О доблестном рыцаре Гае Гисборне - Юрий Никитин

По возвращении из крестового похода родила еще одну дочь, но в это время королевский двор посетил молодой граф Анжуйский Генрих Плантагенет, белокурый красавец-гигант с яркими голубыми глазами, атлетически сложенный, постоянный победитель всех турниров. «Людовик воспылал ревностью, – как написали в хрониках, – отправился с Алиенорой в Аквитанию, велел разрушить все начатые укрепления и увел гарнизон».

После этого Алиенора с таким мужем развелась, за ней осталась богатейшая Аквитания, а сама бывшая королева Франции спешно отправилась в Пуатье к графу Генриху Плантагенету, по пути ее постоянно пытались похитить могущественные лорды, чтобы насильно заставить выйти за них замуж и завладеть ее огромными владениями. Особенно близки к цели были Тибо V де Блуа и Жоффруа VI, но Алиенора умело выбирала дороги, не брезговала и бездорожьем, так как мчалась не в карете, а верхом, благополучно добралась до намеченной цели, ускользнув от преследователей, потратив на это шесть недель, и сразу же вышла замуж за графа Генриха Анжуйского, который годом позже стал королем Англии Генрихом II Плантагенетом.

Ее Аквитания, в четыре раза превышавшая владения короля Франции, стала английской… что и привело в конце концов к самой жестокой, длительной и кровопролитнейшей из войн, начатой ее двумя мужьями-королями, французским и английским.

От Людовика у нее было две дочери, от Генриха же, хотя ей было далеко за тридцать, родила пятерых сыновей и трех дочерей. Генрих II непрестанно изменял жене, и Алиенора преспокойно отравила его любовницу, прекрасную Розамунду, дав ей чашу с ядом.

Она поддержала мятеж своих детей против отца, но король победил и бросил ее на долгие шестнадцать лет в тюрьму, откуда ее освободил только любящий сын Ричард.

Из всех сыновей Ричард был самым ее любимым, он вырос в основном в ее владениях, но так как его не готовили в короли, он стал лучшим и сильнейшим из рыцарей, умел слагать стихи, играл и пел, знал несколько языков, за исключением английского.

Хильд сказал с придыханием в голосе:

– Ваша милость, неужели мы увидим самую красивую женщину мира?.. Ее такой назвали даже сарацины!

Гай пробормотал:

– Ну, сейчас она уже не самая красивая… А вот то, что дважды королева стала матерью двух королей, бросила вызов императору, угрожала папе и лучше всех мужчин правила своим двойным королевством… гм… у меня поджилки уже трясутся.

В замке все сбивали друг друга с ног, мыли, скребли и чистили, а через пару часов со двора донесся вопль:

– Королева!.. Королева прибыла!

Гай опрометью ринулся навстречу, во двор со стороны ворот катит коляска в сопровождении десятка прекрасно одетых рыцарей в полных доспехах с королевскими гербами и под стягом короля Ричарда.

Он подбежал и, отворив дверцу, преклонил колено. Алиенора поднялась с обитого бархатом сиденья, улыбнулась и произнесла мягким чарующим голосом:

– Учтивость, оказывается, царит и в Англии?

У нее пышные ярко-красные волосы и крупные изумрудно-зеленые глаза, за что ее прозвали Огненной Орлицей, рука ее небольшая, женственная, мягко коснулась его плеча в тот момент, когда наступила на его колено, а затем легко спорхнула на землю.

От нее пахнет волнующе, сердце Гая колотилось все сильнее, он чувствовал, как кровь бросилась в голову и яростно ревет в ушах.

– Ваше Величество, – выдавил он преданно сквозь сильнейшее смущение, – чем могу быть полезен, только скажите!

Она произнесла тем же волшебным голосом:

– Встаньте, сэр Гай. Я слышала, вы почти всю кампанию в Палестине прошли с моим сыном Ричардом.

– Да, Ваше Величество, – ответил он, – мне выпала такая честь… Прошу вас в замок. К сожалению, это не солнечная Аквитания…

Она засмеялась.

– Я ненадолго. Проездом. Услышала, что вы шериф в таком беспокойном графстве…

Она легко и просто взяла его под руку, и Гай, замирая от счастья, повел ее, удивительно молодую и красивую, хотя волосы уже тронула легкая седина, стройную и с девичьей фигурой.

Ниже его ростом почти на голову, но с такой осанкой и достоинством, что выглядит высокой и величественной, она двигалась легко, с улыбкой отвечала на приветствия ошарашенной черни. Беннет и Аустин выстроили своих воинов и сами замерли в исполненном благоговения карауле.

Гай провел ее в свой кабинет, усадил в лучшее кресло. Она расправила платье, чтобы не помять, откинулась на спинку кресла и посмотрела на него с радостным удивлением.

– Вы в самом деле так счастливы меня видеть?

Гай воскликнул:

– Ваше Величество!.. Думаю, на свете нет мужчины, который по одному вашему слову или взгляду… Да, кстати, это очень хорошо, что вы здесь, я как раз и воспользуюсь случаем…

Она с интересом смотрела, как он отпер металлический сундук и начал вынимать оттуда кожаные мешочки, явно очень тяжелые.

– Что это?

– Здесь двадцать пять тысяч марок серебром, – ответил Гай счастливо. – Мне пришлось бы везти их принцу Джону, но, простите, Ваше Величество, у меня есть сомнения, что он немедленно передаст их германскому императору…

Она коротко усмехнулась.

– Можете не смягчать. Это тоже мой сын, и я его люблю. Он намного умнее Ричарда, но король – Ричард, и мы должны ему помочь, однако Джон мог бы эти деньги вообще оставить…

– …себе?

Она покачала головой.

– Нет, в государственной казне. Он делает большую работу, восстанавливая разрушенную Ричардом экономику, деньги ему нужны позарез, но… Ричард в плену! И вы сделали очень мудро, передавая их мне напрямую. Только, скажу я вам, сэр Гай, вся Англия пока не собрала и пятидесяти тысяч. Я еще раз заеду к Джону и попробую остальную сумму вытрясти уже из него.

Он задумался, перебирая варианты, она молчала и поглядывала на него пытливо, забытые мешочки с деньгами остались громоздиться на столе.

– Ваше Величество, – сказал он нерешительно, – могу я высказать предположение…

Она наклонила голову.

– Прошу вас, сэр Гай.

– Ваше Величество, – проговорил он с неловкостью, – я готов отрезать себе язык за такие слова, но все же уверен, у принца не найдется таких денег. Вы правы, вовсе не потому, что присваивает, однако для него намного важнее срочно укрепить экономику страны, чем выкупать брата из плена.

Она спокойно кивнула.

– Дальше. Я тоже об этом догадываюсь.

– Но есть еще вариант, – сказал он.

Она подняла веки выше, длинные ресницы открыли ее изумительные глаза с огромной темно-коричневой радужкой, занимающей половину глазного яблока.

– Слушаю вас, сэр Гай.

Он сказал торопливо:

– В Крестовом походе мы привыкли постоянно брать заложников и сами их давали нашим противникам… А что, если передать германскому императору знатнейших людей, чтобы он немедленно отпустил короля Ричарда?