Любовные чары - Гай Орловский

Его лицо на пару мгновений окаменело, Мариэтта и Синенко вообще застыли, наконец капитан рыкнул:

— Приступайте!.. Убийство под нашими окнами — всем нам вызов!

И поспешно ушел, пока я не накопал на него что-то еще. Синенко посмотрел с некоторым испугом, Мариэтта буркнула:

— Про случай в Каире ты мог от кого-то из нас услышать, но про какой-то синдром графа…

— Это не синдром графа, — пояснил я, — а немецкого ученого-биохимика… Ну-ну, а эту красотку убили довольно быстро. Даже не помучили, точно гуманисты.

Она бросила ядовито:

— Уж ты бы точно помучил!

— Да, — согласился я, — а как же без этого… Раз уж убивать, то надо получить кайф, а то как-то слишком по-деловому, без азарта.

Я говорил немножко монотонно, потому что шарю одновременно по всем сетям, включая Инет, но еще больше дает так называемый по старине Интернет вещей, хотя это давно уже не Интернет вещей, как и самолеты только теперь стали самолетами, когда сами без людей в кабине пилотов садятся и взлетают.

Если вот так задержать дыхание и сосредоточиться, то вижу тепловые отпечатки от ладоней на стенах и босых ног на полу.

Синенко провел предварительный осмотр, сказал уверенно и безапелляционно:

— И без патологоанатома скажу, что типичное самоубийство!

Я посмотрел на труп, женщина как женщина, очень много пластической хирургии, ботокса, глауриновой или какой там еще более новой кислоты, в изменение внешности женщин вкладывают триллионы долларов, дали бы столько НАСА или Роскосмосу, на Марсе уже бы яблони цвели. Может быть, даже и плоды бы давали, кто знает. А капуста росла бы такая, что Диалектиану и не снилась.

— Убита, — обронил я.

Синенко оглянулся, поморщился, Мариэтта нахмурилась.

— Чё-чё?.. Не видно, что самоубийство?

Я пожал плечами.

— Да мне все одно. Можете записать, что самоубийство, если это поможет закрыть дело и пойти в ближайший бар насчет холодного пивка.

— Да, — сказал Синенко охотно, — самоубийство, так и запишем.

Мариэтта посмотрела на меня со злостью.

— Ты чего так решил?

— Насчет пивка? — спросил я. — День жаркий, а холодное пивко — это вещь…

Синенко шумно вздохнул и сделал глотательное движение.

— Насчет убийства! — ответила она резко.

— Да это же понятно, — сказал я. — Посмотри на ее ногти. Под ними краска, я бы сказал, вон с той батареи, где ее и кокнули, а потом оттащили сюда на кровать. На теле следы борьбы… Но если хотите пивка, то пишите «самоубийство» и пойдем дернем по паре кружек… для начала.

Синенко с надеждой посмотрел на Мариэтту.

— Пишу?

Она покачала головой.

— Погоди. Пусть это хамло пояснит.

— А что тут объяснять? — изумился я. — Все и так видно. Следы на теле вовсе не от объятий, несмотря на ее профессию, потому что хватают обычно за другие места, даже если хватают жестко… Девочка она бывалая, два перелома лодыжек, сломанные пальцы… в прошлом, разумеется, но если присмотреться, то следы видно… почти видно. И сейчас она играла по-крупному…

Синенко хмыкнул.

— А где ты видишь следы борьбы? Сиськи торчат, как у девочки. Неразмятые, можно сказать, вовсе. Хотя я человек женатый, куда мне такие тонкости…

— Такие сиськи ничем не размять, — напомнил я. — Медицина на марше!.. А следы вон на руках. Вот там и вон там. Ее хватали крепко. То ли тащили, то ли удерживали…

— Мазохисты?

— Вполне возможно, — согласился я, — но не они убили. Мазохисты — это такие косплеисты, у них все понарошку, все дозированно, ролевые игры, а не настоящее.

— Но могли увлечься?

— Могли, — согласился я, — но что-то подсказывает, что здесь были профи.

Мариэтта сказала раздраженно:

— Это «что-то» к делу не подошьешь.

— Тогда самоубийство, — согласился я. — Ну, по пивку?

Синенко с радостью кивнул и облизал пересохшие губы. Мариэтта сказала зло:

— Нет уж, надо раскапывать. Почему нас не снабжают портативными анализаторами?

— В мобильнике есть, — сказал я. — Ты им пользуешься только как звонильником?.. Открой общую папку, перейди в подпапку гаджетов, затем в субпапку фирмы Убер, а там поройся насчет смотрелок…

Она буркнула:

— Видела! Но думала, это фотки зырить.

— Там есть и нужные тебе, — сказал я, — как криминалисту. У тебя модель от Самсунга?.. Флагман?

— Не с моей зарплатой, — отрезала она. — Прошлогодняя модель по сниженной цене.

— В той есть тоже, — сообщил я. — Открывай, я подскажу…

Она посмотрела с подозрением.

— А ты откуда знаешь?..

— Лежа на диване, — сказал я скромно, — чего только не узнаешь, пока серфишь по Инету.

Она буркнула:

— Что-то вылавливал как раз такое, будто сам эту убил… и готовился направить нас по ложному следу.

— Я предусмотрительный, — сообщил я. — И запасистый.

Глава 3

Она повела мобильником над телом убитой, на экране розовая кожа в двух местах стала красной, а еще в одном и вовсе фиолетовой. Мариэтта, закусив губу, двигала объективом камеры как миноискателем, и на теле жертвы все больше обнаруживалось скрытых кровоподтеков, что если и станут явными, то через пару часов.

Синенко вздохнул, я сказал ему с сочувствием:

— Я бы тоже не стал расследовать это дело. Некоторые получают по заслугам. Убийца, возможно, доброе дело сделал. Может быть, здесь побывал Супермен, Бэтмен или Человек-Паук?

Мариэтта сказала, не оборачиваясь:

— Не гавкай над ухом.

— Видишь, — сказал я сержанту, — уже прогресс, еще вчера велела не хрюкать. Как думаешь, собака выше свиньи по развитию?

Он пожал плечами.

— Смотря с какой собакой сравнивать. Если с пуделем, то свинья выше, а если с доберманом или боксером — то выше собака. У меня азиатская овчарка, так вообще умнее нашего капитана!.. А что ты насчет Бэтмена?

Я сказал рассудительно:

— Закон хорош, но за всем уследить не может, потому народ создал себе защитников справедливости, что вершат суд и расправу на месте, не отходя от кассы. Супермен, Бэтмен, Человек-Паук, Человек-Молния, Стрела, Чудо-Женщина… и сотни еще всяких, даже не упомню.

Мариэтта, не отрывая взгляда от экранчика смартфона, строго прикрикнула:

— Но-но, разговорщики!.. Джека-Потрошителя забыли, он тоже вершил суд и расправу, очищая улицы Лондона от проституток. И вообще, я бы засадила пожизненно всех этих Суперменов, Бэтменов, Пауков и прочих, потому что они все — злостные нарушители!

Я подмигнул Синенко.

— Видишь, почему мы, благородные герои, должны вершить свое дело справедливости тайно, как тимуровцы? Кстати, Тимур и его команда тоже в том же ряду, что и Бэтмен. И Джек Потрошитель.