Любовь за кадром - Эммануил Тафель

– Ты что, детка, будешь мне указывать? Да я от тебя сейчас и мокрого места не оставлю.

Оператор в это время уже начал съёмку и за шумом работающей камеры ничего не было слышно, но Петров, чисто интуитивно повернулся, и крикнул:

– Нелли, у тебя всё в порядке?

Девушка успокаивающе махнула рукой, но водитель ещё не остыл и по его искажённому злобой лицу, было видно, что он готов драться.

– Я тебя предупредила, если не послушаешься, то сам будешь виноват.

Девушка подошла к камере, у которой увлечённо работали операторы. Съёмка продолжалась ещё минут пятнадцать, а затем, собрав аппаратуру, группа тронулась в путь. Солнце поднималось всё выше, жара обволакивала всё вокруг и поэтому снежные шапки на вершинах гор казались совершенно нереальными. Машина шла по дороге, ведущей в долину. Скорость не превышала ста километров в час и было понятно, что водитель решил не обострять ситуацию.

Они ехали уже довольно долго, когда Виноградов, посмотрев вверх, ахнул: значительно выше, прижатый исполинской вершиной к краю обрыва, на крохотном пятачке приютился горный аул. Его маленькие, белённые домики, расположенные рядом со снеговой шапкой горы, заметно выделялись на фоне тёмного обрыва.

– Остановите, пожалуйста, машину, – попросил Александр. – Мы сейчас будем снимать.

Сказано это было таким тоном, что шофёр сразу же начал тормозить.

– Виктор, приготовь камеру, – оператор был немногословен.

– Штатив берём? – спросил Кравцов.

– Нет, буду снимать с рук, но ты прихвати аккумулятор.

Они вышли из машины и тут Виктор увидел горный аул. Он застыл на месте, боясь шелохнуться, чтобы неловким движением не развеять этот прекрасный мираж.

– Что ты встал, как изваяние? Давай сначала снимем кадр, а уж затем будем любоваться красотами природы, – оператор готовился к работе и был раздражён медлительностью помощника.

Он вскинул камеру на плечо, готовый немедленно начать съёмку, а Кравцов, неся аккумулятор, всё удивлённо посматривал на аул, который навис над глубоким обрывом. Расставив пошире ноги, и тем самым утвердившись на земле, Виноградов сразу же начал снимать. Он боялся, что изменится положение солнца и исчезнет то непередаваемое ощущение полёта, в котором как бы находился горный аул. Через десять минут всё было кончено и оператор, прихватив кинокамеру, вернулся к машине.

– Мы закончили съёмку, Нелли и поступаем в ваше распоряжение, – Александр опустился на сидение и пристроил камеру у себя на коленях.

Девушка благодарно улыбнулась и села рядом с водителем. Вскоре машина уже неслась по шоссе. Впереди показалась большая, совершенно плоская долина, со всех сторон окружённая горами.

– Благодатный край, – с восторгом сказала Нелли. – Здесь вино заменяет воду, а воздух является целебным.

Прямая, как стрела дорога рассекала долину надвое и по обеим сторонам её тянулись бесконечные шеренги виноградников.

– На винный завод, пожалуйста, – обратилась к водителю девушка.

Он едва заметно кивнул и такси, не сбавляя скорости, проскочило долину а минут через двадцать подъехало к воротам большого здания. Нелли бодро выскочила из машины.

– Вы нас оставляете? – заволновался Шурик.

– Нет, я только на минутку в управление, мне надо узнать на каком участке работает мой брат, а затем мы организуем небольшую экскурсию.

Она сразу же скрылась за дверью, а парни, чтобы уберечься от жары, расположились в тени, у стен заводского корпуса. Отдых длился недолго, так как минут через десять Нелли вышла из проходной на улицу.

– Шота уже ждёт нас, – приветливо сказала она. – Он сейчас освободится и сможет уделить нам немного времени.

– А как мы пройдём? – поинтересовался Виноградов.

– Пропуска я заказала и машина с аппаратурой тоже может въехать внутрь.

Медленно разъехались тяжёлые, металлические ворота и такси въехало на территорию завода. Здесь их уже поджидал средних лет полный мужчина в укороченных брюках и рубашке навыпуск.

– Шота Гургаев, технолог, – низким голосом представился он. – Я покажу вам наше производство, только убедительно прошу идти рядом со мной.

– Отчего так? – сразу же встрял Шурик.

– Чтобы вы не провалились в бочку с вином.

«Как по минному полю», – с усмешкой подумал Виноградов.

Они пошли за технологом, стараясь не отклоняться в сторону.

– Посмотрите на эти бункера, – увлечённо говорил он. – В них сбрасывают самосвалы тонны винограда, собранного в долине. Затем он поступает в агрегаты, где выжимается сок и отделяется использованное сырьё.

В отличии от своей сестры, Шота не очень хорошо говорил по-русски и чувствовалось, что это объяснение даётся ему с трудом.

– Из виноградного сока мы изготавливаем вина, а сырьё используется для получения спирта. Я не могу вам объяснить технологию изготовления вина не только потому, что это профессиональная тайна, но и в известной мере от того, что мы сами не всегда можем предугадать те результаты, которые получатся после отстаивания вина в бочках. Кстати, я могу вам их сейчас показать.

Они направились к белому двухэтажному зданию и войдя внутрь, увидели громадных размеров бочки, поставленные с таким расчетом, чтобы их верхние крышки оказались на уровне второго этажа. Шота шёл впереди и, оживлённо жестикулируя, говорил:

– Вы должны понять, что наш завод не просто так называется «Киндзмараули», так же кстати называется и виноград, из которого мы делаем наше лучшее вино, – технолог смущённо замялся. – Конечно, для сравнения можно назвать и такое вино как «Хванчкара», но я лично считаю, что наше вино лучше.

На втором этаже этого необычного здания пол был выстлан цементом, сквозь который проступали небольшие бугорки, напоминающие кротовые норки.

– Сейчас я вам дам попробовать вино из нескольких бочек и вы сами убедитесь в том, что у них совершенно разный вкус, хотя все они называются «Киндзмараули».

Шота открыл дверь в подсобное помещение и что-то негромко сказал по-абхазски. Минуты через две появился паренёк лет шестнадцати, неся в руках поднос со стаканами. Он роздал их гостям, а затем приподнял и отодвинул в сторону один из бугорков, под которым оказалась деревянная крышка, сантиметров тридцати в диаметре. Когда подняли и её, то стал виден слой вина необычного пепельного оттенка.

Виноградов, стоявший как и все со стаканом в руке, невольно подумал:

«Один стакан вина я без проблем одолею, но если меня заставят пробовать из каждой бочки, то работать сегодня я уже не смогу».

Паренёк взял литровую стеклянную банку с длинной ручкой и, погрузив её в бочку, наполнил до краёв. Затем неторопливо поднялся, стараясь не расплескать ни капли, и стал разливать вино в стаканы гостей.

Виноградов отпил несколько глотков и уже хотел поставить стакан на деревянный столик, когда заметил протестующий взгляд технолога.

– Обижаете, дорогой. Такое вино надо пить до дна.

Смущённо оглядевшись и увидев, что не только парни, но и девушка выпила всё вино, Виноградов смакуя допил свой стакан. А в это время паренёк, проворно закрыв первую бочку, уже перешёл ко второй. За ним как тени следовали Шурик и Виктор.

«Как может человек пить вино или водку стаканами? – недоумевая, подумал Александр. – Я понимаю, что можно выпить рюмку, в крайнем случае две, но глушить каждый день стаканами, это просто ненормально!»

А паренёк, между тем, уже профессионально наполнял стаканы по второму заходу. Это вино, действительно, отличалось по вкусу от первого и Виноградов отпив несколько глотков, почувствовал его тёрпкий привкус. Этот стакан его тоже заставили выпить до дна и уже чувствуя головокружение, но стараясь не привлекать к себе внимания, он стал отходить к лестнице.

– Господин оператор, – позвал его Шота, – куда это вы направились, ведь у нас ещё шесть бочек не опробовано.

– Нет, нет, большое спасибо, – приложив руку к груди, постарался отговориться Виноградов. – Мне уже больше не надо, я свою норму выполнил, ещё немного и я начну песни петь, а это тяжёлое испытание для окружающих.

Его не без ропота отпустили и, благополучно спустившись по лестнице, он вышел на улицу. Летнее солнце жгло так, что казалось будто сейчас начнут плавиться горы. На территории завода было пустынно, очевидно производственный процесс был в самом разгаре. Чувствуя лёгкое опьянение, Александр опустился на, стоявшую в тени, скамейку и, удобно устроившись, задремал.

Проснулся он от того, что кто-то упорно тряс его за плечо. Открыв глаза он увидел улыбающуюся физиономию Виктора.

– И что же тебя так обрадовало? – добродушно осведомился оператор. – Напился вина по самую макушку и теперь доволен жизнью?

– Ну что вы, Александр Михайлович, – слегка заплетаясь языком, ответил Кравцов. – Я же всего понемногу, так что голова у меня ясная.

– А где Петров, водитель и Нелли?

– Они с технологом пошли в цех, где изготовляют спирт, но больше всего меня удивил наш шофёр.