Цвет греха. Чёрный - Александра Салиева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладноооо! Лаааадноооо! Понял я-я-я! Поня-я-я-ял! — вопит на всю столовую старшеклассник. — Без рук, та-аааа-к без ру-уууу-к!
Мой надзиратель и тогда не отпускает.
— Он всё понял! — вмешиваюсь и я.
А то аж по ушам режет.
Вовсе мне его ни жаль!
Наверное.
Глава 22.2
И хорошо, что этого достаточно!
Аяз отпущен. Хотя, судя по его перекошенной физиономии, менее больно ему от этого не становится.
Тут и охрана подоспевает.
Общением с ней и урегулированием возникшего конфликта занимается Селим.
— Классное у тебя приложение, — оценивает произошедшие Лаль, обернувшись, глядя в спину отошедшему. — Поделишься? — разворачивается обратно к Хакану, рассматривая того уже с восхищением.
Кривлюсь, как если бы целый лимон проглотила.
— Угу. Забирай, — не спорю с ней. — Если унесёшь.
Если подоплёка в моих словах и читалась ярко, девушка её всё равно не заметила.
— Спасибо, — протягивает в ответ Лаль, подпихнув ладошку себе под щёку с самым мечтательным видом.
Смотреть с тем же восхищением на Хакана она не перестаёт. А он… шаг назад, и мне за спину. Всё с таким же депрессивным видом. Но могла бы поклясться, почти как побег во имя собственного спасения. Неудивительно, что с моих губ срывается невольный смешок.
И совершенно зря я её так несерьёзно воспринимаю.
— За то, что разворошила осиное гнездо, кстати, тоже спасибо, — добавляет одноклассница куда серьёзнее, возвращая мне своё внимание.
Вопросительно выгибаю бровь.
— Моя младшая сестра учится в восьмом. Не сделай я то, что хотела Дерья, ей бы тоже досталось, — поясняет Лаль. — Я-то ладно. Но она… не такая, как мы. Сломается.
Я… молчу.
Прекрасно понимаю, о чём она говорит.
Даже слишком.
Тем более, что в карих глазах я вижу ту же боль и сожаление, что и мне самой вполне знакомы.
Те, что таятся очень глубоко.
Те, что показывать нельзя ни в коем случае.
Иначе сразу ударят.
И тогда впору правда остаётся лишь сломаться.
— В одиночку противостоять очень сложно, — не заканчивает и на этом девушка. — Надеюсь, теперь энтузиазма у этих змей поубавится, — морщится.
Всё её веселье окончательно испаряется.
— Их энтузиазму больше и негде развиваться, с учётом, что всех их отстранили от занятий, — мрачно вставляет Аяз.
По всей видимости, последствия недавнего в нём притихают. По крайней мере, в его ясных глазах снова царит затишье. Напрасно я в них смотрю. Становится совестно.
— Прости, что так получилось, просто мой опекун…
Обращаюсь к Аязу. Но не договариваю.
— О-о, тут уже вся школа очень хорошо усвоила, как сильно твой опекун тебя опекает и всё такое, ага, — перебивает Лаль.
За что и получает тычок в бок локтём от парня.
И не то чтоб я сильно напряглась от такой его реакции, но… когда это они стали настолько друзьями, чтоб он себе такое просто так позволял?
— Что это значит? — прищуриваюсь.
Не зря!
Слишком уж виноватым становится выражение её лица, когда она обречённо вздыхает. А заговаривать вновь совсем не спешит. Сперва одаривает Аяза укоризненным взглядом. Тот такой молчаливостью не отличается.
— Она ещё не знает, — сквозь зубы цедит он.
Не для меня.
Лаль…
Повторно вздыхает.
— Всё равно узнает. Уж лучше вот так, чем как попало, — отзывается девушка.
Себе ли в оправдание, или же для него.
Без разницы!
— Не знаю — что? — требовательно смотрю сразу на обоих.
Те опять вздыхают. Синхронно.
— То, как вся школа обсуждает, что ты спишь со своим отчимом, поэтому он так взъелся на «безобидную шутку», когда ребята над тобой вроде как просто «подшутили», — неохотно сознаётся собеседница.
Краем глаза отмечаю, что именно на этих её словах возвращается Селим.
Ещё никогда в жизни мне не хотелось так по-быстрому провалиться сквозь землю, да ещё и из-за чужих мне людей!
Ведь если…
Ну нет!
Не может быть ничего такого!
Бред…
Воспалённой фантазии!
И вместе с тем…
Не я ли ещё совсем недавно сама лично нечто именно такое чуть не совершила?!
А значит…
— И с чего бы им это обсуждать? — сосредотачиваюсь исключительно на Аязе.
Из них двоих, ответ может быть лишь у него.
Всё-таки именно его друг, который Каан Дикмен, в чём-то подобном меня вчера обвинял, ещё до того, как я настолько грешно оступилась, а сегодня…
— Из-за этого, — цепляет на себя натянутую усмешку парень, придвигая ко мне свой телефон.
Там…
Видео.
Из школьного чата.
В который я сегодня не заходила.
Иначе бы увидела…
Как с моего аккаунта выложен паршиво смонтированный ролик с сомнительным рекламным объявлением об эскорт-услугах на фоне моих же полуобнажённых фотографий.
Сделанных вчера.
Теми гадинами, что оставили меня запертой в спортивной раздевалке, а затем устроили пожарную тревогу.
Они…
Выложили?
Получается, что так.
Да ещё и от моего имени!
И это…
Совсем уж подло!
Но не невозможно, если вспомнить о том, что мой родной телефон исчез на прошлой неделе.
А я…
Идиотка!
Полнейшая.
Ведь зайти в этот самый свой аккаунт, нервно выхватив текущий свой гаджет, мне совсем не удалось.
Пароль изменён.
Не мной!
И доступа у меня теперь нет.
Не удалить.
Да и, скорее всего, давно разошлось намного дальше.
— Поубавится энтузиазма, значит? — срывается с моих уст в повторе чужих слов прежде, чем моя рука впечатывает телефон в столешницу со всей дури.
Экран жалобно хрустит.
