Причеши меня. Твой текст. Редактура художественной прозы: от стиля до сюжета - Екатерина Звонцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эти злодеи тоже хороши: не дают нам витать в облаках. Правда, здесь стоит избегать кромешности. Они (взять хотя бы доктора Эггмана) тоже кому-то симпатизируют, с кем-то чаевничают или лежат в одной палате. А вот Волдеморт, например, показан достаточно слабо с точки зрения именно «житейской» стороны и кажется немного картонным просто потому, что за все семь книг ни разу не проявил человеческие качества. Даже на минималке, к своей змее.
Мотивы антагонистов часто накладываются друг на друга. Простые мстители могут становиться блестящими диктаторами-стратегами, а стратеги — сумасшедшими садистами. Злодеи с интересными трагедиями за спиной (как большинство во вселенной Бэтмена) прекрасны, но и «просто сволочи» до отвращения хороши. Я так и не выбрала любимый вариант. И мне кажется, это невозможно. Здорово, когда в разных историях встречаются разные злодеи, одних из которых хочется убить, а других — крепко-крепко обнять и закутать в плед.
Маленький бонус: «плохая овечка» как злодейский типаж
Некоторые сюжетные ходы лежат на настолько тонкой грани между штампом и «всё как в жизни», что их трудно объективно оценивать. Да, многие клише родом именно из реальности — и потому должны не подвергаться анафеме, а обыгрываться с учетом того, сколь она непредсказуема. Это непросто, но интересно — и открывает глаза на что-то в восприятии реальности. Поговорим о плохих овечках? Да, да, вроде той дамы-секретаря из популярного мультфильма «Зверополис».
Сюжет, место действия и эпоха не так важны. Все всегда разворачивается по одной схеме: как только возле центрального героя появляется некая кроткая лапочка, готовая помогать ему и давать советы, читатель, потирая руки, говорит: «Тэ-экс, вот ты и окажешься к концу главным источником всех неприятностей и сволочью!» Знакомо?
Порой люди действительно втираются к нам в доверие и ведут себя максимально пушисто, чтобы потом всадить нож в спину или что-то (хорошо, если не нас) поиметь. Но жизнь показывает: почти так же часто люди помогают просто потому, что мы им нравимся. Или потому что они вообще к этому склонны, добры от природы — и не надо закатывать глаза. Или это их привычный сценарий, потому что их преследует такой психологический феномен, как синдром спасателя. А еще, спустимся на землю, для многих помощь ближнему — отличный способ самоутвердиться. Или банально — кому-то комфортно быть удобным. У людей вообще куда больше мотиваций помогать другим и даже быть довольно милыми, чем однобокое «чтобы потом обмануть». Вы разве часто проворачиваете этот коварный план?
Тем не менее сюжетный ход, когда самый милый или самый значимый для героя и идеализируемый им персонаж к концу произведения оказывается источником зла, популярен (например, его очень ждали от моих «Отравленных земель», где суровый доктор сблизился с абсолютно очаровательным юным пастором). Возможно, мы так тянемся к этому тропу потому, что почти всех нас хоть раз предавали и иногда мы действительно выбираем не тех друзей. Возможно, потому что тренд «у-у-у, это жестокий мир, здесь никому нельзя верить» сейчас на подъеме, а вот на светлую сторону Силы заглядывают не все: не хватает ресурса, угла восприятия или позитивного опыта. Черные краски куда доступнее, так как обрушиваются отовсюду; многие авторы убеждены, что в такую цветовую гамму поверят скорее. И упаси боже написать что-нибудь просто о хорошем человеке вроде Алеши Карамазова. Если ты не Достоевский, тебя сразу обзовут наивным (хотя некоторые и Достоевского обзывают).
Мы сейчас не про психологию и даже не про психологическую гигиену, поэтому не будем больше развешивать ярлыки и тормошить вопрос «За что многие не любят героев-заек?». Просто примем факт: люди куда больше верят в плохих овечек и в каждой шкурке ищут волка. Проблема такова: хотя «плохая овечка» — реалистичный, имеющий право на существование ход, на практике он зачастую недокручивается и получается натянутым. А виной всему — отчаянное желание в последний момент создать «вот-это-поворот». В итоге авторы напрочь забывают про тревожные звонки, которые в жизни есть почти всегда. Есть-есть, правда. Даже если вы их не услышали.
Если тот, чьими глазами мы смотрим на историю, обладает хоть каким-то жизненным опытом, звоночки в поле его слуха (и, главное, в поле слуха читателя) попадут, хотя бы отзвуком. Неосторожная фраза, двусмысленный взгляд, отношение к кому-то, навязчиво всплывающая деталь прошлого или тема бесед… Есть много способов, с помощью которых можно показать, что наша овечка не так проста, удерживая интригу. И даже если она разрушена, мне кажется, персонаж с проработанной мотивацией важнее внезапного поворота. Например, в романе «Порри Гаттер» этот ход просто изумителен и детали — психологические и материальные — раскиданы крайне грамотно. А вот к ходу «Яков Гуро — сволочь и манипулятор» в «Гоголе» у меня лично есть вопросы. И их так много, что на целый фанфик хватило. Слишком рано персонажа убрали из поля зрения, поленились пустить нас в его голову даже на пару метров.
Никто не спорит: лицемерие, приспособленчество и двойная игра — интереснейший материал. Но реалистичная работа с ним предполагает скорее медленное, осторожное разливание токсичных веществ по тексту, чем радикальное «Эй, ты же вчера кормил меня с рук, почему теперь ты отрубаешь мне ногу?». Вспомните «Риф» Алексея Поляринова, где этот прием реализован просто мастерски. Симпатяга овечка постепенно оказывается даже не волком, а крокодилом, махровейшим крокодилом.
Ну и конечно же, не стоит забывать: иногда хороший персонаж — это просто хороший персонаж. Выбрав такое развитие событий, вы точно удивите читателя. Кто-то, конечно, может назвать вас наивным, но многие, наоборот, порадуются. Ведь в глубине души мы куда больше хотим на светлую сторону Силы, чем на поле, полное плохих овец.
Приложение 5. А вы, батенька, случайно не Мэри Сью?
Говоря, что нет на свете совершенства, Лис из «Маленького принца» немного заблуждался: он просто не знал о существовании Мэри Сью. А вот вы наверняка
