Весь свет 1981 - Анатолий Владимирович Софронов

Три десятка домов деревушки Муонг Нан на небольшом плоскогорье окружал редкий лесок вперемежку с мелким кустарником, невдалеке виднелись тщательно возделанные крошечные поля, засеянные рисом, овощами и маниоком. По традиции дома устанавливались на высоких бамбуковых столбах. Свайная конструкция жилища издавна использовалась на равнинах и была вызвана необходимостью защиты от частых в тех местах в сезон дождей наводнений. В горах дожди не представляли для домов никакой опасности, так как вода быстро стекала вниз, в долину. Однако традиция сооружать жилища на высоких столбах сохранилась и в горах. Стены хижин делались из матов, сплетенных из бамбуковой щепы, тростника и травы. Днем они откидывались вверх, и воздух свободно входил в дом. Убранство комнат деревенских домов состояло из татами, плетеных ковриков для сна, нескольких деревянных стульев, горшков и сковородок, развешанных на столбах дома; на видных местах висели фотографии короля Бумифола и королевы Сирикит.

Если обратиться к истории Муонг Нан, то первые упоминания названия этого местечка встречаются еще в те далекие времена, когда на севере, в долине реки Янцзы, войскам монгольского правителя Кублай-хана удалось завоевать государство Нан Хао. Поэтому семь веков назад народ из завоеванных монголами областей начал уходить на юг. Путь многих из них проходил через горы, в том числе и через область Муонг Нан.

Некоторым переселенцам эта местность пришлась по душе, и они осели здесь. Позднее до них дошли слухи о создании Тайского государства, и они, конечно же, искренне радовались тому, что мощь Сиам, «Страны свободных людей», год от года крепла и вскоре ее войска могли надежно противостоять набегам завоевателей из соседних государств. Однако образование централизованного государства не изменило уклада жизни жителей горных областей. Иногда они вступали в стычки с соседними племенами мео и лава, затем заключали мир. Были времена, когда они объединялись в борьбе против сборщиков налогов, которые приходили в горы с равнины на юге и требовали от местных жителей непомерную дань.

Жители больших городов юга страны не имели абсолютно никакого представления об условиях жизни населения гор. Единственное, что они знали об этих районах определенно, так это то, что оттуда традиционно поступал опиум, лекарственное сырье, доходы от которого составляли значительную долю экспорта страны. Сами жители гор употребляли опиум в небольших количествах, в основном для утоления боли либо притупления чувства голода. Мало-помалу местность у подножия гор заселили торговцы-китайцы, отличавшиеся среди прочих национальностей особой предприимчивостью. Они сделались для жителей гор посредниками в торговле опиумом. Нередко между ними и таиландскими торговцами на этой почве происходили ожесточенные сражения. Независимо ото всех этих событий высоко в горах не прекращал цвести мак, холодный ветер раскачивал тонкие стебли растений, в коробочках которых вызревал белый сок. Наконец разноцветные листья опадали, и из окрестных деревень на поля приходили крестьяне. Многие миллионеры в Таиланде были обязаны своим богатством опиуму. Однако никого из жителей гор он не обогатил. Опиум не принес им даже обычного благополучия. Крестьянам оставалось лишь одно — и дальше влачить нищенское существование.

Теперь ключевые позиции в торговле опиумом почти полностью захватили американцы, призванные в страну правительственными генералами. Оснащенные самой современной техникой, люди в военной форме потеснили прежних торговцев опиумом — частично силой, частично более высокими закупочными ценами. Со свойственным им размахом и деловитостью американцы стремились покупать урожай опиума оптом, используя для достижения своих целей всевозможные средства: подкуп, обман, уговоры, шантаж и даже физическую расправу. Правительство Таиланда, на территории которого Соединенные Штаты построили более десятка военных баз, сквозь пальцы смотрело, как союзники по-хозяйски орудовали в их доме. И неудивительно, ведь многие правительственные чиновники действовали заодно с американцами.

Бансамму понуро сидел на стволе железного дерева перед своей хижиной в Муонг Нан. Дальний путь через горы утомил старика. Солнце опустилось за вершины гор. Длинные тени легли на деревню. Глубокую тишину нарушали лишь сонное кудахтанье кур да редкие крики лесных птиц.

Сатханасаи неслышно подошла к старику и опустилась рядом с ним на бревно.

— Что произошло? — озабоченно спросила она.

Долгое время Бансамму молчал, задумчиво глядя на горы.

— Они арестовали Ло Вэна, — устало произнес он наконец. — На рыночной площади в Чиангмаи мы погрузили мешки на тележку, и Ло Вэн отправился вместе с торговцем-китайцем к нему в лавку. Настал вечер, а Ло Вэн не возвращался. Тогда я пошел в Хом Тонг, к тому торговцу, и он рассказал мне, что, когда они с Ло Вэном разгружали мешки, неожиданно нагрянула полиция. Полицейские арестовали Ло Вэна и забрали с собой мешки.

— Они сказали за что?

— Да. За тайную торговлю опиумом.

— Ты не узнал, куда его увезли?

— В городскую тюрьму. Я был там, ко меня не пустили к нему. Тогда я пошел к адвокату, к которому посоветовал обратиться торговец. Этот адвокат поговорил кое с кем в тюрьме и сказал, чтобы я не тратил понапрасну сил. Ло Вэна должны отправить в Бангкок. Там будет расследование.

Бансамму замолчал, пристально посмотрел на свои огромные, шероховатые ладони и подавленно заключил:

— Теперь мы остались без денег и без опиума, и кто знает, что еще будет с Ло Вэном?

Ранним утром следующего дня в бангкокском аэропорту Дон Муанг приземлился «Боинг-747», прибывший из Соединенных Штатов. Тяжелая реактивная машина медленно подкатила к зданию аэровокзала.

Маленький коренастый человек, сошедший по трапу одним из последних, ничем не выделялся из общей массы пассажиров. Вместе со всеми он прошел в здание таможни, где после некоторого ожидания предъявил свой паспорт и багажную квитанцию. Таможенник громко прочитал: «Профессор Лео Уилкерс, врач». Мужчина кивнул. Служащий таможни полистал паспорт, нашел визу и проставил на ней штамп. Вместо досмотра багажа он ограничился устным заверением Уилкерса, что контрабандных товаров тот не провозит. После этого таможенник с вежливой улыбкой вручил профессору паспорт и багажную квитанцию, пожелав на прощание приятного отдыха.

Уилкерс вышел из здания аэровокзала, жестом подозвал такси и, пока шофер укладывал его чемоданы, расположился на заднем сиденье.

— Мне рекомендовали отель «Азия», — обратился к шоферу по-английски профессор.

Тот учтиво кивнул:

— «Азия» хороший отель, мистер. Не очень дорогой, но чистый и современный. Там предпочитают останавливаться деловые люди.

— Да, тогда это для меня. Итак, к отелю «Азия», пожалуйста. — Однако шофер не спешил включать мотор, поэтому Уилкерс удивленно спросил: — Что-нибудь еще?

Шофер такси сразу понял, что его пассажир прилетел в Бангкок впервые и не был знаком с местными обычаями. Таиландские таксомоторы не имели счетчика, поэтому о плате за проезд шофер и пассажир договаривались