Последствия выбора - Ольга Воскресенская

Эстив поставил лампаду на пол возле кровати, присел на покрывало и еще раз попытался обнаружить пульс. Рассвет близился, и он хотел убедиться, что Ройсу действительно становится лучше. Паренек схватил левую руку бессознательного товарища и тут же дернулся: у него возникло такое ощущение, что в ладонь ударила молния. Эстив разжал хватку, уронив безвольное запястье выпускника обратно на покрывало, и, приглядевшись, заметил своеобразный браслет, наполовину скрытый манжетой рубашки. Неказистая с виду вещица почему-то заставила его сердце биться быстрее. Он с трудом оторвал взгляд от шнурка, обвивающего запястье товарища, и решил, что это, наверное, какой-то очень мощный защитный амулет. Правда, на Эстива он почему-то оказал весьма странное воздействие. Паренек резко почувствовал себя бодрее, усталость, накопившаяся за время дневной тренировки и ночной работы, полностью исчезла.

– Вот он! – С этими словами дверь в комнату неожиданно распахнулась, и за порогом показались две крепкие мужские фигуры.

Арр первым вошел в помещение и остановился в изножье кровати. Вслед за ним проскользнул, неслышно ступая, совершенно незнакомый Эстиву человек, которого он тут же поторопился внимательно рассмотреть.

– Ну здравствуй, пропажа, – широко улыбнулся Мергаток. – Заварил ты кашу…

Эстив в ответ промолчал и лишь перевел недоуменный взгляд с незнакомца на Ройса и обратно. Он не понял, к кому сейчас обратился мужчина. Смотрел вроде на него, но ведь они незнакомы.

Выражение лица ученика не слишком понравилось вошедшему следом за Арром, так как он нахмурился и осторожно поинтересовался:

– Не узнаёшь?

Тут уж сомнений не было, что мужчина обращался именно к Эстиву. Ведь не бессознательному же телу он задал вопрос!

– А должен? – неуверенно спросил паренек.

– Ха! Арр, у меня определенно мания величия, и вот второе тому доказательство! Я считал, что мое лицо знакомо многим, а оказывается, что нет!

– Господин директор?..

– Не только, – вздохнул Мергаток и сменил тему: – Как Ройс?

– Плохо. Кажется, улучшений нет.

– Мерток, я предположил, что на рассвете он сам придет в себя, но у меня все же остаются легкие сомнения, – сказал Арр с серьезным видом. – Может, еще ты посмотришь?

– Ройс пока жив и не умрет в ближайшее время, – уверенно вынес вердикт директор, едва бросив взгляд на лежащее на кровати тело. – Но очнется ли он… Это сможет сказать только Дартис, вернувший хотя бы часть силы. Мы ничем не в состоянии помочь.

– А если позвать Элота? – поинтересовался Арой. – Парень-то пострадал из-за наших разборок!

– Ты поручишься, что ему невыгодна смерть единственного служителя Дартиса? Вдруг Ройс прав и это действительно Элот собирает силу?

– При нас двоих он не посмеет ничего сделать, – возразил Арой. – И других вариантов все равно нет, ведь артефакт Дартиса – у врагов, а без него наш коллега… хм… слабее некоторых людей. Слабее двадцати пяти смертных как минимум!

– Да и, как я понимаю, стопроцентной уверенности в личности Дартиса у нас тоже нет, – напомнил Мергаток. – Хотя я ратую за то, чтобы подстраховаться и ввести Эстива в курс дела.

– Введем, – покладисто согласился Арр. – Так ты согласен позвать Элота?

– Да, только не хотелось бы, чтобы он увидел Эстива и догадался о его роли.

– Ай, – махнул рукой бог справедливости, – я даже согласен ему портрет нашего рыжика подарить, пусть рассматривает в свое удовольствие. Вряд ли он что-то заподозрит, если мы не будем делиться с ним логическими выводами.

Эстив переводил взгляд с наставника на директора, пытаясь понять, о чем они говорят. Он слышал каждое их слово, но не понимал смысл разговора. По его мнению, сейчас вообще было не время для простой болтовни, надо что-то делать, как-то спасать Ройса. Но паренек не осмеливался перебить разговор мужчин. Кажется, они хотят пригласить лекаря, которого зовут так же, как одного из богов?

– Мне поговорить с ним? – кивнув в сторону Эстива, поинтересовался директор у наставника.

– Нет, давай я сам, а то ты будешь слишком долго возиться, – возразил Арр.

Мергаток согласился, так как словам знакомой личности обычно доверяют больше, если это, конечно, не враг и не общеизвестный лгун.

– Слушай сюда, Эстив, – начал Арой и бесцеремонно продолжил: – На самом деле ты – Дартис, просто пока не помнишь ничего и не осознаешь себя. А теперь лезь под кровать, посидишь там и подумаешь, пока мы с Элотом Добрым пообщаемся.

– Что за бред? – раскрыл рот от удивления рыжий парнишка. – Я не…

– Цыц! Катись под кровать и не спорь! Если я сказал, что ты Дартис, значит, это так и есть.

Ошалевший Эстив, услышав грозный оклик и приказ наставника, тут же шлепнулся на пол. Тело само поспешило выполнить требуемое, повинуясь привычным командным интонациям. За несколько месяцев у него выработался прямо-таки рефлекс на голос Арра.

– Ничего себе объяснил, – присвистнул Мергаток, еле удержавшись от неуместного смешка.

– Нормально, – пожал плечами Арой. – Коротко и ясно, без этих ваших рассусоливаний.

– Но так командовать Дартисом…

– Пользуюсь случаем, пока есть возможность, – подмигнул единственным глазом бог справедливости.

– Смотри, он потом припомнит.

– Да я и сам напомню, и не один раз, – громко хохотнул Арой. – Давай зови Элота.

– А ты? Ты же говорил, что вполне ладишь с нашим добрячком.

– Я-то с ним действительно лажу, а вот он со мной – нет. Элот называет меня грубияном и удирает быстрее, чем я успеваю договорить.

Это заявление не вызвало удивления у Мергатока, уж он-то лучше всех знал характер друга. Арой частенько бывал резковат в своих высказываниях и не отличался особым изяществом манер.

– Элот, могу я попросить тебя о небольшой услуге? – спросил директор в пустоту, даже не повысив голос. – Милости прошу ко мне.

Говорил он вежливо и уважительно, поэтому у покровителя лекарей не нашлось достойного повода для отказа.

– Иду, – послышался отзыв, казалось, из воздуха.

Мгновением позже прямо перед Мергатоком возникла фигура, облаченная в легкую белую бесформенную хламиду. По человеческим меркам, Элот выглядел пожилым мужчиной, даже волосы до плеч и роскошная борода, спускающаяся на грудь, были то ли седы, то ли белы от природы. На лице выделялись живые ярко-голубые глаза, на скулах виднелся здоровый румянец.

– Вот все и в сборе! – громко заметил Арой, привлекая тем самым внимание Элота.

Прибывший по просьбе Мергатока бог поморщился, демонстративно внимательно осмотрел комнату в поисках еще таких же неприятных сюрпризов, но Эстива не почуял.

– Что от меня требуется? – деловым тоном спросил он. Хотя, окончив осмотр, и так развернулся в сторону кровати и, хмуря густые брови, изучал будущего пациента.

– Вылечить сможешь? – поинтересовался Мергаток.

– Не положено. Это же прямое вмешательство в дела смертных! Найдите обычного лекаря из местных, пусть он попытается. Тем более что парень на кровати – не мой служитель.

– Элот, брось ты эти отговорки. Каждый из нас время от времени все равно нарушает некоторые правила, только не сообщает об этом другим. Мы с Ароем тоже не исключение, честно говорю. И не поверю, что ты всегда такой правильный!

– Ты меня в чем-то обвиняешь?

– Нет, уговариваю, – отозвался Мергаток.

– Грубый ход, – вздохнул Элот. – Недаром смертные говорят: «С кем поведешься…»

– Ты тему-то не переводи, – вмешался Арой. – Парень на кровати нуждается в помощи, но кто-то из твоих подопечных вряд ли справится сам. Тут больше с душой надо работать, а не тело исцелять.

– Вот и занялся бы сам, раз такой умный, – подколол в ответ Элот. – На смертном вообще печать Дартиса стоит!

– Правильно, – кивнул Мергаток. – Он единственный служитель Дартиса и наша последняя надежда на то, что адепты отступника не смогут так просто убить бога меткости. Или это ты собираешь чужую силу?

– Да вы что! – рассердился Элот. – Позвали в гости и теперь оскорбляете, убийцей и властолюбцем обзываете. Мне чужое ни к чему!

– Странно получается, – хмыкнул Арой. – Артефакт кто-то увел, но ни я, ни Мергаток, ни ты тут ни при чем. А между тем доказано, что Терра, Фехата и Унара не имеют к этому делу отношения. Не иначе как Дартис сам решил прекратить свое существование оригинальным методом!

– Арр, сейчас не время выяснять отношения, – шикнул Мергаток, пока Элот с возмущенным видом переваривал обвинение.

– Я просто расклад объяснил.

– Элот, извини, у нас сейчас не лучшие времена, – сказал покровитель всех воинов. – Арой ни в чем тебя не обвиняет, у него просто манера разговора такая. Нахрапистая.

– Он же прямым текстом заявил, что, кроме меня, больше некому желать смерти Дартиса!