать смысл в его странных словах? Или списывать всё на слабоумие тысячелетнего ёкая, который уже так стар, что единственная его забава – потешаться над глупыми людьми? Но Мико хотелось найти в его словах надежду. Дедушка Кио сказал, что Райдэна не сломать, что тэнгу хитры и изобретательны. Возможно, ему и вовсе не понадобится помощь? Возможно, даже арест – часть странного плана, того, в который тэнгу втягивал Мико с первой их встречи. Наверняка так и есть. Наверняка Райдэн спасётся и сам, и она лишь попусту за него переживает, а он, если узнает об этом, наверняка отпустит пару пошлых шуточек и посмеётся над ней.

Мико очень хотелось, чтобы от этих мыслей улеглась тревога, но легче не становилось. Плохое предчувствие усиливалось и крепло тем больше, чем ближе к горизонту опускалось солнце. Мико сидела в своей комнате в нижнем кимоно в ожидании служанок и глядела на разложенные на столе персиковую косточку и лист клёна, который она зачем-то сорвала с дерева, исколов пальцы.

Мико едва ли заметила, как пришли служанки и принялись её причёсывать и одевать.

«Как будто собирают к гостю в рёкане», – промелькнула мысль и рассеялась, вытесненная тревогой.

На плечи надели кимоно, на пояс повесили меч, а на шею – янтарные бусы. Тяжесть бус заставила Мико прийти в себя и посмотреться в большое напольное зеркало. На ней чернело знакомое кимоно – на спине был вышит танцующий на снегу красный журавль.

– Что? Почему… эти вещи… – пробормотала Мико и коснулась рукояти меча. Зачем ей на церемонии меч?

Служанка, решившая, что это вопрос, поспешила ответить:

– Как же, принцесса, – застенчиво улыбнулась она. – Это ваши вещи.

– Мои? – тупо переспросила Мико.

– Вещи принцессы Эйко, – растерянно пояснила служанка, явно не понимая, почему Мико задаёт такие странные вопросы. – Три дара Сияющей Богини благословлённому дитя в день появления на свет: меч, рассекающий заклятия, янтарь, защищающий разум, и свадебное кимоно из нетлеющего шёлка, что согреет даже самой лютой зимой.

В груди что-то неприятно ёкнуло, и Мико снова уставилась на своё отражение. Оно было прекрасным, удивительным, полным силы. Кимоно сидело как влитое, меч придавал уверенности, бусы блестели в лучах закатного солнца, но… что-то отчаянно казалось Мико неправильным.

– И все эти вещи на мне, потому что…

Служанка вконец растерялась, раскраснелась и распереживалась.

– Вы… вам не объяснили, госпожа?

Мико покачала головой.

– Я… прошу прощения, – залепетала служанка. – Я сама толком не знаю, могу рассказать так, как понимаю и что слышала, но будет лучше, если вам расскажет кто-то из Хранителей.

– Ничего. – Мико вежливо улыбнулась, надеясь этим успокоить девушку. – Расскажи, как понимаешь.

Служанка замялась, подбирая слова. И отчего-то этим напомнила саму Мико.

– Эти вещи вроде как должны помочь заклинанию, пробудить ваш дух, дух принцессы, госпожа. Вы отыскали их или они отыскали вас, вы… вроде как связаны с ними. Ну, то есть вы вроде как стали одним целым теперь. И принцесса Эйко, то есть вы, вроде как теперь должна обрести полную силу. Но я… я не знаю, правильно ли всё рассказала, госпожа, поэтому прошу меня простить.

Служанка принялась кланяться, а Мико в третий раз взглянула на себя в зеркало. Она должна стать с этими вещами одним целым? Должна ли она при этом что-то чувствовать? Никаких изменений Мико не замечала, но и не знала, должны ли они быть. Она всё ещё была просто Мико, такая же, что и в день, когда переступила порог рёкана. Разве что взгляд её потух, тело исхудало, а на коже появились новые шрамы. Так ли должна выглядеть великая принцесса?

И эта фраза служанки: «Вы отыскали их или они отыскали вас». Можно ли сказать, что Мико отыскала эти вещи? Кимоно, бусы, меч – всё это…

Дверь распахнулась, и в комнату влетела госпожа Кацуми.

– Пора начинать! – Она хлопнула в ладоши, смерила Мико взглядом и удовлетворённо кивнула. – Отлично, ты готова. Остался последний штрих.

Госпожа Кацуми кивнула слуге за спиной, и тот подошел к Мико с шёлковой подушкой в руках, на которой лежала резная золотая маска на пол-лица, украшенная драгоценными камнями.

– Мы не успели избавить тебя от шрама, – пояснила госпожа Кацуми. Сняла маску с подушки и приложила к лицу Мико. – Поэтому придётся его прикрыть. Она замечательная, не правда ли? Работа моего лучшего ювелира. Нам с Акирой она очень понравилась.

Мико стиснула челюсти, но ничего не сказала. Маска холодом легла на щёку и будто приклеилась. По спине пробежали мурашки, заставив поёжиться.

– Так-то лучше! – Госпожа Кацуми улыбнулась, прикрыла веером губы и по-кошачьи сощурилась. – Внешняя красота не менее важна, чем внутренняя. Сегодня наших гостей ничего не будет отвлекать от церемонии, и ты станешь настоящим её украшением.

Мико сильнее прежнего захотелось сбежать. Сердце забилось в горле, и ей никак не удавалось его проглотить и загнать обратно в грудную клетку. Тревога росла и ширилась, угрожая сожрать Мико целиком.

– Где Акира? – спросила она. Страшно хотелось его тёплых объятий, успокоительных и нежных, способных забрать все тревоги.

– О, он уже ждёт тебя на сцене и всю церемонию будет рядом, не волнуйся. И нам стоит поторопиться. Совсем скоро луна станет красной.

– Мне нужен посох для танца, – напомнила Мико.

– Позже. Прежде нас ждёт ещё одно дело. – Госпожа Кацуми склонила голову в лёгком поклоне. – Следуй за мной, принцесса.

Она развернулась и двинулась прочь, Мико отправилась было следом, но тут её взгляд упал на оставленные на столе косточку и лист. Убедившись, что госпожа Кацуми не смотрит, Мико быстро забросила их в рукав и вышла из комнаты. Сердце немного замедлило ход.

Глава 40

Искорка

Красная Луна висела над площадью, подсвечивая багряным ближайшие тучи. Полная, огромная и идеально круглая, она напоминала глаз демона, что наблюдал за миром. Мико невольно вспомнила рубиновый, широко распахнутый глаз ёкая из рёкана, что смотрел на неё безотрывно, пока в нём угасала жизнь.

Госпожа Кацуми вывела Мико на сцену – подсвеченную фонарями вершину лестницы дворца, – и гомонящая толпа стихла. Только ропот гулял по ней, а Мико чувствовала на себе сотни взглядов сияющих в темноте глаз.

Рядом стояли Акира и господин Нобу – оба в светлых одеждах, таких же, как и госпожа Кацуми. Нобу при виде Мико одобрительно кивнул, а Акира, поймав её взгляд, ободряюще улыбнулся. Госпожа Кацуми встала рядом с ними, но немного спереди – ближе к толпе, – и веером разложила за спиной девять хвостов.

– Мы рады приветствовать вас, народ Истока! – заговорила она, и голос разнёсся над головами собравшихся. – Большие и малые кланы, спасибо, что пришли разделить с нами ночь Красной Луны!

Она поклонилась народу на площади, потом повернулась боком и поклонилась снова.

Только теперь Мико заметила, что отдельно ото всех, в ложе сбоку от лестницы, сидели другие ёкаи. Им госпожа Кацуми поклонилась глубже. Местная знать – поняла Мико. Лиц ей не позволяло разглядеть зрение, но возможно, именно среди этих ёкаев сидели родственники Итачи, которого она убила.

– Сегодня мы поставим точку в том, что началось тысячу лет назад, – продолжала Кацуми. – Думая, что уничтожают нас, люди, сами того не зная, подарили ёкаям возможность жить в мире, вдали от смертных, которые не принесли на наши земли ничего, кроме зла. И неплохого ужина.

Толпа засмеялась, а по спине Мико пробежали мурашки.

– Мы не хотим войн с людьми, нам не нужны их земли и их нетерпимость