Поэмы Оссиана - Джеймс Макферсон

Тень Летмала

Подымайся со мшистого ложа, сын сраженного Летмала, подымайся. Ветер приносит шум приближенья врагов.

Клоно

Чей это глас, подобный ревущим потокам, смущает мой сон?

Тень Летмала

Подымайся ты, обитатель женских сердец, Летмала сын, подымайся.

Клоно

Как эта ночь ужасна! Луна в небесах померкла. На тусклом ее лике алеют духов следы. Метеоры зеленые вьются вокруг. Уныло рокочут потоки в долине смутных теней. Призрак отца, я слышу тебя, летящего в вихре. Я слышу тебя, но ты, облеченный покровами ночи, не склоняешься к сыну.

Клоно собирался уже уйти, но в это время явился муж Сульмины с множеством слуг. Клоно мужественно защищался, но наконец был побежден и убит. Его похоронили на том самом месте, где он погиб, и назвали долину его именем. Когда Дермид обращается к Голу, сыну Морни, с просьбой, следующей ниже, он указывает на могилу Клоно и упоминает свою родственную связь с этим несчастным вождем.}

"Я слышу сражения рев. Мои ратники остались одни. Медлительно плетусь я по вереску, и нет у меня щита. Неужто осилит враг? Но только тогда, когда Дермид падет! Тебя я вызову, Фолдат, и встречусь с тобою в битве".

В грозном веселье он поднял копье. Сын Морни пришел. "Стой же, сын Дутно, стой: твои следы означены кровью. Щита горбатого нет у тебя. Зачем ты хочешь пасть безоружным?"

"Король Струмона, дай мне твой щит. Часто он вспять обращал войну. Я прегражу дорогу вождю. Сын Морни, видишь ли ты этот камень? Он подъемлет из-под травы седую голову. Там обитает вождь племени Дермида. Положи меня ночью туда".*

* Краткость речи Гола и лаконичный ответ Дермида вполне уместны здесь и соответствуют быстроте развивающегося действия. События, избираемые Оссианом, чтобы разнообразить описания битв, интересны и неизменно привлекают наше внимание. Я знаю, что к числу доводов, выдвигаемых теми, кто не находит поэтических достоинств в поэмах Оссиана, относится отсутствие в них подробного изображения ран и разнообразных описаний смерти сраженных воинов. Такая критика, могу сказать без пристрастия, несправедлива, потому что наш поэт достиг при этом наибольшего многообразия, какое только возможно при соблюдении приличия в пределах столь небольших поэм. Признано, что Гомер более разнообразен в изображении смертей, чем все другие поэты, когда-либо существовавшие. Нельзя, конечно, отрицать его обширных познаний в анатомии. Однако я далеко не считаю его описания битв, при всей необычности показанных там ран, наиболее красивыми частями его поэм. Растянутые картины резни вызывают отвращение в душе человека, и, хотя ужасное необходимо, чтобы придать величие героической поэзии, тем не менее я убежден, что при этом следует соблюдать меру.

Медленно он поднялся на холм и узрел возмущенное поле, сверкавшие строи сраженья, разбитые и рассеянные. Как на вереске ночью огни далекие, повинуясь ветрам, то в дыму от взора скрываются, то багряные струи вздымают на холм, так переменная брань предстала очам широкощитного Дермида. Фолдат сквозь строи проносится, словно темный корабль на зимних волнах, когда он, пройдя меж двумя островами, мчится по гулкозвучным морям.

Гневно следил за ним Дермид. Он пытался вослед ему ринуться. Но едва зашагал он, как силы ему изменили, из глаз покатились крупные слезы. Тогда затрубил он в отцовский рог и трижды ударил в горбатый свой щит. Трижды призвал он по имени Фолдата из сонма его ревущих племен. Радостно Фолдат узрел вождя, высоко он поднял окровавленное копье. Как скалу покрывают следы возмущенных потоков, что в бурю неслись по склонам ее, так отмечен струями вражеской крови мрачный герой из Момы.

Войска с обеих сторон отступили от схватки вождей. Разом подъемлют они блестящие копья. Вдруг прибегает стремительный Филлан с Морху.** На три шага отступает Фолдат, ослепленный этим светлым лучом, который, казалось, истек из тучи, дабы спасти героя увечного. Укрепленный гордыней, стоит он, булат обнажив.

** Стремительность этих стихов, которая, правда, слабо передана в переводе, необычайно выразительна в оригинале. Читатель словно слышит лязг доспехов Филлана. Вмешательство Филлана здесь необходимо, потому что, коль скоро Дермид был уже ранен, трудно предположить, чтобы он мог сравняться в силе с Фолдатом. Филлан часто именуется поэтически _сын Морху_ по названию реки в Морвене, возле которой он родился.

Как слетаются, ветром подхвачены, два ширококрылых орла на шумную распрю, так на Мой-лене ринулись два вождя в зловещую брань. Короли,* то один, то другой вперед продвигались на скалах своих, ибо теперь уже сумрак войны, казалось, сошел и на их мечи. Кахмор на мшистом своем холме чувствует радость бойцов ту потаенную радость, когда встречают они опасность, равную их отваге. Не на Лубар он взор устремляет, но на грозного короля Морвена, ибо узрел, что Фингал восстает во всеоружии на вершине Моры.

* Фингал и Кахмор.

Фолдат пал на свой щит; ** Филлан копьем пронзил его. И не взглянул на павшего юноша, но дальше погнал сражения волны. Сто голосов раздалось, грозящих смертью. "Стой, сын Фингала, сдержи стремленье свое. Ужель ты не видишь сей сверкающий образ, ужасное знаменье смерти? Берегись короля Алнекмы. Вернися, сын синеокой Клато!"

{** Гибель Фолдата, если верить преданию, была ему предсказана перед тем, как он покинул свой край, чтобы помочь Карбару захватить ирландский престол. Он пошел в пещеру Момы и там вопросил духов своих праотцев, успешно ли будет предприятие Карбара. Ответы оракулов всегда темны и допускают двойное толкование. Поэтому Фолдат счел предсказание благоприятным для себя и продолжал осуществлять свои замыслы, рассчитывая возвыситься вместе с династией Аты. Здесь я приведу ответ _духов предков_, каким он сохранился в предании. Не берусь судить, является ли эта легенда действительно древней или она вымысел позднего времени, хотя, судя по ее слогу, я склоняюсь к последнему мнению.

Фолдат, обращаясь к теням праотцев

В неведеньи я стою перед вами, внемлите, праотцы Фолдата. Должно ли мне перейти через Ату в Уллин олений?

Ответ

Ты перейдешь через Ату к зеленой обители королей. Там возвысишься ты над павшими, словно столп грозовых облаков. Там, ужасный во мраке, ты будешь стоять, покуда не явится _луч отраженный_ иль _Клонкат_ с Морху - с Морху многих потоков, что рокочут в дальнем краю.

Cloncath или _луч отраженный_; согласно преданию, так назывался меч Филлана. Следовательно, истинный смысл предсказания скрывался в тайном значении слова Клонкат. Я привел это примечание главный образом для того, чтобы подчеркнуть: если упомянутое предание имеет такое же древнее происхождение, как и поэма (в чем я, между прочим, сомневаюсь), то оно показывает, что верования фирболгов и каледонцев различались, поскольку последние никогда не вопрошали духов своих умерших предков о будущем.}

Малтос узрел, что Фолдат повержен.* Угрюмо склонился он над вождем. Ненависть душу его оставила. Он казался скалою пустыни, где по темному склону влага сочится, когда покинул ее неспешно плывущий туман и ветер срывает листву с деревьев. Он спросил умирающего героя о тесном жилище: "Где воздвигнуть тебе серый камень - в Уллине или в Моме,** лесистом краю? Там солнце смотрится тайно в синие воды Далруто.*** Там живет твоя дочь, синеокая Дарду-лена".

* Характеры Фолдата и Малтоса выдержаны последовательно. Оба они были угрюмы и грубы, но каждый в своем роде. Фолдат был запальчив и жесток, Малтос - упрям и недоверчив. В своей приверженности к династии Аты они были равны, в военной доблести - также. Фолдат был тщеславен и хвастлив; Малтос нетерпим, но великодушен. Его поведение здесь по отношению к своему врагу Фолдату показывает, что угрюмый и хмурый нрав нередко лишь прикрывает доброе сердце.

** Мома - древнее название страны на юге Коннахта, некогда прославленное пребыванием там верховного друида. Считалось, что в пещере Момы обитают духи вождей фирболгов и потомки вопрошали их как оракулов об исходе своих войн.

*** Dal-ruath - _выжженное или песчаное поле_. Этимология Dardu-lena не вполне ясна. Возможно, дочь Фолдата была так названа по имени того места в Ольстере, где ее отец разгромил часть приверженцев ирландского короля Арто. Dor-du-lena - _темный лес Мой-лены_. Поскольку Фолдат был гордым и кичливым, не исключено, что он дал своей дочери имя места, где одержал победу.

"Не затем ли ты о ней вспоминаешь, - молвил Фолдат, - что я не оставлю сына, не оставлю юного воина, который погнал бы брань пред собой и отомстил за меня? Малтос, я отомщен. Не с миром вступал я на поле брани. Воздвигни ж могилы мною убитых вокруг моего жилища тесного. Часто, покинув ветер, я тешиться буду, глядя на камни могильные, рассеянные вокруг в длинной свистящей траве".

Его душа понеслась к долинам Момы и в сновиденье явилась к Дарду-лене, что почивала у струй Далруто, воротясь с охоты на ланей. Спущенный лук лежит возле девы, ветерок разметал по груди ее длинные волосы. Юной красою облечена, лежала любовь героев. Отец ее раненый, мрачно согбенный вышел из чащи лесной. То появлялся он перед нею, то, казалось, скрывался в тумане. Рыдая, она поднялась; теперь она знала, что вождь погиб. К ней являлся луч души его, в бурях сокрытой. Ты последняя отрасль рода его, синеокая Дарду-лена!