Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета - Екатерина Звонцова

о ней если и не знаете, то слышали — находили упоминание в отзывах на фильмы и книги (надеюсь, не на свои). Для тех, кто все же не в курсе: это помесь ругательства и диагноза, страшного-страшного.

В любительском литературоведении термин Мэри Сью прижился давно и выбрался далеко за пределы фанфикшен, где родился. Так называют персонажа умного, боевого, обязательно выходящего сухим из воды, всеми или большинством других героев любимого и неубиваемого (а если убиваемого, то в финале и под всеобщий плач). На Западе, откуда понятие пришло, кстати, есть четкое разделение таких вот «идеальных» мужчин и женщин, поэтому параллельно употребляется термин Марти Стю. У нас же девочка Мэри внезапно стала гендерно нейтральной. Думаю, сторонники движений за права женщин согласятся, что это показательно и грустно. Но мы поговорим о другом.

Ярлык «Мэри Сью» успел стать карательным инструментом для всех героев, которым, с позиции того или иного читателя, перепало многовато хороших качеств или внимания. И это плохая тенденция: многие авторы теперь просто боятся выводить в центр повествования сильных, влиятельных, красивых и успешных людей, предпочитая максимально гоголевского «маленького человека», заросшего проблемами и недостатками по самые брови. Кому будет приятна мысль, что их героев кто-то назовет ино-язычным уничижительным «Мэри»? А выходит довольно несправедливо: как будто у сильных и успешных не бывает проблем и они не сталкиваются с испытаниями. Но, к сожалению, как и любой ярлык, «Мэри Сью» возникла не на пустом месте.

Поговорим о грани между крутостью и совершенством. Поработаем на свежем и одновременно с детства знакомом примере.

Итак, мы пишем книгу о небольшом отряде боевых ребят, которые расследуют преступления и помогают людям в беде. Грешна, но лет с пяти я с потрохами покупаюсь на такие истории — о разноплановых командах, спасающих мир. Неважно, будет ли это отделение полиции в глубинке, целая башня супергероев, квартет французских офицеров или стая австралийских зверей на звездолетах, — я ваша навек.

Итак, по типажам в нашей условной книге есть:

• рассеянная, но симпатичная Изобретательница;

• добрый, но комичный Силач-Здоровяк;

• мелкий и почти бесполезный, но милый Подросток;

• веселый Раздолбай в гавайской рубашке;

• и… Он. Тот самый парень, у кого всегда есть план. Тот самый, кто всех построит. Тот самый, кто никогда не подведет команду и не попадет в глупое положение из-за неуклюжести, маленького роста, изобретательской рассеянности или неудачно подвернувшегося, такого вкусного куска сы-ы-ыр-р-ра (ну вы уже поняли, откуда растут ноги у этих типажей?). И тот, на ком так стильно сидят куртка и шляпа.

Обращаясь к своему зрительскому и читательскому опыту, с детства и до нынешних времен, я не могу не подметить очевидное: обычно именно лидеру такой вот геройской команды я безоговорочно симпатизирую. Леонардо из «Черепашек-ниндзя», Супермен из «Лиги справедливости», начальники ОВД из всех полицейских сериалов и романов, Питер Пэвенси, Атос (и де Тревиль), Гарри Поттер, не говоря об Арагорне, испытали на себе волну моего нежного «Боже, котенька, какой ты классный, иди поспи, а то они же тебя все достали». Но при этом в пестром наборе качеств и сюжетных поворотов, связанных с этими лидерами, я всегда выделяла вещи, которые меня отталкивают, раздражают и напрочь лишают способности сочувствовать «великому человеку (мутанту, грызуну, марсианину, эльфу, нужное подчеркнуть), тащащему на своих плечах огромный груз ответственности». Среди них ситуации:

• когда великого благодетеля слишком много;

• когда на его фоне все остальные блекнут и/или выглядят глупо на протяжении едва ли не половины эфирного времени;

• когда ни за одну ошибку ему не приходится платить высокую цену;

• ну и когда промахов он вообще не совершает, но, по-моему, с этим авторы уже более-менее разобрались и такие типажи вымерли.

Казалось бы, сейчас мы говорим о лидере. Он и должен быть… лидеристым. Хорошо бы, он был собраннее и ответственнее всех в команде, разбирался в стратегии и тактике, умел драться, имел авторитет и подвешенный язык. Хорошо бы, он действительно занимал свою должность не просто потому, что у него красивые глаза, великолепная шевелюра и наглый характер. Хорошо бы, читателя охватывала тоска: «Вот мне бы такого начальника», а не «Ну и какого черта он тут главный?». Слишком много «хорошо бы», правда? Опасно много для того, чтобы образ был сбалансированным и реалистичным.

Чем круче персонаж, тем проще его испортить: сделать мистером/леди Совершенство — и лишить такого простого, но необходимого читательского сочувствия. А ведь, строя систему героев и выбирая, кого поместить в центр, кого оставить в тени, кому дать авторитет, кому — положение салаги, авторы и так сталкиваются с общеизвестной истиной: сочувствовать зайчику проще, чем волку. «Маленький человек» в большинстве случаев вызывает больше эмпатии, чем полубог. Об этом мы уже говорили.

Почему же лидер в куртке и шляпе — главный в своей команде? Мы вполне это понимаем. Он собрал ее (хотя Марсианский Охотник в «Лиге справедливости» тоже собрал свою, но в итоге отступил далеко от первой роли). На нем лежит ответственность за миссии, потому что он действительно самый организованный, — и тут ему можно только посочувствовать. Он справляется — молодец. Но еще он самолюбив и бывает невероятно вредным — казалось бы, тот самый изъян, делающий герою прививку от мэрисьюизма: смотрите, он неидеален! И вот мы смотрим, как он взаимодействует с другими членами команды (флиртует с Изобретательницей, потому что он тут альфа-самец, отвешивает подзатыльники Раздолбаю, посмеивается над Здоровяком, защищает Подростка), — и получаем какой-то… осадок. Его даже словами описать сложно, но он есть.

«Парень, ты что-то душноват, сними корону».

«Парень, учитывая, что ты даже не пытаешься развивать и обучать команду, а только стебешься над ней и выпячиваешь грудь колесом, как это у тебя все получается и все враги ложатся штабелями? И команда-то все терпит!»

«Парень… может, это потому, что так просто хочет твой автор? В жизни-то это так не работает, ты все-таки не имба[29]».

«Парень… да ты Мэри… кхе-кхе… Марти Стю».

Все эти вещи касаются не только персонажей-лидеров. В любой системе героев затирание кем-то одним всех прочих очень заметно. Под затиранием я подразумеваю не-обязательно то, что он выходит на роль командира, но и то, что автор так или иначе указывает на него пальцем. «Смотрите, Кеша самый умный. Смотрите, Кеша самый красивый. Смотрите, все падают к Кешиным ногам! Хор-р-рошая птичка!» Будет ли это тот самый предводитель, или попаданка, внезапно оказавшаяся звездой страстей в волшебном мире, или суровый наемник, встретившийся чахлому поэту-вольнодумцу на пути и взявший его под побитое крыло. Важно: сами по себе все эти