По сложной прямой - Харитон Байконурович Мамбурин

энергии по одному из лежащих. В итоге получилось середина на половину — лежащего отбросило сломанной куклой, сучащей конечностями в судорогах, к самой стене, а вот Изотов, мигнув всем телом, исчез!

Дальше уже ворвался я, с жуткой натугой обходя «своих» и усиленно пихая «чужих» так, чтобы они, крутясь волчками на слизи, не могли в дыму сосредоточиться на «когтях». По сути, только это и спасло парней, так как сдаваться эти ухари враждебные отнюдь не планировали. Колдунство Колдуна делало их… неработоспособными как минимум.

— Вить, Ржа в гараже! — вновь подал голос Алексей, валяясь у стены. Я очень хотел материться, но оба крутящихся на полу казармы солдата демонстрировали вопиющий проигрыш гравитации, от чего пришлось вторично лезть под удары нервного гидрокинетика. Благо их не последовало — дым слегка развеялся, а по рации милиционеру, видимо, сообщили, что толстая белая колбаса вроде как свои.

Окалина действительно нашлась в гараже. Она стояла в выбитой чем-то чрезвычайно мощным, наверное, ей самой, ямке в бетоне и, удерживая за разгрузку тело неосапа, методично долбила им в бок погнутой пожарной машине, с каждым ударов отъезжающей чуть в сторону. Неподалеку от майора лежал на пузе еще один «коготь», стреляющий искрящимися лучами из пальцев. Несколько враждебных гадов, почему-то лежащих на слизи кучно в уголке, прятались от этих лучей за энергетическим щитом, ничего особо не делая, но напряженно боясь лицами. Я банально сунул им свой «конец» за щит, облив остатками слизи так, что они просто не смогли больше оставаться одной кучей. Окалина, увидев происходящее, выбросила поломанного человека, а затем, прогнувшись вперед, коротким резким ударом пробила дыру в пожарной машине. Сунув внутрь несчастной гнутой красной железки руку, майор подтащила грузовик к себе назад, рванула пару раз, добираясь до переднего колеса, а затем, оторвав его, метким мощным ударом вышибла из игры крутящегося на полу щитовика, отчаянно пытающегося излучать несколько щитов.

Дальше всё доделали лучи лежащего на пузе солдата.

— Виктор…, — разогнулась Нелла Аркадьевна, сверля меня хмурым взглядом.

Я покивал свободным концом, активно втаскивая остальное скрученное «тело» в такой уютный и защищенный гараж. Заодно, отрастив еще один плотно свернутый щупалец, начал им пихать так и лежащего на животе бойца в сторону ящиков, опираясь на которые, наверное, можно было даже встать.

— Досталось? — почти сочувственно спросила валькирия, с места запрыгивая на пожарную машину, — Не можешь превратиться.

Вновь киваю. Худо мне, товарищ начальник. Больно, уныло и устало. Мне в люлю надо. Избитый я, частично испаренный, частично замороженный. Хотя… Окалина выглядела тоже потрепанной, но в меру бодрой и злой.

— Слышишь, Изотов-старший поблизости, — внезапно произнесла блондинка, щуря глаза, — Он из-за дождевой интерференции мог уйти только туда, где её нет. А здесь в округе, я уверена, из доступных ему и знакомых мест лишь катакомбы. Бункер. Он ранен, Витя, мне уже доложили. Он устал. Он в темноте. Он ждёт, пока закончится дождь… понимаешь?

Я молча висел, изображая из себя внимательно слушающее облачко. Ныло всё, что можно и нельзя. Голова кружилась. А еще меня тошнило. Здравствуйте, я Витя, я туман, и меня тошнит.

— А знаешь, что еще самое интересное, Вить? — продолжила майор, — Телепортаторы не могут визуализировать пространство для переноса, слишком схожее с тем, в котором они находятся.

Твою мать. Мать! Твою! Окалину! Белобрысая гадкая стерва, умная, проницательная, жесткая как удар по яйцам, безжалостная как триста тридцать три судебных пристава! Сучка!

Зараза!

Да, они не успеют, а главное — не смогут организовать рейд туда, в подземную тьму Стакомска! Более того, слишком не мобильны, слишком зависимым от источников света, слишком… да всё слишком по сравнению со мной! Только я, только здесь и только сейчас!

Зарррраза!

Напутственные слова, добрая женщина с перспективой стать моей тещей? Ну эта, двухметровая широкоплечая безжалостная стерва, только что одной рукой придвинувшая к себе сраную пожарную машину?!!

— Вырви ему глаза, Симулянт, — голосом, от которого икает даже стрелок с волшебными пальцами, карабкающийся на ящики, произносит Окалина, — И сломай ноги. Но оставь живым. У меня к твоему дяде много вопросов. А ноги я ему потом сама отрежу. Если захочешь, то будешь присутствовать.

А что? Захочу. Эта девушка определенно знает, как уболтать молодого человека на подвиги.

Наверное, у меня слегка едет крыша, потому что я выбрасываюсь настоящим смерчем белого тумана прямиком из гаражного окна, выбивая стекла к такой-то чертовой бабушке. Не обращая внимания на выстрелы милиции, на крики, на боль от десятков тысяч капель, барабанящих сквозь моё тугое, но такое неплотное тело,

Удрав подальше от скопившихся вокруг здания людей и неосапов, я сквозь люки вбуриваюсь назад, во тьму, в говны канализации, несусь над фекальными советскими массами огромным белесым червяком с поехавшей крышей, распугивая крыс, бомжей и тараканов. Остервенело ищу по стенам заглушки кабелей, закрытые коммуникации, забранные решетками технические ответвления. Нахожу, куда деваться, попробовал бы я не найти. Это не так уж и сложно, слишком большой этот подземный Стакомск.

Большой и пустой.

А затем я ищу. Знаете, уважаемая публика, а бытие огромным туманным червяком, у которого поехала крыша, не так уж и противно. Даже удобно. Он может перемещаться в темноте со скоростью, которая и не снится обычному человеку, а когда ему нужно что-то нащупать, то он эту скорость может снизить, став натуральным газовым облаком, ищущим свою цель на ощупь. Ну… не совсем на ощупь, всё-таки, я прекрасно ощущаю то и тех, кто в меня попадают.

Он спокойно сидит себе в уголке одного из залов, полуприкрыв глаза и сжимая руку на ране. Недоуменно дергается, когда часть меня его касается, раскрывает глаза и… я с ненавистью бью по ним. Тоненьким длинным отростком туманного себя, таким, какой у меня никогда не получался. Даже в десять раз больше не получался. Подобное длинное и хлесткое щупальце, напитанное максимально вязкой слизью, у меня не выходило, сколько бы и как не пытался на тренировках. А вот сейчас и здесь, в темноте, среагировавший на живое тело так, как кот реагирует на движение, я… хлестнул, подтягивая к обнаруженной жертве свое основное тело!!

Человек вскрикивает, хватается за лицо, за глаза. Правильное, но неправильное движение, потому что я — уже вокруг него. И спустя пару секунд у человека больше нет точки опоры, туманное щупальце, в разы большее, чем то, что нанесло первый удар, толкает его в плечо, вынуждая упасть на живот, на слизь.