Эмблема с секрктом - Данил Корецкий

– Не надо мне только, понимаешь… басни всякие…

Он наклонился, достал из-под стола початую бутылку водки, пристально посмотрел на нее, потом на Синицына.

– Выпьешь? – спросил почти примирительно.

– Спасибо, товарищ полковник, – ответил Синицын. – На боевом посту не употребляю.

Гнетов покачал головой, осклабился. Молча плеснул в стакан, выпил.

– Вот за это я тебя и не люблю, Синицын. Мутный ты человек. Ненашенский… И чего в тебе Катерина нашла? А? Только что неженатый? Так все равно не женишься…

Синицын смотрел в окно. Несколько рядовых катили к котельной бочки с соляркой, под ногами у них путался лохматый пес Апогей, прикормленный здесь еще при предыдущем начальстве.

– А на начальство ты зря залупаешься. Ты ведь против меня никто. Ты – клоп. Я мог бы сделать так, что ты бы уже завтра сидел в каком-нибудь сраном Оленегорске, крутил бы турнели на допотопной РЛС, а после дежурства дрючил не Катьку, а тюленей. А вот я этого не делаю. Хотя могу. Очень даже легко. А ты хорошего отношения не ценишь, подставляешь своего командира!

Полковник выдвинул стул, сел на него верхом, облокотившись на спинку, и смотрел на Синицына снизу вверх красными глазками.

– Вот сам посуди. Звонят мне сегодня из Москвы. Из Генерального штаба звонят. Есть у них информация о каком-то неотслеженном КА, хотя я не знаю, откуда она у них. Может, по агентурной линии, может, еще откуда. Они спрашивают: как же так, Гнетов, вот мы про этот спутник знаем, а вы – нет. И куда это годится? Что бы ты на моем месте ответил, Синицын?

– Я бы запросил данные по спутнику и проверил.

– На, проверяй! Они и официальную шифрограмму прислали!

Командир части дотянулся до стола и протянул подчиненному бланк с красной полосой наискосок.

– …По имеющимся данным, слабовидимый КА выведен на орбиту 10.07. 2011 года шаттлом «Атлантис». Анализ видеозаписи позволил прийти к выводу, что разворот «Атлантиса» после старта на 140 градусов соответствует азимуту выхода на орбиту наклонением 57 градусов. С учетом полученных данных приказываю провести целевой поиск неизвестного космического аппарата и об обнаружении доложить в Генеральный штаб… – вслух прочел Синицын и растерянно развел руками.

– Так для целевого поиска одного наклонения орбиты мало, товарищ полковник. Надо и другие координаты знать. Апогей, перигей, эксцентриситет… Раз он слабовидимый, то какое антирадарное покрытие используется… Если титановое, то инфракрасный лазер не поможет, нужен ультрафиолетовый… А если…

– Ты мне голову не морочь! – загремел Гнетов. – Читай шифровку! Там все написано: провести поиск и об обнаружении доложить! И все параметры, какие нужны, там есть! Иди, обнаруживай! Это твоя работа! А если ты про чужие КА от начальства узнаёшь, то какого, б…дь, рожна ты здесь делаешь?!

– Для целевого поиска нужны развернутые координаты, товарищ полковник, – упрямо повторил оператор. – По одному наклонению это все равно что общий поиск! Та же иголка в сене, только указали, с какой стороны стога…

Гнетов встал, с грохотом отшвырнул стул ногой.

– Это ты генералу Воробьеву расскажешь! Быстро к пульту и веди радарный поиск! А стемнеет – расчехляй оптику! Что хочешь делай – чтобы нашел этот гребаный спутник!

– Да я не спал после ночи! У меня глаза слипаются!

– Больше у тебя ничего не слипается? Надо было отдыхать, а не Катьку топтать! Иди и ищи! Не выйдешь, пока не найдешь!

– Что искать-то?! Я же сказал: комплекс координат нужен!

– Тебе Москва прислала все, что нужно! Координаты Северного полюса знаешь? Если не понимаешь ничего, то я тебя туда и отправлю, тюлени уже заждались! Понял меня?!

По сравнению с разбушевавшимся Гнетовым собственные фобии – взгляды из ниоткуда, темные фигуры в углу – показались какой-то детской чепухой, они съежились и бесследно исчезли. «Ему бы психотерапевтом работать!» – подумал Синицын. А вслух выпалил:

– Тюлени тут ни при чем, товарищ полковник. Как можно обнаружить аппарат по одному параметру орбиты? Коли в Москве этого не понимают, вы им и должны объяснить! Вы-то уже четвертый год на станции, а тоже, выходит, не понимаете!

Гнетов слушал его, повесив челюсть на грудь.

– Что-о?! Это ты мне?! Это я не понимаю?! Я ж тебя, б…дь, об стену размажу!

Он схватил стул, грохнул им об пол, – обломки полетели во все стороны, в волосатой руке осталась ножка с угрожающим острым концом.

– Ты меня учить будешь?!

Он двинулся на Синицына. Тот понял, что перед ним и в самом деле стоит выбор: или военный суд, или проломленная голова. Первый вариант казался предпочтительней. Синицын отступил к двери, оглянулся в поисках чего-нибудь увесистого.

К счастью, Гнетов в драку не полез – то ли побоялся, то ли просто сообразил, что, оставив комплекс без старшего оператора, он и сам, скорее всего, отправится к заждавшимся тюленям. Он отшвырнул в сторону импровизированную дубинку, застегнул ворот рубашки, привел галстук в надлежащее положение, надел китель, стал по стойке «смирно» и скомандовал:

– Капитан Синицын, приступить к выполнению приказа Генерального штаба! Об исполнении доложить!

– Есть! – Оператор повернулся через левое плечо и вышел из кабинета.

*

Запустить космическую ракету не так просто, как отправить в полет воздушный лайнер. Потому как соперничающие страны внимательно следят друг за другом: а вдруг супостат надумает подвесить над их головой контейнер с бациллами чумы, боевой лазер или самую обычную ядерную бомбу! А процедура запуска настолько масштабна, что ее не скроешь от посторонних глаз: тут и оживление на полигоне, и вывоз ракеты на стартовый стол, и подобный кратковременному землетрясению грохот двигателей, и инверсионный след в атмосфере, и сам выход в космическое пространство – все это фиксируется сейсмографами, спутниками-шпионами, радарами, центрами контроля околоземного пространства, другими техническими средствами, не говоря уже об агентурной разведке…

Поэтому в специальном журнале на оптико-электронном комплексе «Окно» были зафиксированы не только официальные старты с космодромов США, которые широко освещались американской и мировой прессой, но и секретные – с Центра космических полетов на острове Уоллопс, со специальной морской платформы «Одиссей» в акватории Тихого океана, с подводных лодок «Посейдон» и «Калифорния» в Атлантике и Индийском океане – словом, все запуски вообще. И запуск шаттла «Атлантис» 10 июля 2011 года был отражен в этом документе. Но к какому из средств доставки на орбиту привязать вредоносного «невидимку»? И как его обнаружить? Это гораздо более трудная задача! Потому что есть спутники двойного назначения, которые месяцами и годами могут отрабатывать мирную программу, а потом, по специальному сигналу, перепрофилироваться в «шпиона». Или незаявленные штуковины, которые могут в удобный момент выбросить на орбиту из того же «Атлантиса»… Лазейки для коварного супостата, конечно, есть. Их должна «затыкать» автоматика комплекса, которая отслеживает изменения в привычной картине неба. Но на самом деле автоматика далеко не всемогуща.

Синицын еще раз просмотрел журналы наблюдений за последние шесть месяцев. И за весь последний год. Сверил с каталогами обнаруженных КА. Все вроде сходится. Не должно быть никакого неучтенного КА. А с другой стороны, он есть, даже наклонение орбиты известно… Как они все это разузнали, интересно…

Система обнаружения работала в автоматическом режиме, у пультов дежурила бригада операторов в полном, «чрезвычайном» составе.

– Отрабатываем орбиту наклонением 57 градусов! – скомандовал Синицын. – Второй телескоп на ручной режим!

А у него вторая бессонная ночь. Но чем черт не шутит! Он сел за пульт и, хотя глаза слипались, до самого утра скрупулезно просеивал небо, пока по сетчатке не стали ползать серые и черные мухи. Бесполезная трата времени. Пространство глубиной сорок тысяч километров, бездна. С таким же успехом можно искать в океане оброненную запонку… Хотя движение запонки, идущей ко дну, описывается куда более простыми параметрами, чем движение спутника. Да и никакой океан не сравнится по размеру с космосом, пусть даже ограниченным гравитационным полем Земли.

Он вышел из пультовой, сел на скамейку под навесом, закурил.

Опять утро. Начинало светать. В Ходжарках, Каришах и других горных кишлаках, расположенных ниже по склону Санглокских гор, еще темно, в домах жгут свет. Здесь же, на самой верхотуре, солнце уже поливает комплекс косыми лучами, как снайпер, притаившийся за черной восточной грядой.

«Интересно, есть ли в Каришах электричество? – лениво подумал Синицын. – Или там до сих пор жгут допотопные керосиновые лампы?»