Дева-воительница - Сара Маккерриган

Пэган.

Он опустился на землю. Затаив дыхание, Дейрдре наблюдала, как он бросился к ее отцу, который выглядел слабым и беспомощным, но в остальном никак не пострадал от своего драматического спуска. От облегчения у нее закружилась голова. Благослови Господи храброе сердце Пэгана, он спасает ее отца!

Однако невдалеке она увидела неясные фигуры врагов, приближающихся осторожным шагом. Стены Ривенлоха все еще нелегко было преодолеть, поэтому едва ли они намерены предпринять сейчас полномасштабное нападение на крепость. Но англичане, несомненно, догадались по героическим маневрам Пэгана, что человек, упавший с башни, может оказаться ценным заложником.

– Они идут! – прокричала она ему сверху.

Он взглянул на нее и кивнул. Затем, потянув лорда с грубой поспешностью, обвязал веревку вокруг его талии.

– Ты сможешь вытащить его?

Дейрдре не была уверена. Она подползла туда, где была закреплена веревка, но там не было никакой опоры. Она сильная, да, но и отец не маленький, а ее поврежденное плечо дергает от боли.

– Элена! Помоги!

Элена почти сразу оказалась у пролома. Она казалась какой-то потерянной, а щеки ее были мокрыми, и не только от дождя. Но она немедленно оценила ситуацию, взглянула на Пэгана, на приближающихся врагов и расстояние, сокращающееся между ними. Осторожно соскользнув туда, где ждала Дейрдре, приступила к выполнению задачи. Вместе они стали тащить своего отца наверх, опираясь о каркас, и их ладони скользили по мокрой веревке.

А тем временем ривенлохские стрелы рассекали дождевые струи, летя в сторону приближающегося врага, и свалили нескольких. Но численность их была слишком велика, а свет стал слишком тусклым для меткости. К тому времени, когда они с Эленой благополучно втащили отца на стену и отвязали от него веревку, дюжина английских рыцарей достигла основания внешней башни.

Дейрдре в отчаянии смотрела на них. Веревка, которую она планировала бросить Пэгану, бесполезно лежала у ее ног. Она опоздала. Враги уже схватили его.

– Не стреляйте! – закричала она лучникам, моля, чтобы они услышали ее. – Не стреляйте!

Пэган не сопротивлялся своим захватчикам. Он – отважная душа, но достаточно умен, чтобы понимать, когда силы неравны. Слезы отчаяния жгли глаза Дейрдре, когда она в беспомощном ужасе наблюдала, как они грубо подняли его на ноги.

Это нечестно, думала она. Это издевательство над справедливостью. Она вытерла злые слезы. Ад и все дьяволы! Она не допустит этого. Ни за что, когда Пэган поступил так благородно, спас ее отца ценой собственной свободы.

– Нет! – закричала она. – Отпустите его, ублюдки!

Он резко остановился, оглянувшись, чтобы ответить ей.

– Не сдавай крепость, что бы ни было! Один человек – невеликая жертва. Не дай Ривенлоху па…

Слова его были прерваны, когда один из рыцарей ударил его, заставляя замолчать, и он обвис у них на руках. Она дернулась, ощущая этот удар так, словно били ее. А потом они потащили его, бесчувственного и уязвимого, прочь от Ривенлоха, в сгущающиеся сумерки, в лагерь врага.

– Пэган!

Ее крик унес ветер, похоронив под раскатом грома, сотрясшим небо. Она готова была бушевать как гроза, орать на небеса, осыпать грязными оскорблениями врага, проклинать англичан за такую несправедливость. Но это не поможет. Никакими словами не выразить такой ужасной ярости. Поэтому она безутешно понурила голову. Несдерживаемые слезы покатились по щекам, падая на обломки под ногами. Она с такой силой стиснула кулаки, что крест на кольце Пэгана оставил отпечаток у нее на ладони.

Еще никогда не испытывала она такого бессилия. Никогда не представляла, что может так глубоко переживать из-за норманна.

Пэган очнулся от резкого пинка в ребра. Он рефлекторно дернулся, но почти не мог шевелиться, ибо руки и ноги у него были связаны. Заморгав, он попытался сориентироваться. Он лежит на мокром ковре внутри полосатого шатра. Тени от языков свечей освещают палатку.

Это хорошо. Значит, англичане не будут пытаться штурмовать Ривенлох ночью, что даст его людям время лучше подготовиться к защите.

Его окружали грязные дикари, мокрые, оборванные и воняющие после долгих дней в дороге, которые сидели на корточках и прищуривались, словно разглядывали какого-то диковинного зверя.

– Пэган, – проворчал кто-то.

Пэган поднял глаза. Это, должно быть, один из английских лордов-разбойников. Чернобородый здоровяк со щербатой ухмылкой уставился на него.

– Так Железная Дева назвала тебя, – самодовольно сказал мужчина. – Это редкое имя. Я думаю, ты рыцарь Камелиарда.

Остальные дикари нетерпеливо подались вперед, как мужчины, играющие в кости и сделавшие ставку на его ответ.

– Никогда о таком не слышал, – проговорил Пэган.

– Так ли? – спросил второй, поглаживая рыжую щетину на подбородке. – Тогда, полагаю, ты просто какой-то случайный бедняга, которого послали вытащить старого пьяницу, свалившегося с башни.

– Совершенно верно.

Глаза первого мужчины гневно сверкнули, и он снова пнул Пэгана, на этот раз в живот. Пэган застонал от боли.

– Ты лжешь! – прорычал англичанин. Он наклонился ближе, настолько близко, что Пэган почувствовал вонь его немытого тела и гнилых зубов. – Ты он, это точно. И ты еще ответишь за то, что нарушил наши планы.

Без сомнения, он нарушил их планы, подумал Пэган. Англичане, вероятно, полагали, что замок охраняется тремя шотландскими девушками и кучкой необученных рыцарей.

– Но имей в виду… – третий мужчина выкатил на него свои черные глазищи, – это всего лишь небольшая помеха. Держу пари, что за тебя могут отвалить приличный выкуп.

– Вы лишь попусту теряете время, – пробормотал Пэган. – Мои люди не торгуются с английскими свиньями.

Первый мужчина схватил Пэгана за горло.

– Если не твои люди, – с гадкой ухмылкой сказал он, – то, может, твоя бабенка. Эта аппетитная шотландская шлюшка так вопила нам вслед, что…

Дикая ярость обуяла Пэгана. Он плюнул в ухмыляющееся лицо дикаря.

Месть была быстрой – английские стражники тотчас пришли на защиту своего лорда. Кулаки и сапоги молотили со всех сторон. Снова и снова солдаты били его, пока их руки не обагрились его кровью, пока у него на теле почти не осталось живого места.

– Хватит! – наконец заорал их хозяин.

Пэган натужно дышал из-за сломанных ребер. Пот дурноты выступил на лбу. Он уже смирился с тем, что придется поплатиться жизнью, если понадобится, ради безопасности Ривенлоха. Это не только его долг как королевского воина, но и его желание как мужа Дейрдре. Он рисковал жизнью, чтобы спасти ее отца, потому что не мог видеть, как она страдает. Спускаясь со стены башни, он уже сознавал, что преимущество не на его стороне.