Хожение за три моря - Афанасий Никитин

мя много нудил в вѣру бесерменскую стати, и рече ми: «Не бесерменинъ еси, || и християнства не знаешь». Аз же во многия помышления впадох и рекох к себѣ: «Горѣ мнѣ окаянному, яко заблудих от пути истиннаго»; и помолихся и рекохъ: «Господи боже вседержителю, творче небу и земли, не отврати лица от рабища твоего, яко скорбь близ, господи, призри на мя и помилуй мя, яко твое есмь создание; и настави мя, господи, на путь твой правый, яко никоея добродѣтели тебѣ сотворих, господи мой, яко дни своя преплых все во злѣ. Господи моШ Господи боже мой, на тя уповахъ, спаси мя!».

л. 418 об.

Во Индѣи же бесерменской, в великом Бедери смотрил есми на Великую ночь Волосыни да Кола в зарю вошли, а Лось головою стоитъа[1310] на востокъ. На баграм на бесерменской выѣхал султанъ на теферич, ина с ним 20 возыревъ великих, да 300 слоновъ наряженых въббулатных доспѣсехъв[1311] и з городки, а городки окованы, да в городкѣхъ по 6 человѣкъ в доспѣсехъ с пушками да с пищальми; а на великих слонѣхъ по 12 человѣкъ, да по два ирапорца, да к зубомъ привязаны великия мечи по кентарю, а к рылом привязаны великия желѣзныя гири; да промежи ушей человѣкъ в доспѣсе сидитъ, да крюком желѣзным правитъ; да коней простых 1000 в снастехъ золотых, да верблюдовъг[1312] 100 сд[1313] нагарами, да 300 трубниковъ, да плясцевъ 300, да ковре 300. На султанѣ же кафтанъ весь саженъ яхонты, да шишакъ, а на нем алмаз великий, да саадакъ золотъ съ яхонты, да на нем же 3 сабли окованы золотом, да сѣдло золото; да перед нимъ скачетъ кофаръ пѣшь, играетъ теремцеме[1314]; да за ним же пѣших много идетъ; да за ним же благой слонъ идетъ, наряженъ весь в камкѣ, чѣпь у него велика || желѣзная вортѣ, да обивает кони и люди, чтоб кто на салтана не наступил близко. А братъ султанов, тот сидитъ на золотой кровати, а над нимъ терем оксамитенъ да маковица золота съ яхонты, да несут его 20 человѣкъ. А Михмутъ сидитъ на золотой кровати, а над нимъ терем шидянъ с маковицею золотою, а везут его на четырехъ конехъ в снастех золотыха[1315]. Да около его людей множество, а перед нимъ пѣвцы да плясцевъ много, а всѣ з голыми мечи, да с саблями, да с щитыб[1316], да с сулицами, да с копьив[1317], да с луки с прямыми с великими; а кони всѣ в доспѣсехъ, а на иных саадаки, а иные наги, одно платище, завѣшен сором.

В Бедери же мѣсяцъ стоит 3 дниг[1318] полонъ. А овощу сладкаго в Бедери нѣтъ. В Гондустанѣ же силнаго вара нѣтъ; силенъд[1319] вар в Гурмызѣ да в Катобагряим, гдѣ ся жемчюгъ родитъ, да в Жидѣ, да в Бакѣ, да в Мисере, да в Остание[1320], да в Ларѣ; а в Хоросанской земли варно, но не таково; а в Чеготаниж[1321] велми варно; а в Ширязи да въ Ъзди, в Кашини варно, да вѣтръ бывает; а в Гиляни душно велми да парищо лихо; да пар лихъ в Шамахѣи; да в Вавилонѣ варно, да Хумите, да в Шамѣ варно, а в Ляпе варно, но не такъ. Да в Севастѣй губѣ да в Гурмызскойз[1322] земли добро обидно всѣмъ; да Торская земля обидна; да в Волоской и в Подолской земли обидно всѣм.

л. 419

Восхотѣхъ же на Русь итти, но пути не вѣмъ: из Гундустанаи[1323] бо на Гурмыз пойти, а от Гурмыза на Хоросанъ пути нѣтъ, такоже ни на Чегодай, ни на Катобагряим, ни на Ъздь пути нѣту, вездѣ нестроение стало, князей вездѣ выбилик[1324], Яйшу мурзу убилъ Узаосанбекъл[1325], || аа солтанаб[1326] Мусаитя окормили, а Узуосанбѣкъв[1327] на Ширязи сѣлъ, и земля ся не обрѣнила, а Едигер Махмет к нему не ѣдетъ, блюдется. А иного пути нѣтъ никуды; а на Мякъку пойти, ино неволятъ тамо в бесерменъство, затѣмъ туды християнѣ не ходятъ. А в Гундустани жити, ино вся собина исхарчить, занеже у них все дорого, по полутретья алтына мнѣ одному исходитъ на день, а вина есми не пивал, ни сынды.

Меликтучар два города взялъ индѣйския, что розбивали по моріЬ Индѣйскому; а князей поймал 7, да казну ихъ взялъ: юкъ яхонтовъг[1328], да юкъ алмазовъ, да кирпуков, да 100 юковъ товару дорогово, а иного товару безчисленно рать взяла. А стоялъ под городом 2 года, а рати с ним было 200 000, да слоновъ 100, да 300 верблюдовъ. Меликтучаръ пришел ратьюд[1329] своею къ Деберю на курбантъ багрямъ, а по-русски на Петровъ день.

И султан послалъ 10 вызыревъ встрѣтити его за 10 кововъ, а в ковѣ по 10 верстъ, а со всякимъ возырем по 10 000 рати своей, да по 10 слоновъ в доспѣсех.

А у миктучары на всякъ день садится за суфриею по 500 человѣкъ, а с ним садятся 3 возыри за его скатерьтью, а с возырем по 50 человѣкъ, а его 100 человѣкъ бояриновъ вшеретных. У меликътучара же на конюшне коней 2000, да 1000 осѣдланых и день и нощь готовы стоят; а дворъ его стрегут и день и нощь всегда 100 человѣкъ в доспѣсехъ, да 20 трубников, да 10 нагар, да по 10 бубновъ великих по два человѣка бьют.

л. 419 об.

Мызамыллкъ, да Мекханъ, да Фаратханъе[1330], и тѣ взяли три городы великих, а с нимъ рати своей 100 000, да 50 слоновъ, да камени всякогож[1331] || дорогово много множество; покупали бо на меликтучара, и заповѣдал гостем не продати.

Султанъ выѣзжаетъ на потѣху во вторникъа[1332] да в четвергъ, а с ним выѣзжаютъ 3 возыри; а брат султанов в понедѣлникъ, а с нимъ такоже множество конных и пѣших урядно и слоны, велми чюдно выѣздъ ихъ въ утварех золотых.

Меликтучар выѣхал воевати индиянб[1333] на память шиха Иладина, а по-русскив[1334] на Покров святыя Богородицаг[1335]. А рати вышлод[1336] с ним 50 000; а султанъ послал рати своей 50 000, да 3 возыри, а с ними 30 000 да 100 слоновъ пошло з городки в доспѣсех, а на всяком слонѣ по 4 человѣка с пищалми. Меликтучар пошелъ воевати Чюнедара, великое княжение индѣйское.

л. 420

А у бинедарскаго князя 300 слоновъ да 100 000 рати, а коней 50 000. Султан выѣхал из города Бедеря по