Извините, что мне не жаль - Софи Ренальд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мэдди и Генри сияли от счастья. Их родители сейчас как раз знакомились друг с другом. Чарис носилась туда-сюда в полном перевозбуждении: путалась под ногами у официанток, играла с украшениями на рождественской елке – при этом мама не обращала на нее никакого внимания. На нас добродушно взирал священник, который затем прочел молитву перед ужином, что было безусловным успехом – спасибо Ксандеру за намек на свободный стол на тридцать мест в «Ривер Кафе».
А потом все сели на такси и поехали в дом, где вырос Генри – огромный дом с видом на Темзу. Бьянка проводила меня до моей спальни и сказала.
– Итак, завтра важный день! Большое спасибо за твою огромную работу. Надеюсь, ты хорошо выспишься.
Как только за ней закрылась дверь, я подумала, что надо же, она ведет себя как нормальный человек, может, все будет не так уж и плохо.
Но я ошиблась.
На следующее утро мы собрались в старой спальне Бьянки, которая, как и остальная часть дома, поразила меня своим размером и роскошью. Мама Генри принесла пару бутылок шампанского. «Просто чтобы разрядить обстановку, дорогие». Все взяли по бокалу. Мэдди не нервничала, но, казалось, у нее голова кружится от восторга. Мы то и дело смеялись над всякими глупостями, даже Бьянка (хотя ее улыбка никогда не отражалась в глазах – может, потому что врач перестарался на последней процедуре ботокса).
Она подождала, пока все оделись, причесались и накрасились. Я почти уверена, что Бьянка доплатила Монти, чтобы он сделал мое дурацкое платье еще у́же и я выглядела на фотографиях как сарделька, и скорее всего, платье бы разорвалось по швам, если бы не моя недавняя потеря веса и удивительной прочности эластан, благодаря которым оно очень даже неплохо сидело.
Молли и Хлоя тоже выглядели прекрасно, как, к сожалению, и сама Бьянка – суровая цветовая гамма идеально подходила к ее красным волосам и фарфоровой коже. Поэтому она, конечно же, ее и выбрала.
Мэдди была так прекрасна в своем белоснежном платье-футляре, перчатках до локтя, перьевом головном уборе на ее блестящих темных волосах и боа, накинутом на плечи, что я не могла подолгу на нее смотреть, иначе бы расплакалась.
Женщина, которая сделала нам прически и макияж, собрала свою косметичку и ушла. За окном, на морозном солнце, сотрудники кейтеринга несли в шатер ящики с бокалами и один из многочисленных подносов с едой. Мамы все утро то забегали к нам, то снова убегали (мама Генри, которая, по словам Мэдди, была похожа на королеву в своем пудрово-голубом платье, и мама самой Мэдди в приталенном костюме цвета фуксии, в котором она выглядела на двадцать лет младше мамы жениха). Они постоянно спрашивали Мэдди, не хочет ли она еще кусочек тоста для поддержки сил, и говорили нам, какие мы красавицы. Потом они ушли проверить, работают ли обогреватели в павильоне, и заодно посмотреть за Чарис, которая в тот момент бегала по саду.
Молли посмотрела на часы и сказала:
– Если дорога до церкви занимает пять минут, мы должны выйти в десять. Так вы немного опоздаете, но не настолько, чтобы Генри начал волноваться, что невеста от него сбежала.
И как всегда в последнюю минуту, мы начали лихорадочно делать последние селфи, проверять макияж и весело болтать. Бьянка сказала: «Это должно быть так странно для тебя, Шарлотта».
– Что? То, что Мэдди выходит замуж? – спросила я. – Конечно, немного. Но они с Генри созданы друг для друга, все это знают. И мы все равно останемся лучшими подругами.
– Нет, – Бьянка чуть повысила голос, чтобы уж точно все услышали, – я не об этом, а о том, что, наверное, странно идти в церковь и слышать их клятвы верности и обещания всегда быть вместе, когда сама спишь с женатым.
Ее слова повисли в воздухе как ядовитое облако. Я почувствовала, как лицо вдруг стало холодным, а потом сразу горячим.
– Не понимаю, о чем ты.
– О, а я думаю, прекрасно понимаешь. «У меня есть парень. Его зовут Майлз, он архитектор», – сказала она, передразнивая мой акцент, – это небольшая индустрия, знаешь ли. И так уж случилось, что мне довелось работать с ним над несколькими проектами, и за все это время я успела довольно хорошо его узнать. Его и Слоан, его жену.
– Они разошлись. Он переехал несколько недель назад. Они разводятся… – Из меня вылетали слова, и, произнося их, я понимала, что никто в это не поверит, включая меня.
– Чушь, – резанула Бьянка, – а потом ты скажешь, что она его не понимает и они не спят вместе. Они пытаются завести ребенка, знаешь ли. Проходят лечение от бесплодия. Я поддерживала Слоан на протяжении всего ее пути, долгого и болезненного для нее и включающего много-много секса. Слоан мне все об этом рассказывала. Полагаю, она знает, что может мне доверять.
«Если эта Слоан и впрямь так думает, то она очень плохо разбирается в людях», – подумала я. А потом осознала, что если она не догадалась, что муж ей изменяет, то это точно правда. И что я, веря каждому слову Майлза, при этом еще хуже.
Я вспомнила то ощущение власти над ним, которое чувствовала, когда он смотрел на меня, – ту опьяняющую эйфорию, которую ощущала, видя его желание, и поняла, что все это – иллюзия. Все это время власть была у него, потому что он знал, чего от меня хотел, и холодно просчитал, как это получить.
Он думал, что если скажет мне, что его брак уже расторгнут во всех отношениях и с любой точки зрения, то этого хватит, чтобы меня убедить. Но когда оказалось, что этого не хватит, он немного поднял планку и сказал мне, что он действительно расторгнут, и я как дура ему поверила. И уж точно не стала сомневаться в том, что его слова могут оказаться неправдой.
И все же теперь, когда Бьянка открыто меня атаковала, мне хотелось защититься, а значит, защитить и его.
– Он оставил ее, – пропищала я, – я была в квартире, где он сейчас живет.
Бьянка засмеялась:
– В квартире – полагаю, ты говоришь о «Фабрике»? Квартире, принадлежащей двум клиентам Слоан, которую Майлз предложил продать, потому что у него есть знакомый агент по недвижимости? Квартира, которую я все выходные готовила к продаже, чтобы помочь подруге? А я-то думала, откуда в мусорке взялась пустая бутылка шампанского и пакетики от презервативов. Маленькая шлюшка.
Я посмотрела по
